Тайны начала войны остаются тайнами

По сей день много, очень много неясного мы имеем в освещении предвоенной половины 1941 года, и в особенности последней предвоенной и первой военной недель...

Скажем, знаменитая заслуга наркома ВМФ Николая Кузнецова в своевременном приведении флотов в готовность №1… Николай Герасимович настойчиво подчеркивал, что сделал он это по своей инициативе, без санкции Сталина. Но не шито ли здесь все белыми нитками?

ВОПРОСЫ И ЕЩЕ РАЗ ВОПРОСЫ

То, что флоты оказались к нападению немцев более или менее готовы – это факт. А вот несанкционированная отдача наркомом ВМФ приказа о приведении Военно-морского флота в боевую готовность – далеко не факт. Как и само влияние, кстати, этого приказа на готовность флотов. Есть засекреченные с 1943 года и рассекреченные лишь недавно «Записки участника обороны Севастополя» капитана 1 ранга Александра Киприановича Евсеева, из которых следует, что полную боевую готовность на Черноморском флоте объявили уже после того, как первые немецкие бомбы разорвались на Приморском бульваре Севастополя.

Но отдача приказа и его выполнение – вещи разные. И в то, что Кузнецов приказы отдавал, я верю, хотя в его описаниях последних дней перед войной имеется много странных нестыковок. Допустим, приказ он отдал, вопрос, правда, – когда? Но мог ли нарком пойти на такой шаг до начала военных действий без прямого указания Сталина?

Во-первых, с чего это вдруг нарком ВМФ Кузнецов стал бы самостоятельно играть тревогу? Он что – помимо Сталина был информирован о точной дате начала войны?

Во-вторых, готовность №1 – это сигнал «Большой сбор» в базах флота, боевая тревога на кораблях, бегущие из увольнительных бравые краснофлотцы и лейтенанты в белых кителях, белых брюках и белых же туфлях! В Севастополе, Одессе, Ленинграде, Риге, Таллине...

А за этим переполохом наблюдают агенты абвера... Да – просто граждане Третьего рейха, по служебным делам оказавшиеся в Союзе. Последних, правда, на нашей территории перед войной оставалось очень мало, но Кузнецов-то об этом не знал.

А война вдруг возьми и 22 июня не начнись. Скажем, Гитлер начало еще на неделю перенес бы! Он же не собирался с нами до осенней распутицы ковыряться, он рассчитывал все до осени завершить и мог неделькой пожертвовать по тем или иным причинам. Сроки весеннего наступления на Западе в 1940 году он переносил чуть ли не 20 раз! И что мы тогда имели бы?

Как минимум – ноту МИД рейха НКИД СССР. А как максимум – тот самый повод к нападению, которого так опасался Сталин.

То-то и оно! Подобного рода акции стране могут выйти боком, как могут они выйти боком и самовольным инициаторам подобных акций. Поэтому вряд ли Кузнецов действовал бы накануне войны на свой страх и риск. Зато есть немало оснований предполагать, что армия и флот первую санкцию Сталина на подготовительные меры к отражению возможной агрессии получили заблаговременно – где-то 18–19 июня 1941 года.

Вот только выполнена ли она была вовремя даже наркомом ВМФ СССР адмиралом Николаем Кузнецовым? А уж тем более – наркомом обороны СССР маршалом Семеном Константиновичем Тимошенко и начальником Генерального Штаба РККА генералом армии Георгием Константиновичем Жуковым. А уж тем более – всеми на местах. Есть ведь основания предполагать и то, что даже в 1941 году не была изжита отрыжка заговора маршала Михаила Тухачевского. В конце концов, почему Гитлер ударил через Белоруссию, когда ему – по всеобщему мнению – нужна была Украина? Оккупировав ее огромной массой войск, он мог рассчитывать на многое… А Гитлер ударил через пинские болота… Не потому ли, что знал: именно тут сопротивление ему дезорганизуют предатели?

СВИДЕТЕЛЕЙ-ТО НЕТ

Вспоминаю давний разговор с моим товарищем и коллегой белорусом Анатолием Покало... Лет 40 назад его односельчане, которые в 1941 году были уже взрослыми, рассказывали ему, что накануне войны их некто предупреждал: в воскресенье-де «начнутся маневры, и будут бросать с самолетов бочки с горящим мазутом». А в авиационной части, которая базировалась в районе села Куплин Пружанского района Брестской области, с боевых машин сняли «для профилактики» все пулеметы, оставив вооруженными лишь три самолета дежурного звена.

В Пружанах установлен скромный, но выразительный памятник заместителю командира авиаэскадрильи 33-го истребительного авиационного полка старшему лейтенанту Степану Митрофановичу Гудимову, совершившему воздушный таран 22 июня 1941 года в 5 часов 20 минут.

Не потому ли Гудимов был вынужден идти на таран, что у него уже при взлете не было на борту в оружии ни одного патрона?

Простые люди это простые люди. Им фальсификация истории ни к чему. И возможно, этот бесхитростный рассказ убедительнее иных исследований доказывает: именно в ЗапОВО под командой генерала армии Дмитрия Павлова кроме многочисленных головотяпов было немало и прямых изменников.

Но кто это сегодня может подтвердить, если свидетелей происходившего в верхах, считай, не было уже тогда?

Круг лиц в Москве, осведомленных о ситуации полностью, был крайне мал.

Круг первых лиц в трех приграничных Особых округах, которые имели возможность видеть обстановку последних дней перед войной в целом, тоже, в общем-то, был невелик даже на уровне шифровальщиков.

Оценим этот круг «на местах», пользуясь данными первого тома «Истории Великой Отечественной войны» издания 1961 года.

Прибалтийский Особый военный округ (ОВО): командующий Федор Исидорович Кузнецов; начальник штаба в томе не указан, но это Петр Семенович Кленов; член Военного совета Петр Акимович Диброва; командующие армиями: 8-й – Петр Петрович Собенников и 11-й – Василий Иванович Морозов.

Командующий округом Кузнецов 30 июня 1941 года снят, воевал без особого блеска.

Начальник штаба генерал-лейтенант П.С. Кленов, 1892 года рождения, в июле 1941 года уволен из рядов РККА, умер 10 июля 1941 года.

Член Военного совета Диброва во время войны занимал второстепенные должности.

Командующий 8-й армией Собенников имел сомнительную военную судьбу, понижался в звании до полковника, был условно осужден.

Командующий 11-й армией Морозов воевал тоже не самым лучшим образом.

Западный ОВО: командующий Дмитрий Григорьевич Павлов; начальник штаба Владимир Ефимович Климовских; член Военного совета Александр Яковлевич Фоминых; командующие армиями: 3-й – Василий Иванович Кузнецов, 10-й – Константин Дмитриевич Голубев, 4-й – Александр Андреевич Коробков.

Командующий округом Павлов расстрелян в 1941 году.

Начальник штаба Климовских расстрелян в 1941 году.

Член Военного совета Фоминых после начала войны безнадежно понижен.

Командующий 3-й армией Кузнецов доблестно воевал, Герой Советского Союза.

Командующий 10-й армией Голубев вышел из окружения в 1941 году, воевал.

Командующий 4-й армией Коробков расстрелян в 1941 году.

Командующий Западным ОВО генерал армии Дмитрий Павлов был расстрелян в 1941 году.

Командующий округом Кирпонос погиб осенью 1941 года.

Начальник штаба Пуркаев с апреля 1943 года командовал войсками невоюющего Дальневосточного фронта.

Член Военного совета Вашугин 28 июня 1941 года застрелился.

Командующий армией Потапов попал в плен летом 1941 года, в 1945 году возвращен на родину, прошел спецпроверку в НКВД и в декабре 1945 года восстановлен в кадрах Красной армии.

Командующий 6-й армией Музыченко попал в плен летом 1941 года, в 1945 году возвращен на родину, прошел спецпроверку в НКВД и в декабре 1945 года восстановлен в кадрах Красной армии.

Командующий армией Костенко погиб весной 1942 года.

Командующий 12-й армией Понеделин попал в плен летом 1941 года, тогда же был заочно приговорен к расстрелу, в 1945 году возвращен на родину, после следствия, длившегося до 1950 года, расстрелян.

То есть живых достоверных свидетелей происходившего на высшем уровне управления войсками накануне 22 июня 1941 года почти не имелось даже сразу после войны. И что там было в округах после 18 июня 1941 года, сейчас установить скорее всего вообще невозможно – после хрущевского и волкогоновского погрома в государственных архивах.

Но сомнений приведенный выше список, надеюсь, прибавляет.

ТАК ВСЕ ЖЕ КОГДА?

Вернемся еще раз в дни накануне войны и посмотрим, что написано о них в мемуарах адмирала Кузнецова, которые так и названы: «Накануне». Их дополненное издание Воениздат выпустил в 1990 году...

Стр. 285: «Еще во второй половине дня 21 июня стало известно: в ближайшую ночь можно ожидать нападения немцев...»

Стр. 299: «Около 11 часов вечера зазвонил телефон. Я услышал голос маршала Тимошенко:

– Есть очень важные сведения. Зайдите ко мне».

Возникает вопрос: так когда это стало известно – во второй половине дня 21 июня или около 11 часов вечера?

Читаем страницу 299 дальше:

«...через несколько минут мы (с контр-адмиралом Алафузовым. – С.Б.) уже поднимались на второй этаж небольшого особняка, где временно находился кабинет С.К. Тимошенко.

Маршал, шагая по комнате, диктовал... Генерал армии Г.К. Жуков сидел за столом и что-то писал...

Семен Константинович... не называя источников, сказал, что считается возможным нападение Германии на нашу страну...

Жуков встал и показал нам телеграмму, которую он заготовил для пограничных округов. Помнится, она была пространной – на трех листах (а выставляемая ныне на всеобщее обозрение «директива № 1» весьма кратка. – С.Б.). В ней подробно излагалось, что следует предпринять войскам в случае нападения гитлеровской Германии.

Поворачиваюсь к контр-адмиралу Алафузову:

– Бегите в штаб и дайте немедленно указание флотам о полной фактической готовности номер один...»

Сообщая это, адмирал Кузнецов, похоже, не понимал, что сам же почти развенчивает свою «заслугу»! Ведь, по его собственному признанию, пресловутый приказ он отдал тогда, когда затягивание с его отдачей было бы равносильно измене.

Далее, если лишь за пять часов до начала войны нарком обороны и начальник Генерального штаба удосужились засесть за написание подробных указаний Вооруженным силам о том, что им «следует предпринять... в случае нападения гитлеровской Германии», то таких горе-начальников в три шеи гнать с позором надо. За преступное пренебрежение своими обязанностями!

Не так ли?

Причем вывожу за скобки тему пресловутых мобилизационных пакетов Генштаба, сама идея которых в эпоху мобильных войн и радиосвязи безнадежно устарела и была вредна.

Но и это еще не все! Читаем страницу 300: «Позднее я узнал, что нарком обороны и начальник Генштаба были вызваны 21 июня около 17 часов к И.В. Сталину. Следовательно, уже в то время... было принято решение привести войска в полную боевую готовность и в случае нападения отражать его. Значит, все это произошло примерно за 11 часов до фактического вторжения врага на нашу землю».

И опять возникает вопрос: что имеет в виду Кузнецов, написав «это произошло»?

Выходит, за 11 часов до нападения «произошла» последняя санкция Сталина на приведение войск в боевую готовность. Но даже к 11 часам вечера 21 июня «не произошла» отправка директивы об этом в войска.

Почему?

Что, в этом Сталин виноват?

Но и это еще не все! Читаем страницу 300 далее: «Не так давно мне довелось слышать от генерала армии И.В. Тюленева – в то время он командовал Московским военным округом, – что 21 июня около 2 часов дня (жирный курсив мой. – С.Б.) ему позвонил И.В. Сталин и потребовал повысить боевую готовность ПВО».

Выходит, уже не 17 часов, а два часа дня? Но и это еще не все! Читаем страницу 300 далее:

«В тот вечер (21 июня. – С.Б.) к И.В. Сталину были вызваны московские руководители А.С. Щербаков и В.П. Пронин. По словам Василия Прохоровича Пронина, Сталин приказал... задержать секретарей райкомов на своих местах... «Возможно нападение немцев», – предупредил он...»

А это как понимать?

Отмотаем ленту времени немного назад…

Из Журнала учета посетителей кабинета Сталина мы знаем, что 11 июня 1941 года там с 21.55 до 22.55 находились Тимошенко, Жуков, командующий ПрибОВО Кузнецов, политработники Запорожец и Диброва, а потом – авиаторы Жигарев, Стефановский и Коккинаки. Причем со Стефановским, ушедшим уже в 1.45 12 июня, Сталин полчаса беседовал о чем-то наедине.

Историк Генштаба генерал Юрий Александрович Горьков писал в 90-е годы: «В обстановке надвигающейся войны 13 июня С.К. Тимошенко просил у И.В. Сталина разрешения привести в боевую готовность и развернуть первые эшелоны по планам прикрытия. Но разрешение не поступило».

Могу поверить… Сталин, понимая, что страна еще не готова к серьезной войне, не хотел давать Гитлеру ни одного повода к ней. Известно, что Гитлер был очень недоволен тем, что Сталина не удается спровоцировать, об этом сам Юрий Горьков пишет. 13 июня Сталин еще мог колебаться – пора ли принимать все возможные меры по развертыванию войск? Потому он и начал свои собственные зондажи с заявления ТАСС, которое скорее всего после разговора с Тимошенко и написал. К слову, никого в войсках заявление ТАСС от 14 июня о том, что Германия соблюдает условия пакта 1939 года, не демобилизовало. Во всяком случае, все умные и ответственные военачальники – до командиров и замполитов полков – однозначно понимали, что такое заявление имеет чисто политический смысл, а военные всегда должны быть готовы к войне.

Позднее маршал Александр Михайлович Василевский утверждал, что «нужно было смело перешагнуть порог», но «Сталин не решался на это»… Возможно, и не решался – до вполне определенного дня… Точнее – до 18 или 19 июня, когда он получил отказ Гитлера в ответ на предложение срочно направить в Берлин Молотова (последний факт зафиксирован в «Военном дневнике» начальника Генерального штаба Сухопутных войск (ОКХ) Германии генерала Франца Гальдера).

Вот еще один факт, наводящий на размышления, из мемуаров маршала артиллерии Николая Дмитриевича Яковлева, перед самой войной с должности командующего артиллерией КОВО назначенного начальником ГАУ:

«К 19 июня я уже закончил сдачу дел своему преемнику и почти на ходу распрощался с теперь уже бывшими сослуживцами. На ходу, потому что штаб округа и его управления в эти дни как раз получили распоряжение о передислокации в Тернополь и спешно свертывали работу в Киеве».

Не расходится написанное и с книгой Г.И. Андреева и И.Д. Вакурова «Генерал Кирпонос», изданной Политиздатом Украины в 1976 году: «…во второй половине дня 19 июня от наркома обороны поступил приказ полевому управлению штаба округа передислоцироваться в город Тернополь».

Значит, даже не два часа дня 21 июня, а вторая половина дня 19 июня?

Но с чего это управление округа вдруг заторопилось в Тернополь, где в здании бывшего штаба 44-й стрелковой дивизии располагался фронтовой командный пункт? Нам рассказывают, что «глупец» Сталин якобы не позволял Павлову войска в летние лагеря выводить (в действительности плановая учеба шла обычным образом), а тут штаб округа с места снимается! Кто мог дать указание об этом, как не Сталин?

И что же – Киевскому ОВО дали приказ развернуть полевое управление округом (то есть уже собственно фронтом), а Западному ОВО – нет? До Кирпоноса в Киев срочные указания ко второй половине 19 июня дошли, а до Павлова в Минск и к 21 июня не успели?

Позвольте не поверить!

ПОЛЕТ ПОЛКОВНИКА ЗАХАРОВА – ЛАКМУСОВАЯ БУМАЖКА СТАЛИНА

Очень похоже на то, что Сталин перед войной сделал все же более-менее все, что от главы государства перед близкой войной требуется, а вот генералы…

Уже не раз я ссылался на некое свидетельство, некий факт, который в подлинной истории войны должен быть крупно пропечатан жирным шрифтом, но пока что не удостоился даже мельчайшего петита. Отыскивается это свидетельство в книге «Я – истребитель» генерал-майора авиации, Героя Советского Союза Георгия Нефедовича Захарова, перед войной – командира 43-й истребительной авиационной дивизии Западного Особого военного округа.

Тогда полковник Захаров уже имел опыт боев в Испании (шесть самолетов лично сбитых и четыре – в группе) и в Китае (три лично сбитых самолета). И вот что он пишет:

«Где-то в середине последней предвоенной недели – это было либо 17, либо 18 июня 41-го года – я получил приказ командующего авиацией Западного Особого военного округа (генерал-майора Ивана Ивановича Копца. – С.Б.) пролететь над западной границей. Протяженность маршрута составляла километров 400, а лететь предстояло с юга на север – до Белостока.

Я вылетел на У-2 вместе со штурманом 43-й истребительной авиадивизии майором Румянцевым. Приграничные районы западнее государственной границы были забиты войсками. В деревнях, на хуторах, в рощах стояли плохо замаскированные, а то и совсем не замаскированные танки, бронемашины, орудия. По дорогам шныряли мотоциклы, легковые – судя по всему, штабные – автомобили. Где-то в глубине огромной территории зарождалось движение, которое здесь, у самой нашей границы, притормаживалось, упираясь в нее… и готовое вот-вот перехлестнуть через нее.

Количество войск, зафиксированное нами на глазок, вприглядку, не оставляло мне никаких иных вариантов для размышлений, кроме единственного: близится война.

Все, что я видел во время полета, наслаивалось на мой прежний военный опыт, и вывод, который я для себя сделал, можно сформулировать в четырех словах: «со дня на день».

Мы летали тогда немногим более трех часов. Я часто сажал самолет на любой подходящей площадке, которая могла бы показаться случайной, если бы к самолету тут же не подходил пограничник. Пограничник возникал бесшумно, молча брал под козырек (то есть он заранее знал, что скоро сядет наш самолет со срочной информацией! – С.Б.) и несколько минут ждал, пока я писал на крыле донесение. Получив донесение, пограничник исчезал, а мы снова поднимались в воздух и, пройдя 30–50 км, снова садились. И я снова писал донесение, а другой пограничник молча ждал и потом, козырнув, бесшумно исчезал. К вечеру таким образом мы долетели до Белостока и приземлились в расположении дивизии Сергея Черных»...

В подобном режиме «съем информации» пограничниками был возможен лишь по прямому указанию Берии – как наркома внутренних дел, и по поручению лично Сталина.

Скорее всего Сталин дал такое поручение после отказа Гитлера принять Молотова. После этого не надо было быть Сталиным, чтобы сделать тот же вывод, который сделал полковник Захаров: со дня на день. И Сталин, судя по всему, поручил Наркомату обороны обеспечить срочную и эффективную воздушную разведку приграничной зоны с немецкой стороны. Возможно, он дал такое задание командующему ВВС РККА Павлу Федоровичу Жигареву, побывавшему в кабинете Сталина с 0.45 до 1.50 17 (собственно, уже 18) июня 1941 года, а уж тот позвонил в Минск Копцу.

Ясно, что разведку должен был провести опытный авиационный командир высокого уровня, и мог ли Копец выбрать лучшую кандидатуру, чем полковник Захаров?

Одновременно Сталин поручил Берии в реальном масштабе времени обеспечить прием и передачу информации, собранной этим опытным авиатором, в Москву.

Вот почему Захарова на всем маршруте его полета в зонах нескольких пограничных отрядов под каждым кустом ждал пограничный наряд, даже не спрашивая, что это за самолет сел в пограничной полосе. Он ведь садился на «подходящих площадках» не по собственной инициативе. Ему заранее было сказано, что все сведения надо периодически передавать через пограничников, делая посадки через 30–50 км.

Причем обязательно периодически, а не один раз в конце полета!

Почему так?

Да потому, во-первых, что время не ждало! Сведений от Захарова ждал сам Сталин. При скорости У-2 (позднее переименованном в По-2) примерно в 120–150 км в час фактор времени на 400-километровом маршруте уже был значимым.

А во-вторых…

Во-вторых, Захарова в какой-то момент немцы могли и сбить. И тогда хотя бы часть оперативной информации до Сталина все равно дошла бы.

Она же дошла вообще полностью. И уже к вечеру 18 июня Сталин знал точно и окончательно: война на носу. И начал отдавать соответствующие распоряжения руководству наркоматов обороны (НКО), Военно-морского флота (НК ВМФ) и внутренних дел (НКВД).

Если мы проанализируем то, как начал войну, например, Одесский военный округ, то лишний раз придем к мысли, что своевременная директива на готовность была дана не позднее 19 июня 1941 года.

Почему западные военные округа оказались не готовы – пока что остается тайной, разгадать которую все же необходимо.

Автор Сергей Брезкун
Первоисточник http://nvo.ng.ru/history/2015-07-10/14_mysteries.html

С Уважением, Владимир.

10 легендарных пушек

Как считают историки, артиллерия появилась ещё тысячелетие назад в Древнем Китае. В Европе гром пушек впервые услышали только в конце 13-го — начале 14-го веков. В ходе Реконкисты мавры применили примитивные пушки против испанцев. Но только несколько столетий спустя артиллерию по праву назовут «богом войны». Пушки, как и люди, имеют свою судьбу, вокруг них сложено много легенд и мифов. Про несколько самых легендарных орудий мы и хотим рассказать.

Привет из Франции!

Крейсер «Аврора» стал символом Великой Октябрьской революции благодаря одному из своих шестидюймовых орудий системы Канэ. Так уж получилось, что пушка эта пришла в Россию из Франции, где была своя Великая французская революция.
В начале 1891 года во Франции русской военной делегации была продемонстрирована стрельба из шестидюймовых (152-мм) пушек системы Канэ. Стрельба из них производилась унитарными патронами, и французы ухитрились добиться огромной скорострельности — 10 выстрелов в минуту! Вскоре был заключён договор, по которому французы представили все необходимые чертежи для производства этих пушек в России. Орудие весило 14700 кг и могло вести огонь на расстояние до 11100 м.
Пушки Канэ устанавливали на корабли русского флота. Использовали их и на береговых батареях. Им довелось повоевать в Русско-японскую, Первую мировую, Гражданскую и Великую Отечественную войну. Орудие оказалось удачным и довольно мощным.
Главный свой выстрел шестидюймовка крейсера «Аврора» сделала в 21 час 25 октября (7 ноября) 1917 года. Все историки сходятся на том, что он был холостым и произвели его для подачи сигнала к началу штурма Зимнего дворца, где находилось Временное правительство Керенского.

«Моисей» против «Блюхера»

Готовясь к оккупации Норвегии в 1940 году, командование вермахта не ожидало особого сопротивление. Захват страны викингов, действительно, прошёл бы почти бескровно для немцев… если бы не пушки, по иронии судьбы, произведённые в германском городе Эссен на заводах Круппа.
Это были две гаубицы образца 1891 года калибра 280 мм, имевшие даже личные имена: «Моисей» и «Арон». Они были установлены на фортах, прикрывавших проход к столице Норвегии Осло.
Вечером 8 апреля 1940 года новый тяжёлый немецкий крейсер «Блюхер» во главе эскадры вошёл в Осло-фьорд. На эскадре находились десантники, которые должны были высадиться прямо в гавани Осло. Но план Гитлера провалился. И виновником этого стали немецкие гаубицы с библейскими именами. Когда «Блюхер» вошёл в пролив Дрёббак — самое узкое место Осло-фьорда, «Моисей» и «Арон» открыли по нему огонь. Произошло это в 5 часов утра 9 апреля 1940 года. Пушки расстреливали «Блюхер» практически в упор — с расстояния 500 метров. На крейсере сразу отказала система управления огнём и вспыхнул пожар. Охваченный огнём «Блюхер», управляясь машинами, подошёл к берегу и был добит двумя торпедами, выпущенными из аппаратов, установленных на берегу пролива. Погибли более тысячи человек.
«Базилика» предателя

Столица Византии Константинополь считалась самым укреплённым городом Европы. И когда уже практически вся территория Второго Рима была захвачена турками-османами, сам город ещё держался. Но пришёл и его черёд.
Незадолго до падения Константинополя в нём объявился пушечных дел мастер Урбан, по происхождению венгр. Он предложил свои услуги императору Византии, но запросил за них слишком большую сумму, и от его услуг отказались. Обиженный мастер обратился к султану Мехмеду II, чьи войска готовились к осаде Константинополя. Урбан заявил, что может построить пушку, которая разрушит любые стены. Мехмед II предложил ему жалованье вчетверо больше, чем тот запросил. Венгр отлил батарею гигантских пушек, самой известной из которых стала бомбарда «Базилика» весом в 32 тонны. Калибр ствола был более 800 мм. Она могла стрелять ядрами весом более полутонны на расстояние до двух километров. Весной 1453 года турки подвезли к стенам Константинополя осадную артиллерию. Хотя скорострельность «Базилики» была всего семь выстрелов в день, её гигантские ядра пробивали стены и рушили башни. 29 мая её ядро разрушило часть стены, и в город ворвались османы. Константинополь пал, а император погиб в бою. Впрочем, этого Урбан уже не увидел: он погиб при взрыве одной из своих гигантских пушек.

Пушка с фигой

В музее столицы Индонезии Джакарте есть железная пушка, именуемая «Си Яго», на задней части которой изображена пятерня, сложенная в виде фиги. Эта пушка была отлита португальцами для защиты форта Малаги в 1641 году, а после падения крепости её перевезли в Батавию (так раньше называли Джакарту). Там она и находилась до 1841 года.
По официальной версии, пушка эта была перелита из шестнадцати маленьких пушек. Её вес 3,5 тонны. Однако жители Индонезии считают это орудие чудотворным. Согласно легенде один вельможа получил распоряжение от короля срочно отлить пару пушек. В случае неисполнения приказа ему грозила казнь. Ни мастеров, ни материалов вельможа не имел. Он закрылся дома с женой и там провёл некий магический обряд. Наутро вместо семейной пары в доме нашли две пушки: мужскую и женскую. В задней части первой была фига — символ плодородия в Индонезии. В недавнем прошлом «семейную пару» пушек король Явы привёз в свою столицу Соло. Но мужская пушка с фигой исчезла, её потом обнаружили в Батавии. Женская до сих пор находится в Соло. А вот мужская пушка окружена женским вниманием. По местным поверьям, если бесплодная дама посидит верхом на пушке, то вскоре забеременеет.
Не дробовик, а бомбарда

Знаменитая Царь-пушка была отлита в 1586 году русским мастером Андреем Чоховым. Своё название она получила не за огромные размеры, а за то, что на ней был изображён царь Фёдор Иоаннович, по приказу которого она и была изготовлена. Царь-пушка была занесена в Книгу рекордов Гиннесса как гладкоствольное орудие самого большого калибра.
Размеры этой пушки действительно поражают: длина — 534 см, внешний диаметр ствола — 121 см, вес — 2400 пудов (39312 кг). Большинство историков долгое время считали, что Царь-пушка — это дробовик, то есть орудие, предназначенное стрелять дробью. Но в 1980 году её осмотрели специалисты из Артиллерийской академии, после чего был сделан вывод, что Царь-пушка — это не что иное как бомбарда, предназначенная для стрельбы каменными ядрами. Подобные пушки укладывались на деревянные колоды и срубы, а сзади забивались сваи или возводились кирпичные стены для упора. По мнению специалистов, из Царь-пушки стреляли как минимум один раз. После поражения армии Петра I под Нарвой по всей Руси снимали колокола для того, чтобы переплавить их в новые пушки. В Московском Кремле была целая батарея гигантских старинных орудий, они тоже пошли в переплавку. Но на Царь-пушку даже у Петра I не поднялась рука.

«Труба кайзера Вильгельма»

В истории редко бывало, когда орудие создавалось лишь для того, чтобы обстреливать одну-единственную цель. Но именно так случилось с «Парижской пушкой», которую изготовили исключительно для обстрела французской столицы.
У этого орудия для сверхдальней стрельбы сразу несколько названий: «Парижская пушка», «Труба кайзера Вильгельма», «Колоссаль». Общий вес платформы-лафета 256 тонн, длина ствола 28 м, калибр — 210 мм. Орудие было установлено на железнодорожной платформе. Пушка могла посылать снаряд на расстояние до 130 км. Для расчёта траектории выстрела на дальние дистанции использовали даже синоптиков. Вылетев из ствола, снаряд достигал высоты в 40 км. Интересно, что из-за сильного давления пороховых газов каждый выстрел увеличивал калибр ствола. Поэтому каждый следующий снаряд мог быть больше предыдущего, а их вес колебался от 103 до 118 кг. Отстреляв 65 снарядов, ствол подлежал замене. Орудие обслуживали 80 человек во главе с адмиралом. Первый снаряд упал на Париж 24 марта 1918 года. Поначалу парижане не понимали, почему в их городе неожиданно гремят взрывы. За 44 дня обстрела было выпущено 367 снарядов. 267 человек погибли, 620 — ранены, но панику вызвать не получилось. В августе 1918 года обстрелы прекратились.
Подпольный шедевр

Советская дивизионная пушка ЗИС-3 калибра 76,2 мм стала самым массовым оружием такого класса по количеству выпущенных экземпляров за время Второй мировой войны. Всего было изготовлено более ста тысяч таких пушек. А специалисты признали ЗИС-3 самой лучшей в своём классе.
Но в начале войны такая пушка Главному артиллерийскому управлению РККА была не нужна. Поэтому разработка ЗИС-3 началась подпольно, по личной инициативе гениального советского оружейника Василий Грабина. В руководстве ГАУ и наркомата обороны считали пушки такого калибра бесперспективными. А в 1942 году ЗИС-3 в срочном порядке приняли на вооружение РККА. Большие потери на фронте коснулись не только людей, но и артиллерии. Выпуск же ЗИС-3 позволял поставить её на конвейер и изготовлять руками неквалифицированных рабочих. Она была проста в производстве. Вторым преимуществом этого орудия стала его крайняя неприхотливость в условиях фронта. Третье — невероятно быстро можно было подготовить новых артиллеристов для ЗИС-3. Поэтому пушку часто сравнивают с танком Т-34. Так же, как и знаменитый танк, ЗИС-3 была проста и надёжна. Скорострельность ЗИС-3 — 25 выстрелов в минуту, дальность стрельбы — 13 км, вес в боевом положении — 1200 кг.

Выстрелы в космосе

В современной фантастике много пишут про мощные лазерные пушки, которыми оснащены космические корабли будущего. Однако мало кому известно, что самой первой пушкой, которая попала в космос и была там испытана, оказалась пушка, созданная на основе авиационной пушки НР-23 (Нудельмана-Рихтера).
Эту авиапушку начали разрабатывать ещё во время Великой Отечественной войны. В 1944 году её устанавливали на штурмовики Ил-10. После войны она оказалась на вооружении реактивных истребителей и бомбардировщиков, а потом она оказалась в космосе. Советское руководство получило информацию о том, что в США якобы разрабатывают космические аппараты, способные брать на абордаж советские спутники. Поэтому на базе НР-23 разработали пушку, которая могла стрелять в космическом вакууме. Дальность стрельбы космопушки составляла 3 км, вес снаряда — 200 г. Длина ствола — 1450 мм, вес — 39 кг. Для стрельбы приходилось разворачивать 20-тонную космическую станцию, чтобы прицелиться. Отдачу пушки в невесомости компенсировали за счёт включения двигателей космического аппарата. Эту пушку установили на космическом корабле «Салют-3». В январе 1975 года из неё произвели испытательную стрельбу в космосе. Всё прошло успешно, но больше оружие в космос не отправляли.

Огнём и паром

Леонардо да Винчи прославился не только как художник, но и как конструктор, опередивший своё время. Им были изобретены парашют, водолазный костюм, танк и велосипед. Известен он был и как военный инженер.
Леонардо да Винчи предложил также совершенно новое направление в развитии артиллерии. Его пушка стреляла с помощью огня и пара. Без порохового заряда! Пушечный ствол, по мысли гения, надо сделать из медной трубы, один конец которой закупорить и поместить в печь. С другого конца трубы закладывали ядро, а за ним находилась камера. Именно туда, когда трубу раскалит огонь, заливалась вода. Образовавшийся пар от быстро испаряющейся воды выбрасывал снаряд из ствола с огромной начальной скоростью. Таким образом гений эпохи Возрождения в 16-м веке изобрёл проект паровой пушки — дешёвого и эффективного оружия. Впоследствии подобное орудие попытаются создать другие конструкторы. Во время Первой мировой войны английский оружейник изобрёл паровую пушку для борьбы с авиацией противника. Но она, впрочем, как и другие проекты, оказалась малоэффективной. Зато паровая пушка Леонардо да Винчи для того времени была бы вполне доступна с технической точки зрения и могла бы использоваться, например, как крепостная пушка. В наше время энтузиасты собрали такое орудие и успешно его испытали.

«Чёрный дракон»

Хочешь мира — готовься к войне! Перед вступлением во Вторую мировую Соединённые Штаты создали самое большое полевое орудие в своей истории. Его создатели считали, что такая пушка понадобится для разрушения укреплений на линии Зигфрида.
Эту полосу оборонительных укреплений инженерные войска вермахта возвели на западных границах Германии в 1936-1939 годах. В начале войны англо-французские войска не рискнули её штурмовать. После захвата Франции укрепрайон так и не был разоружён. Вот для него-то ещё в 1941 году на вооружение армии США и была принята гаубица М-1 калибром 240 мм. В минуту она выстреливала до двух бетонобойных или фугасных снарядов 160 кг весом каждый на расстояние более 23 км. Вес этого гиганта превышал 25 тонн. С сентября 1944 по март 1945 года батареи М-1 армии США крушили оборонительные сооружения Западного вала (так теперь немцы стали назвать линию Зигфрида), прокладывая путь своим танкам и пехоте. При этом американские радисты любили пугать врага, крича по-немецки в эфире: «Чёрный дракон прилетел, вам крышка!» «Чёрный дракон» исправно обрушивал свои снаряды и на японские войска на Тихоокеанском театре боевых действий. В США было произведено чуть более трёхсот гаубиц М-1.

Журнал: Военная история, №7 — июль 2015 года
Рубрика: Самые, самые…
Автор: редакторский текст

С Уважением Владимир.

Вторжение великой армии Наполеона Бонопарта в Россию было вызвано обострением русско-французских политических и экономических противоречий.

На следующий день после совета в Филях, а именно 2 сентября 1812 года русская армия оставила Москву. В течение 36 дней Наполеон находился в Москве, томясь в ожидании мирных переговоров. Тогда-то его офицеры и солдаты пограбили столицу России, осквернили захоронения, разорили церкви. О мародёрстве распоясавшихся французских солдат ещё долго после войны ходили легенды. Они врывались в монастыри, втаптывали в грязь святые иконы, срывая с них ризы, забирали золототканые облачения священнослужителей, рылись даже в раках, где лежали мощи святых.

Покидая Москву, Наполеон приказал взорвать часть стен, бешен и сооружений Кремля. Ценности французы забрали с собой. Однако довезти их до Франции не удалось. Сокровища были спрятаны где-то на территории России, то ли на Старой смоленской дороге, тали под Вязьмой или у села Красного, то ли у деревни Студенки на Березине. Такова легенда. До сих пор так называемую «московскую добычу» Бонапарта ищут кладоискатели всех мастей.
Но каковы же факты? После Бородинского сражения 26 августа 1812 года, в результате которого ни одна из армий не получила решающего преимущества, стало ясно что Москву, придётся сдавать. Нужно было срочно эвакуировать ценности, а особенно кремлёвские реликвии.
Московский генерал-губернатор граф Фёдор Васильевич Ростопчин занимался срочной эвакуацией. Именно он вывез из первопрестольной пожарный инструмент, а по одной из версий оставил для поджогов группы полицейских чиновников, которые и устроили пожар.
Но в первую очередь Ростопчин был озабочен спасением сокровищ Кремля. Он поручил их вывоз сенатору и обер-церемониймейстеру П.С. Валуеву. Последний потребовал у Ростопчина предоставить 250 лошадей для вывоза ценностей в Нижний Новгород.
Времени было в обрез, всё вывезти было невозможно. Особенно громоздкие и менее ценные вещи пришлось оставить, в частности старинные сабли, шашки, ружья, украшенные серебром и драгоценными камнями, а также оклады от икон, серебряные рамы от картин, гобелены, золототканые материи. Всё, что не удалось вывезти, Валуев прятал в тайники...

В первую очередь обер-церемониймейстер занимался вывозом драгоценностей и предметов дворцового обихода, предметов декоративно-прикладного искусства, оружия из Оружейной палаты. Кроме того, заботой Валуева стали ценности Патриаршей ризницы, где хранились бесценные предметы церковного обихода, Большого Кремлёвского дворца и Грановитой палаты, кремлёвских соборов и церкви Спаса на Бору.
Всё было погружено на 150 телег, которые двинулись в направлении города Владимира. То, что не смогли погрузить на телеги, прятали в тайниках, замуровывали в стены, зарывали в землю.
Когда французы ушли из Москвы, первыми на развалины Кремля прибыли Валуев с Ростопчиным. Граф принялся за мероприятия по восстановлению сожжённого города, но несмотря на деятельные хлопоты он потерял былую популярность из-за упрёков в организации поджога. По его приказу Валуев составил список украденного французами.
По самым скромным оценкам французы «увели» из Кремля 18 пудов золота, 325 пудов серебра, тысячи украшений с драгоценными каменьями, старинное оружие, тонны церковной посуды, золотые и серебряные оклады с эмалью, жемчугом, самоцветами.
С сожалением Валуев обнаружил, что многие тайники погибли, будучи разграбленными или просто взорванными вместе с кремлёвскими стенами.
Наполеону удалось вывести из России от 20 до 80 тысяч человек. Если считать, что каждый солдат нёс хотя бы по полкило монет и ценностей, то общий вес награбленного в России без учёта того, что везли в обозах, составил от 10 до 40 тонн. Некоторые участники бегства говорили о том, что солдаты буквально прогибались под тяжестью ранцев, значит, награбленного было ещё больше.
Однако после ухода Наполеона много ценных вещей было найдено на территории Кремля. Бесценные для русских иконы французы бросали на землю, срывая с них лишь оклады. Нашлись бронзовые двуглавые орлы с кремлёвских башен, большой крест с колокольни Ивана Великого. Однако многое погибло безвозвратно…
Французы покинули первопрестольную 7 октября. Добыча сильно затрудняла движение наполеоновской армии в направлении Калуги. Войска сильно растянулись. Некоторые повозки застревали в грязи, и их приходилось бросать прямо на дороге. Дорога позади отступающих французов была усеяна картинами, книгами, канделябрами, статуэтками, вазами. Часть этих ценностей, вероятно, достались местным крестьянам.
Известно, что первый обоз с награбленными ценностями Наполеон вывез из Москвы ещё до того, как армия покинула город. Обоз сопровождала сильная кавалерийская охрана.

Второй обоз следовал за императором во время отступления из Москвы. Благодаря разведке Кутузов определил, что французы движутся на Калугу, и перебросил главные силы к Малоярославцу. Русская армия встала на пути французов.
Здесь произошло сражение, в результате ожесточённого боя город оказался в руках неприятеля. Дальше Наполеон принял решение отступать по уже разорённой Старой смоленской дороге. Обоз, по-видимому, двигался вместе с ним. Русская армия шла параллельным курсом по просёлочным дорогам, заставляя французов отступать быстрее.
Самая распространённая и, по-видимому, самая достоверная версия — «московская добыча» была спрятана при переправе через Березину, зарыта или затоплена в нескольких местах. Те солдаты и офицеры, что непосредственно участвовали в этой акции, скорее всего, погибли при переправе и позже. Наполеон, конечно, знал приметы тех мест, но ему было уже не до русских сокровищ. В Россию он возвращаться не собирался.
Известно, что в течение нескольких лет после окончании войны местные крестьяне ныряли в Березину, надеясь что-нибудь найти. И действительно, находили французские ружья и сабли, лошадиные подковы, золотые и серебряные монеты, однако то, что можно было бы назвать «сокровищем», не нашли.
Так, где же искать следы «московской добычи»? По свидетельствам некоторых участников наполеоновской армии избавляться от добычи французы начали после того, как оставили Малоярославец. Дивизия Жерара, которая шла в арьергарде, имела приказ уничтожать добро, которое нельзя было везти дальше. Его сбрасывали в реки, топили в болотах.
Российские кладоискатели считают весьма перспективным брод на реке Протве, через который отступали французы.
Есть свидетельства, что сюда в конце 19-го века приезжали какие-то «французишки», по-видимому, потомки участников русской кампании Наполеона. Иноземцы что-то искали у брода.

Журнал НЛО, №26(812) — декабрь 2014 года
Рубрика: В поисках сокровищ
Автор: Мария Буук

Однако до сих пор тайна «московской добычи» Наполеона не раскрыта, по-видимому, сокровища покоятся где-то в земле русской.

С Уважением, Владимир.

Внимание! Материал содержит откровенные фото зверств фашистов, поэтому , просьба увести от экранов компьютеров детей и людей со слабой психикой!

продолжение

В Сообщении Чрезвычайной Государственной Комиссии по Ставропольскому краю содержится первое подробное описание устройства «душегубок»: «Установлено массовое истребление немцами мирного советского населения путем отравления окисью углерода в специально оборудованных автомашинах-«душегубках». Военнопленный Фенихель E. M. сообщил: «Работая автомехаником, я имел возможность детально ознакомиться с устройством автомашин, специально приспособленных для удушения — уничтожения людей выхлопными газами. Таких машин в городе Ставрополе при гестапо было несколько. Устройство ее было таково: кузов длиной примерно 5 метров, шириной 2,5 метра, высота кузова также, примерно 2,5 метра. Кузов имел форму вагона, без окон, внутри обит оцинкованным железом, на полу, тоже обитом железом, лежали деревянные решетки; дверь кузова обита резиной, с помощью автоматического замка плотно закрывалась. На полу автомашины под решеткой находились две металлические трубы… Трубы эти между собой были соединены поперечной, такого же диаметра, трубой… Эти трубы имели частые полусантиметровые отверстия; от поперечной трубы вниз через отверстие оцинкованного пола выходит резиновый шланг, на конце которого шестигранная гайка с резьбой, соответствующей резьбе на конечности выхлопной трубы мотора. Этот шланг навинчивается на выхлопную трубу, и при работающем моторе все выхлопные газы идут во внутрь кузова этой герметически закрытой машины. В результате скопления газов находящийся в кузове человек через непродолжительное время умирал. Кузов машины может вместить 70−80 человек. Мотор на этой автомашине установлен марки «Зауэр»…»

В Ставропольском крае «душегубка» была применена для умерщвления 660 человек больных в местной больнице. Далее я обращаю внимание уважаемого Суда на Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии о злодеяниях немецко-фашистских преступников в Краснодаре. Этот документ я представляю Суду под номером СССР-42. Здесь также констатируются факты массовых убийств людей с помощью «душегубок». Я предъявляю Суду под номером СССР-65 приговор военного трибунала Северо-Кавказского фронта. Из этого приговора я в целях сокращения времени приведу короткую цитату: «Судебным следствием также установлены факты систематического истязания и сожжения гитлеровскими разбойниками многих арестованных советских граждан, находившихся в подвалах гестапо, и истребления путем отравления газами окиси углерода в специально оборудованных автомашинах-«душегубках» около 7 тысяч невинных советских людей, в том числе свыше 700 человек больных, находившихся в лечебных заведениях города Краснодара и Краснодарского края, из них детей в возрасте от 5 до 16 лет 42 человека». Я предъявляю затем Суду Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии о зверствах немецко-фашистских захватчиков в городе Харькове и Харьковской области. Документ под номером СССР-43. Я обращаюсь к приговору военного трибунала 4-го Украинского фронта, который представлен под номером СССР-32. «Для массовых убийств советских граждан немецко-фашистские захватчики применяли так называемые «газвагены» — большие закрытые автомашины, которые известны у русских как «душегубки». В эти «газвагены» немецко-фашистские захватчики загоняли советских граждан и умерщвляли их путем пуска специального смертельного газа — окиси углерода. С целью сокрытия следов совершенных чудовищных злодеяний и массового истребления советских людей путем удушения окисью углерода в «газвагенах» немецко-фашистские преступники сжигали трупы своих жертв». В доказательство того, что «душегубки» применялись не только в тех пунктах, о которых я говорил, я ссылаюсь на Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии, предъявленное Суду под номером СССР-9, о злодеяниях немцев в Киеве. Суд найдет там доказательства применения «душегубок» в Киеве. Я остановлюсь на данных о широком применении «душегубок» на территории временно оккупированных районов Союза ССР, то есть на Сообщении Чрезвычайной Государственной Комиссии по городу Ровно и Ровенской области. «…3. Уничтожение мирных граждан и военнопленных в городе Ровно производилось путем массовых расстрелов из автоматов и пулеметов, умерщвлением угарным газом в машинах-душегубках», и в отдельных случаях люди сбрасывались в могилы и засыпались живыми. Часть расстрелянных людей, в частности в карьерах у села Выдумка, подвергалась сожжению на заранее подготовленных и приспособленных площадках». Ссылаюсь в подтверждение этого на Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии по Минску: «От рук немецких палачей погибли тысячи советских граждан в концентрационных лагерях». Перехожу к показаниям свидетеля Мойсиевича. Он говорит: «Я был очевидцем того, как немцы уничтожали людей в «душегубках». В каждую «душегубку» они насильно вталкивали от 70 до 80 человек и увозили в неизвестном направлении». В Минске убийцами принцип «душегубки» был применен для устройства стационарных газовых камер, которые устраивались преступниками в обычных банях. Об этом также сказано в этом Сообщении Чрезвычайной Комиссии.

Из доклада польского правительства видно, что лагерь Собибур был основан еще в первый и второй периоды ликвидации еврейских гетто. Но главная волна зверств прошла по этому лагерю в начале 1943 года. В этом же докладе мы можем найти упоминание о том, что лагерь в Бельчице был устроен в 1940 году, но именно в 1942 году здесь были устроены особые электрические устройства для массового умерщвления людей. Под предлогом того, что их ведут купаться, обреченных заставляли раздеться, затем их вели в здание, где пол был особым образом наэлектризован, и там их убивали.

Кроме того, были созданы передвижные крематории. Об их существовании свидетельствует эсэсовец Пауль Вальдман, принявший участие в одном из злодеяний немецких фашистов — в единовременном уничтожении многих тысяч русских военнопленных в Заксенхаузене. Суду уже представлены под номером СССР-52 документы по этому лагерю. Я цитирую то место из показаний эсэсовца Вальдмана, которое говорит о массовой экзекуции в Заксенхаузене: «Умерщвленные таким образом военнопленные сжигались в четырех передвижных крематориях, которые перевозились на прицепе автомашин…»

Я ссылаюсь, далее, на Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии по городу Минску: «В урочище Благовщина обнаружены 34 ямы-могилы, замаскированные хвойными ветвями. Некоторые могилы достигают в длину 50 метров. При частичном вскрытии пяти могил в них на глубине трех метров найдены обуглившиеся трупы и слой пепла толщиной от половины до одного метра. Вблизи ям Комиссия нашла множество мелких человеческих костей, волосы, зубные протезы и массу всевозможных мелких вещей личного обихода. Следствием установлено, что здесь фашисты истребили до 150 тысяч человек. В 450 метрах от бывшего хутора Петрашкевичи обнаружены 8 ям-могил размерами 21 метр в длину, 4 метра в ширину и 5 метров в глубину. Перед каждой ямой-могилой имеются огромные залежи пепла, оставшегося от сжигания трупов».

Глумление над трупами жертв было характерно для всех лагерей уничтожения. Я напоминаю уважаемому Суду, что несгоревшие кости покойников продавались немецкими фашистами фирме Штрем. Волосы умерщвленных женщин срезались, упаковывались в тюки, прессовались и отправлялись в Германию. В ряду этих же преступлений находятся и те, о которых я предъявляю доказательства сейчас. Я указывал уже неоднократно ранее, что основным методом уничтожения следов являлось сожжение трупов, но та же подлая рационализаторская эсэсовская техническая мысль, которая создала газовые камеры и «душегубки», стала работать над тем, чтобы создать такие способы полного уничтожения человеческих трупов, при которых уничтожение следов преступлений сочеталось бы с получением определенного фабриката. В Данцигском анатомическом институте уже были произведены в полупромышленном масштабе опыты по получению мыла из человеческих тел и дублению с промышленными целями человеческой кожи. Я предъявляю Суду под номером СССР-197 показания одного из непосредственных участников изготовления мыла из человеческого жира, препаратора анатомического института в Данциге Зигмунда Мазура:

Вопрос: Расскажите, как производилось мыловарение из человеческого жира при анатомическом институте города Данцига.

Ответ: Рядом с анатомическим институтом в глубине двора летом 1943 года было построено каменное одноэтажное здание из трех комнат. Здание это было построено для обработки трупов и вываривания костей. Так было объявлено официально профессором Шпаннером. Именовалась эта лаборатория лабораторией для изготовления человеческих скелетов и сжигания мяса и ненужных костей. Но уже зимой 1943/44 года профессор Шпаннер приказал собирать человеческий жир и не выбрасывать его. Это приказание было отдано Рейхерту и Боркману. В феврале 1944 года профессор Шпаннер дал мне рецепт приготовления мыла из человеческого жира. В этом рецепте предписывалось брать человеческий жир в количестве 5 килограммов и варить 2−3 часа в 10 литрах воды с 500 граммами или одним килограммом каустической соды, затем дать остыть. Мыло всплывает наверх, а остатки и вода остаются на дне в ведрах. К смеси прибавлялась еще и поваренная соль (пригоршня) и сода. Затем добавлялась свежая вода, и смесь снова варилась 2 — 3 часа. После остывания готовое мыло выливалось в формы».

Я представляю сейчас Суду эти «формы-кюветы, в которые выливалось сваренное мыло. Дальше я представляю доказательство того, что полуфабрикат этого человеческого мыла действительно был изъят в Данциге.

«Мыло получалось неприятного запаха. Для того чтобы уничтожить этот неприятный запах, прибавляли бензальдегид Жир собирали с человеческих трупов Боркман и Рейхерт. Мыло варил я из трупов мужчин и женщин. Одна производственная варка занимала несколько дней — от 3 до 7. Из двух известных мне варок, в которых я принимал непосредственное участие, вышло готовой продукции мыла более 25 килограммов, причем для этих варок было собрано 70−80 килограммов человеческого жира, примерно с 40 трупов. Готовое мыло поступало к профессору Шпаннеру, который его хранил у себя лично. Работами по производству мыла из человеческих трупов, как мне известно, интересовалось и гитлеровское правительство. В анатомический институт приезжали министр просвещения Руст, министр здравоохранения Конти, гаулейтер Данцига Альберт Форстер, а также много профессоров из других медицинских институтов. Сам я лично для своих потребностей — для туалета и стирки — употреблял это мыло из человеческого жира. Лично для себя я взял этого мыла 4 килограмма… Лично для себя также брали мыло Рейхерт, Боркман, фон Барген и наш шеф профессор Шпаннер… Точно так же, как человеческий жир, профессор Шпаннер приказал собирать человеческую кожу, которая после обезжиривания подвергалась обработке определенными химическими веществами. Производством человеческой кожи занимались старший препаратор фон Барген и сам профессор Шпаннер. Выработанная кожа складывалась в ящики и шла для специальных целей, но каких, не знаю».

Я предъявляю сейчас под номером СССР-196 копию рецепта мыла, изготовленного из тел умерщвленных. Он в основном идентичен с тем, который изложен в протоколе допроса Мазура. Для подтверждения того, что все изложенное в протоколе допроса Мазура соответствует действительности, я приведу принятые Судом протоколы допроса британских военнопленных, в частности рядового королевского суссекского полка Джона Г. Виттона. Документ предъявляется Суду под номером СССР-264. Я цитирую одно небольшое место из этого протокола: «Трупы прибывали в количестве от 7 до 8 в день. Все они были обезглавлены и раздеты догола. Иногда их доставляли в автомашинах Красного Креста в деревянных ящиках, вмещающих 5 — 6 трупов, иногда по 3 — 4 трупа доставляли в небольших грузовиках. Трупы обычно выгружали с предельной быстротой и сносили в погреб, в который вела боковая дверь из фойе при главном входе в институт. Вследствие того, что трупы предварительно пропитывались какой-то жидкостью, ткань очень легко отделялась от костей. Затем всю ткань складывали в бак для кипячения размером с небольшой кухонный стол. После кипячения полученную жидкость разливали по белым сосудам размером примерно в двойной лист обычной писчей бумаги и глубиной в 3 сантиметра. Обычно в день машина давала 3 — 4 таких сосуда».

Я представляю, далее, Суду под номером СССР-272 письменные показания британского подданного — капрала королевских войск связи Вильяма Андерсена Нили. «Трупы доставлялись в количестве 2 — 3 в день. Все они были совершенно нагие, причем большинство было обезглавлено. Конструирование машины для изготовления мыла было завершено в марте-апреле 1944 года. Постройка здания, в котором ее предполагалось поместить, была закончена в июне 1942 года. Машина эта была смонтирована на данцигской фирме Айрд, не связанной с военным производством. Насколько я помню, эта машина состояла из бака, обогреваемого электричеством, в котором при помощи добавления каких-то кислот растворялись кости трупов. Процесс растворения занимал около 24 часов. Жировые части трупов, в особенности женских, складывались в большие эмалированные чаны, подогреваемые огнем двух бензиновых горелок. Для этой процедуры также применялись какие-то кислоты. Я предполагаю, что в качестве кислоты брали едкий натр. Когда кипячение заканчивалось, полученной смеси давали остыть, а затем выкладывали в специальные формы… Я не могу точно определить количество получаемого вещества, но я видел, как его употребляли в Данциге для чистки столов, на которых производили вскрытие трупов. Люди, пользовавшиеся им, уверяли меня, что это — лучшее мыло для этой цели».

ИЗ ДОПРОСА СВИДЕТЕЛЯ С. ШМАГЛЕВСКОЙ {ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, ед. хран. 38.}

Шмаглевская: И врачами. Во время этой селекции самые молодые и самые здоровые еврейки в очень малом количестве входили в лагеря. Те женщины, которые несли детей на руках или везли в колясках или которые имели более взрослых детей, вместе с этими детьми посылались в крематорий. Детей отделяли от родителей перед крематорием и вели их отдельно в газовую камеру. В то время, когда больше всего евреев уничтожалось в газовых камерах, вышло распоряжение, что детей будут бросать в печи крематория без того, чтобы их раньше задушить газом.

Смирнов: Как следует Вас понимать: их бросали в огонь живыми или перед сожжением их убивали другими способами?

Шмаглевская: Детей бросали живыми. Крик этих детей был слышен во всем лагере. Трудно сказать, сколько было этих детей.

Смирнов: Почему же все-таки это делалось?

Шмаглевская: На это трудно ответить. Не знаю, потому ли, что они желали сэкономить газ, или потому, что не было места в газовых камерах. Я хотела бы еще сказать, что нельзя определить число этих детей, например число евреев, так как их везли прямо в крематорий. Они не были зарегистрированы, не были татуированы, очень часто их даже не считали. Мы, заключенные, которые хотели знать количество людей, погибших в газовых камерах, могли ориентироваться только по тому, что мы узнавали о количестве детских смертей по числу колясок, которые были отправлены в магазины. Иногда были сотни колясок, иногда тысячи. …

Смирнов:  Скажите, Вы подтверждаете свои показания тем, что иногда количество колясок, оставшихся в лагере после умерщвления детей, доходило до тысячи в день?

Шмаглевская: Да, были такие дни.

Смирнов: Господин председатель, я больше не имею вопросов к свидетелю.

Председатель: Хочет ли кто-нибудь из других Главных обвинителей задать вопросы свидетелю? Хочет ли кто-либо из защитников задать вопросы свидетелю? (Молчание) В таком случае свидетель может считать себя свободным.

http://svpressa.ru/war/article/8442/

Мы это будем помнить всегда! Это не должно повториться!

С Уважением, Владимир.

Облако смерти...

Среди огромного числа вооружений, которые были обкатаны во время Первой мировой войны, отравляющие вещества стали, по общему мнению, самыми ужасными и противоречащими законам человечности. Такая оценка не остановила попытки дальнейшего использования ядовитых газов, самый известный из которых был назван по месту своего «дебюта» ипритом. Однако полноценным самостоятельным родом войск химические войска так и не стали.

Отравление газами искалечило психику Гитлера!

С древнейших времён при штурме вражеских укреплений, не имея возможности поджечь их, нападающие прибегали к такому способу, как выкуривание противника дымом. Когда в 1904-1907 годах немцы в своих африканских колониях подавляли восстания племён гереро и нама, они применяли химические вещества не летального, а раздражающего действия.
«Сюрприз» под Ипром

Тем не менее, проблема была обозначена и даже нашла отражение в Гаагской конвенции 1907 года, запрещавшей подобного рода оружие. Однако крупные германские химические компании BASF, «Хехст» и «Байер» производили в больших объёмах хлор и были не прочь приспособить его к делу.
Аналогичные желания возникали и в других странах. Во всяком случае, французы ещё в августе 1914 года применяли 26-миллиметровые гранаты, наполненные слезоточивым газом этилбромацетатом.
Между тем линии фронта стабилизировались, началась позиционная война, химикам кайзера Вильгельма II предложили всерьёз подумать, что они могут предложить Рейху.
31 января 1915 года русские позиции возле польского города Болимова были обстреляны химическими снарядами, начинёнными ксилилбромидом. Но из-за низких температур и сравнительно невысокой плотности огня отравляющие вещества быстро замерзали, не успевая превратиться в облако и окутать русские окопы.
После этого немцы и решили прибегнуть к хлору, который, проникнув в лёгкие, приводил к удушению.
Вместо обстрела химическими снарядами было решено распылять газ из баллонов, выбрав участок фронта, насыщенный вражескими войсками и относительно ровный, чтобы распространению ядовитых газов не мешал рельеф. Таким подходящим участком был выбран удерживаемый союзниками выступ в районе бельгийского городка Ипра.
Газовую атаку решили произвести против городка Лангемарка (к северу от Ипра) на стыке 2-й английской армии и 20-го французского корпуса. За несколько дней немцы доставили на этот участок 6000 ёмкостей, содержащих 160 тонн газа. Об этом англичанам сообщил перебежчик, но его словам не придали значения. И совершенно напрасно.

Слово президенту

Одно из самых ярких описаний разыгравшейся 22 апреля 1915 года трагедии оставил тогдашний президент Франции Раймонд Пуанкаре, который сам не был её очевидцем, но получил о случившемся полную информацию: «В 5 часов начался грохот орудий… и тяжёлые снаряды стали глухо рваться над Ипром и над многими деревнями, которые раньше редко или даже вовсе не обстреливались. Ноздри людей, ближе находившихся к фронту, втянули запах какой-то адской эссенции. Те, которые были ближе к северным окопам впереди Ипра, увидели два странных призрака из зеленовато-жёлтого тумана, медленно ползущих и постепенно расплывавшихся, пока не слились в один, а затем, двигаясь дальше, не растворились в синевато-белое облако.
…Вскоре офицеры за фронтом британских войск и вблизи мостов через канал были потрясены, увидев поток бежавших в панике людей, стремившихся в тыл. Африканцы, соседи британцев, кашляли и показывали во время бега на горло… Обе французские дивизии почти полностью перестали существовать…».
Германская пехота в марлевых повязках двигалась следом за ядовитым облаком. В течение часа фронт союзников был прорван. Ширина прорыва достигла около 3,5 километра. По ряду свидетельств, часть хлора ветром отнесло в расположение немцев, и те, кто не носил масок, получили отравления, хотя смертельных случаев зафиксировано не было.
Потери союзников составили около 15 тысяч человек, треть из которых скончались. Перед немцами открылась дорога на Ипр.
Однако дальнейшее наступление забуксовало. Большинство историков указывают, что германское командование не рассчитывало на столь масштабный успех, так что имевшихся на этом участке сил хватило только на занятие оставленных союзниками позиций. Однако причина крылась в другом. Не имея полноценных средств защиты, кайзеровские войска не спешили с занятием оставленных противником окопов, ожидая, пока окутавшие их ядовитые газы рассеются. За это время союзники подвели резервы и перекрыли брешь в обороне. Максимальная глубина прорыва германцев составила 7 километров. Но, поскольку осуществлялся он на сравнительно узком участке фронта, образовавшийся выступ оказался под угрозой фланговых ударов. В результате даже с этим отвоеванным клочком земли пришлось распрощаться.
Уже через несколько часов после газовой атаки союзники определили, что имеют дело с хлором. Подполковник 28-й дивизии Фергюсон, зная, что это вещество растворяется в воде, предложил закрывать рты мокрой тканью.
Средство оказалось вполне эффективным. Когда через день немцы снова применили газ, 1-я канадская дивизия не только устояла, но и перешла в контратаку. 2 мая хлор пустили в районе фермы, получившей характерное название Мышеловка, и на этот раз в госпиталь попали 207 британцев, 58 из которых скончались. Однако учитывая масштаб боёв, это был тактический успех микроскопического размера.

Преступление должно повториться?

«Это самое злодейское преступление, которое я когда-либо видел», — говорил о газовой атаке под Ипром британец Сэм Уоткинсон.
Пресса Антанты шумела о военном преступлении, указывала на нарушение Гаагской конвенции, на что германское командование возражало — речь в конвенции шла о газовых снарядах, а про баллоны ни слова.
31 мая 1915 года под Варшавой у местечка Воля Шидловска командование 2-й русской армии приняло облако хлора за дымовую завесу и, предположив, что противник готовится к прорыву, стянуло на этот участок дополнительные части. В результате отравлению подверглись около 8000 русских солдат, из которых спустя сутки каждый четвёртый умер в страшных муках.
Однако выяснилось, что эффект от газовой атаки слишком сильно зависит не только от рельефа местности, но и от таких трудно предсказуемых факторов, как погода, направление ветра.

У красной черты

Тем не менее, эксперименты по созданию нового оружия продолжались. Французские химики изобрели отравляющее вещество фосген, отличавшееся гораздо более высокой токсичностью.
Затем германцы создали иприт, впервые применив его против союзников 12 июля 1917 года — и опять возле Ипра. Впрочем, к тому времени у стран Антанты уже появился противогаз — изобретение русского химика Николая Зелинского. Вскоре аналогичными средствами защиты обзавелись и их противники. Другое дело, что не все части оперативно получали противогазы. И за эти задержки приходилось платить страшную цену.
Среди тех, кто в Первую мировую войну пострадал от газов, был и Адольф Гитлер, в то время — ефрейтор кайзеровской армии. Считается, что это сильно повлияло на его психику, превратив бывшего ефрейтора в одержимого стремлением к власти фанатика.
А как средство истребления живой силы противника газы себя не показали. Отработать методику, позволяющую превратить газовую атаку в широкий стратегический прорыв, военачальники Первой мировой войны так и не сумели. Применение химического оружия не вышло за рамки локальных операций. В 1935-1936 годах итальянцы использовали их против эфиопов.
Однако «красная линия» неограниченной химической войны никем не переступалась. Срабатывало осознание того, что полной победы химическое оружие не гарантирует. А значит, от преступления лучше воздержаться.

Химическое оружие 1914-1918 годов.

Первая мировая война расценивается как момент зарождения современного химического оружия.
Около 50 различных отравляющих веществ были использованы на полях сражений, и 3000 химикатов исследовались как потенциальное оружие. Использование этих веществ привело примерно к 1,3 млн. пострадавших и 90-100 тыс. погибших.
Слезоточивый газ

(этилбромацетат, хлорацетон, ксилилбромид)

Эффекты. Слезоточивый газ ещё называют лакриматором. Он раздражает слизистую оболочку глаз, рта, горла и лёгких, что ведёт к кашлю, проблемам с дыханием, временной потере зрения и слезотечению.
Впервые использован. 1914. В августе французы использовали слезоточивые гранаты против немецкой армии.
Оценка потерь. 0 смертей в Первой мировой войне.
Эти газы были использованы, чтобы вывели противника из строя. Симптомы прекращались через 30 минут после выхода из поражённой области.
Хлор

Эффекты. Хлор вступает в реакцию с водой в лёгких и образует соляную кислоту. Кашель, рвота и раздражение глаз происходят при низкой концентрации хлора. Концентрация около 1:1000 ведёт к быстрой смерти.
Впервые использован. 1915. Немецкие войска использовали хлор под Ипром в апреле. Британцы ответили тем же в сентябре под Лусом во Франции
Оценка потерь. Более 1100 смертей во время первого использования хлора под Ипром. Применение хлора вело к огромным потерям, т.к. войска не были приспособлены к обороне. Позже использование противогазов сократило эффективность хлора.
Фосген и дифосген

(карбонил дихлорид и трихлорметилхлорформиат)

Эффекты. Эти вещества реагируют с белками в лёгочных альвеолах, вызывая удушение, кашель, осложнения с дыханием, раздражение горла и глаз. Имеют отложенный эффект, не проявляющийся в течение 48 часов, приводящий к смерти.
1915. В декабре 1915 года немецкие войска использовали фосген против британцев при Ипре.
Оценка потерь. 85% от всех смертей, вызванных отравлением газами в период Первой мировой войны. Фосген в основном выпускался из топливных канистр. Оба вещества использовались для заряда в артиллерийские снаряды.
Горчичный газ

(бис(2-хлорэтил) сульфид)

Отравляющее вещество раздражающего и кожно-нарывного действия, поражающее глаза, кожу и дыхательные пути. При контакте с кожей вызывает химические ожоги. Эффекты проявляются по прошествии нескольких часов.
Впервые использован. 1917. 12 июля 1917 года немецкие войска впервые использовали горчичный газ против британцев в битве при Ипре.
Оценка потерь. 2-3% погибших от поражения горчичным газом во время Первой мировой войны. Уровень смертности от отравления горчичным газом невысок, но вызываемые эффекты серьёзно подрывали здоровье пострадавших и требовали тщательного ухода за ними.

Журнал: Военная история, №4 — апрель 2015 года
Рубрика: Уроки битв
Автор: Андрей Новиков

С Уважением, Владимир.

Очковтиратели из люфтваффе

Военно-воздушные силы — элита любой армии. Романтика, смертельный риск, яркие победы… Значимость ВВС неуклонно росла начиная с Первой мировой войны. Например, в плане «Барбаросса» Гитлер отводил люфтваффе ключевую роль наряду с прорывами массированных танковых клиньев.

Катастрофа

Принято считать, что люфтваффе в июне 1941 года имели подавляющее преимущество на Восточном фронте. Господство в воздухе немцы удерживали до весны 1943 года, пока не проиграли так называемую битву за Кубань.
Однако по документам предвоенных лет у СССР в приграничных военных округах было больше самолётов. Из более чем 12000 боевых машин 9200 были сосредоточены на западе. Немцы стянули к границам СССР четыре воздушных флота — около 5000 самолётов. Но из-за бестолкового командования якобы чуть ли не весь советский воздушный флот погиб 22 июня под бомбами на мирно спящих аэродромах.
За время войны пилоты люфтваффе записали на свой счёт 70000 побед. Только самолётов с советскими опознавательными знаками они уничтожили 43000. 27600 лётчиков погибли. А немцы, по отчётам их Генштаба, потеряли на всех фронтах чуть больше 10000 пилотов (на самом деле только к январю 1945 года — 44000). У лучшего аса фашистов Хартманна на счёту 352 сбитых самолёта, а у Героя Советского Союза Кожедуба — всего 64. 104 немца имеют на своём счёту более 100 побед каждый, а у нас всего семеро перешагнули за отметку 50.
Западные историки утверждают, что всё это следствие подавляющего превосходства германских лётчиков в мастерстве. Правда, в таком случае непонятно, почему до 1943 года Берлин бомбили только русские. Впрочем, англичане и в самом деле не слишком прославились в небе. Их лучший ас записал на свой счёт всего 38 побед.
Большинство современных историков охотно соглашаются с данными, которые приводит германский Генштаб. А вдобавок зачем-то ставят знак равенства между списанными самолётами и уничтоженными врагом. За время войны безвозвратные потери ВВС Красной армии составили чуть менее 39000 машин. Из них только 12500 были сбиты в воздушных боях, 8500 — огнём зенитной артиллерии. Добавим 2500, уничтоженных на аэродромах (из них 1885 в 1941 году), и получим примерно 24000, что соответствует отчётам советского Генштаба.
Ещё около 15000 самолётов — не боевые потери. Это машины, разбившиеся при взлётах и посадках, во время обучения, не вернувшиеся с задания по невыясненным причинам и списанные по выработке ресурса.
Между прочим, из 9000 самолётов, которые 22 июня были сосредоточены на западных границах, к современным относились только чуть более 100 против 4300 германских. Остальные ждали замены как устаревшие. «Были сосредоточены» и «могли летать» — понятия разные. Но многие из них всё же поднялись в воздух. Без больших шансов на успех, с единственной целью — задержать противника.

Бумажные асы

В июле Геринг отрапортовал Гитлеру о полном уничтожении ВВС Советского Союза. Однако даже 22 июня люфтваффе потеряли 76 машин. Нефтяные промыслы в Плоешти советские самолёты бомбили с 23 июня. 7 августа начались бомбардировки Берлина. Гитлер отказывался верить, что это дело рук советских лётчиков. К 1944 году люфтваффе уже теряли в среднем 300 самолётов в неделю против 25 советских, а к последней военной зиме вообще редко появлялись в небе.
Откуда же взялось 70000 побед? И почему у проигравшего Хартманна, воевавшего с 1943 года, — 352 сбитых самолёта, а у победителя Кожедуба — 64?
Считается, что немцы очень педантичны и не верить им просто нельзя. Их самолёты были оборудованы фотопулемётами, которые фиксировали воздушные бои. Для того чтобы пилоту люфтваффе засчитали победу, это должны были подтвердить либо наземные войска, либо товарищи по вылету. А сверх того нужно было заполнить анкету из 21 пункта. Не придерёшься!
Между тем в 1942 году получила огласку неприятная история. В Северной Африке целая эскадрилья люфтваффе занималась банальными приписками. Пилоты вылетали, расстреливали боезапас в песок, а после приземления заполняли анкеты на сбитые воздушные суда.

Лётчик Иван Евграфович Фёдоров, участвуя в девяти кампаниях (Испания, Хасан, Халхин-Гол, Монголия, Польша, Финская кампания, Великая Отечественная война, Корея и Вьетнам), сбил около 150 самолётов противника.

Они приписали себе около 60 сбитых англичан. Самое интересное, что когда обман раскрылся, лётчиков просто раскидали по другим частям. А «победы» так и остались на счёту очковтирателей.
Возьмём эпизод из Книги рекордов Гиннесса. Туда занесён 17-минутный воздушный бой над Ладожским озером 6 ноября 1943 года. Германский ас Рудорффер (всего 222 «сбитых») заявил, что один уничтожил 13 советских самолётов. Когда его спросили, кто может это подтвердить, тот недолго думая ответил: «Почём я знаю? Поищите на дне озера». Победы, естественно, засчитали.
Это не единственный случай. Например, белокурый рыцарь рейха Хартманн после одного из вылетов заполнил анкеты на три советских штурмовика Ил-2. Все бы ничего, но оружейники заметили, что израсходовал на это немец только 120 выстрелов. И это на три «летающих танка», как называли русские штурмовики? Всем было ясно, что это фантастика.

Рыцарские кресты с чепухой

Кстати, прямое указание на ложь немцев скрыто в их системе поощрения. Казалось бы, одну и ту же награду нужно давать за равнозначные подвиги. В люфтваффе это, на первый взгляд, было не так.
Основной боевой наградой у нацистов был Железный крест. Сначала давался крест второй степени, затем — первой, после этого Рыцарский. Затем к нему добавлялись дубовые листья, далее — мечи и в конце — бриллианты.
На Западном фронте Рыцарский крест давали за 40 побед (баллов). На Восточном — поначалу за 100 набранных баллов. На Западном бриллианты к кресту — за 80-100, на Восточном — за 250-300 баллов. Эти баллы начислялись так: за сбитый одномоторный самолёт — один балл, двухмоторный — два, четырёхмоторный — три.
На Западном фронте немцам сложнее было приписывать себе победы, и это делали только с разрешения начальства. Там фашисты хотя бы видели в воздухе самолёты, которые записывали, потому что в пометках у каждого аса, воевавшего с англичанами, указаны марки «сбитых» машин противника. А у Хартманна — одни пробелы, если не считать устаревших И-16, которые он, судя по всему, действительно сбивал.
Можно посчитать (пусть и примерно), сколько же эти асы одержали реальных побед. На западе Лент получил Рыцарский крест за 40 баллов и бриллианты за 100. В реальности это означало около 40 сбитых самолётов. На востоке Хартманн получил ту же награду за 300 анкет. Допустим, что увеличение количества подвигов втрое — приписки, разрешенные на русском фронте. То есть обоих асов наградили за равнозначные в реальности заслуги, оставив за скобками пропагандистское враньё. С учётом системы баллов (почти все советские бомбардировщики были двухмоторными) 352 сбитых Хартманном самолёта превращаются примерно в 55-60. А это количество практически равно числу побед Кожедуба.
У Хартманна побед (читай: машин, просто попавших в объектив фотопулемёта) над истребителями 92%. Атаковать строй бомбардировщиков — самое сложное: риск быть сбитым выше. Зато если заставить бомбер отклониться от намеченной цели, то задание выполнено. А если ты сбил истребитель прикрытия, но наземный объект разнесли в пух и прах, то ущерба от такого воздушного боя больше, чем пользы. В СССР за такое лётчиков отдавали под суд, а Хартманну в рейхе давали награды. Так что все эти Рыцарские кресты — пропагандистская чепуха.

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!»

Этот сигнал был хорошо известен немецким пилотам и означал: взлёт запрещён. Однако к концу войны на счёту трижды Героя Советского Союза значилось только 59 подтверждённых персональных побед и ещё несколько в группе, которые в зачёт не шли.
До декабря 1941 года индивидуальный подсчёт у нас не вели, ведь фотопулёметы были только на ленд-лизовских машинах. А подтвердить победу до 1943 года было архисложно. Например, учитывались только свидетельства наземных войск.
Энтузиасты из Новосибирского университета провели альтернативный подсчёт побед Покрышкина. Всего он уничтожил 116 машин противника. Заметьте, об этом стало известно не от лётчика или министерства пропаганды, а от историков. Немцы так боялись машины Покрышкина с бортовым номером 100, что даже не пытались вступить с ним в бой.
Кстати, хвалёные асы люфтваффе прекрасно знали о существовании в Красной армии элитных лётных соединений и местах их базирования. Однако фашисты ни разу не атаковали их, предпочитая не иметь дела с гвардейскими частями. Зато советские асы искали противника посерьёзнее. Например, летом 1944 года в зоне ответственности 3-го Прибалтийского фронта объявилась эскадрилья майора Вильха (130 «сбитых»). Там были собраны асы-добровольцы, которые сильно досаждали советским частям. Полк Кожедуба разогнал их в течение недели с соотношением потерь 6:1 в свою пользу. Самого Вильха Кожедуб успокоил навсегда.
Пришлось повоевать с асами и дивизии Покрышкина — в 1944 году над Прутом. Там действовала аэроэскадра люфтваффе JG 52 (около 100 самолётов). В её составе воевали Хартманн, Баркхорн (301 «победа»), Ралль (275), Граф (212), Линнерт (203). Фронтовой авиации они наносили большой урон, но после появления дивизии Покрышкина решились на бой один раз. В результате Баркхорн был сбит, а остальных перебросили на другие участки фронта.
Враньё сыграло с люфтваффе плохую шутку. Наши лётчики, когда заканчивались боеприпасы, шли на таран. А немцы при виде превосходящих сил противника бросали исправные машины с полным боекомплектом и прыгали с парашютом. Того самого Рудорффера даже в люфтваффе называли парашютистом — он прыгал 18 раз, и далеко не всегда из горящего истребителя.
Когда фашисты рвались к Москве и Ленинграду, советские лётчики поднимались в воздух на чём придётся, даже на списанных И-15, и срывали бомбардировки важнейших объектов ценой собственной жизни. Когда же Красная армия подошла к границам СССР, а англичане бомбили Германию, немецкие истребители при посадке специально ломали шасси новейших реактивных Ме-262, чтобы не летать. Потому что фашисты знали, что почти все «победы» Хартманна сотоварищи — липа.
А Покрышкину с Кожедубом не нужно было врать, они вражеские самолёты сбивали не авторучкой в анкетах, а авиационными пушками в небе. Вот и судите сами, в какой форме воевали лучшие асы Второй мировой.

Журнал: Тайны 20-го века, №18 — май 2013 года
Рубрика: Эхо войны
Автор: Борис Шаров

Да, приврать то они мастаки будь,будь.

С Уважением, Владимир.

Смерть и возрождение Варяга

9 февраля 1904 года крейсер «Варяг» и канонерка «Кореец» вышли с рейда корейского Чемульпо и приняли неравный бой с японским отрядом — шестью крейсерами и восемью миноносцами. О самом сражении известно многое, но как сложилась судьба «Варяга» потом?

Путь в легенду

…Первичный осмотр вернувшегося в бухту после боя «Варяга» показал, что ремонт своими силами невозможен. Некогда белоснежный красавец крейсер выглядел ужасающе. Палуба была во многих местах пробита, залита кровью и завалена неубранными телами погибших. Верхнее колено третьей трубы было начисто снесено. Косо повисло крыло капитанского мостика, на котором погибли большинство сигнальщиков и офицеров корабля. Из двенадцати 152-миллиметровых пушек оставались годны к использованию только четыре — и то при условии их немедленного ремонта. Были уничтожены все 47-миллиметровые пушки.
Все металлические шлюпки были сплошь продырявлены, а все деревянные — сожжены. Четверть команды были убиты или тяжело ранены, примерно треть — легко ранены, но такие не уходили со своих постов. Их можно было только унести в лазарет — потерявших сознание на месте от болевого шока или потери крови. Так, например, санитарная команда подобрала артиллерийского мичмана Губонина, который с осколочной раной ноги с повреждением кости и тяжёлым ожогом оставался около орудия вплоть до выхода из боя. Один из выживших сигнальщиков больше часа оставался на боевом посту, лишь остановив кровь из изрубленной осколками руки.
В офицерских каютах и кают-компании продолжался пожар, тушить который не хватало рук. Водоотливные насосы в трюме не справлялись с тоннами поступающей сквозь пробоины воды, и крейсер начал тяжело крениться на левый борт. «Варяг» медленно умирал на глазах интернациональной эскадры…
Видя такое положение дел, с иностранных кораблей к крейсеру немедленно послали шлюпки с медиками и ремонтниками. В стороне остались только американские моряки, которые отрешенно наблюдали за суетой вокруг искалеченного «Варяга». Взбешённый капитан французского «Паскаля» Виктор Сенэ, не сдерживаясь в выражениях, сигнализировал о недопустимости такого поведения «Виксбургу», как флажной азбукой, так и по радиотелеграфу. Только после этого к русскому крейсеру подошла шлюпка с американскими медиками. Впрочем, к этому времени большинство раненых уже были эвакуированы, и Руднев, командир крейсера, отослал американцев обратно.
Английский «Тэлбот», итальянская «Эльба» и французский «Паскаль» взяли на борт всех русских в Чемульпо. «Паскаль» принял у себя 42 раненых и 40 здоровых с «Варяга», а также команду «Корейца» и посольского парохода «Сунгари» в полном составе. Коммодор Бэйли едва уговорил отдать на «Тэлбот» часть русских моряков, и, в конце концов, Сенэ передал англичанам часть экипажа «Сунгари». Взамен «Паскаль» тут же принял на борт весь состав русской миссии в Чемульпо, мотивируя это тем, что о том уже была предварительная договорённость. «Эльба» молчала — она и без того была перегружена ранеными. Так что крейсеру впору было поднимать не итальянский флаг, а стяг Красного Креста.

Художник-баталист Василий Верещагин в поисках сюжетов для новых картин отправился на Русско-японскую войну и погиб, находясь на подорвавшемся на японской мине броненосце «Петропавловск».

Только «Виксбург» отказался принять на борт раненых даже с потерпевшего бедствие (то есть тонущего) «Варяга». Капитан сослался на отсутствие на этот счёт разрешения американского правительства…
Путь ко дну

Безумная скученность людей на кораблях могла вызвать повальную эпидемию — у некоторых уже началась гангрена, а на «Паскале» от ран умерли восемь моряков. Нужно было предпринимать какие-то меры. Вскоре четверых раненых, пребывание которых в корабельном госпитале сочли опасным, эвакуировали на берег, в нейтральный госпиталь. Странно, но японцы, объявившие «всех находившихся в городе подданных России пленными», обошли этот госпиталь стороной.
Так как «Варяг» спасти не удавалось, командир крейсера Руднев объявил о решении совета кают-компании — «Кореец» взорвать, а «Варяг» потопить. Бэйли, командир «Тэлбота» и флагман интернациональной бригады в Чемульпо, попросил лишь об одном — чтобы канонерку уничтожили не на территории порта, так как взрыв может повредить стоящие там корабли. Командир «Корейца» Беляев согласился и, выведя корабль на фарватер, сам поджёг бикфордовы шнуры.
«Варяг» в это время открыл кингстоны на месте своей стоянки. Впрочем, это был чисто формальный жест — вода непрерывно поступала сквозь пять подводных пробоин, и водоотливные насосы были не в силах с ней справиться. Крейсер сильно просел на корму и почти завалился на левый борт. Наконец холодные воды залива сомкнулись над ним, скрыв «Варяг» под собой…
Экипажи русских кораблей и личный состав миссии были вывезены иностранными судами в Шанхай, а оттуда уже на нейтральных транспортах через океан отправлены в Севастополь. Руднев представил отличившихся к наградам. Император не только утвердил присланные представления, но и пожаловал ордена Святого Георгия всем участникам битвы.
А японцы тем временем, заняв Чемульпо, принялись за поднятие «Варяга» на поверхность. Обследовав лежащий на дне крейсер, генерал-лейтенант инженерных войск, специалист по судоподъёмным работам огорошил адмирала Сотокити Уриу, сообщив ему, что его эскадра «целый час не могла утопить безнадёжно неисправный корабль». Далее Араи-сан высказал соображение, что подъём и ремонт крейсера экономически невыгодны. Но Уриу все равно приказал начать подъёмные работы. Для него это было делом чести.

Путь в вечность

11 лет «Варяг» под именем «Сойя» находился в японском флоте, а затем в марте 1916 года был куплен русским правительством. Укомплектованный командой, «Варяг» в июне-ноябре перешёл из Владивостока в Мурманск для усиления флотилии Северного Ледовитого океана.
Но это уже был не красавец, а реанимированный монстр наподобие Франкенштейна. Как боевая единица крейсер не выдерживал никакой критики, и его было решено поставить на капитальный ремонт в английский док. Вскоре после прибытия в Ливерпуль в России произошла революция, и половину команды отозвали в Россию — на фронт. На корабле остались лишь восемь моряков, один боцман и один унтер-офицер. Англичане вскоре бросили ремонт, потому что у нового советского правительства денег на это не нашлось.
Затем «Варяг» был отбуксирован из дока под дула наведённых на него полевых пушек. Британские морские пехотинцы штурмом взяли искалеченный корабль, десятерых русских избили и кинули в тюрьму — рядом с немецкими моряками с потопленной подлодки. После признания Великобританией советской власти в 1918 году корабль был продан военно-морским атташе царской России Н.А. Волковым на слом частному владельцу. При буксировке к месту слома крейсер сел на мель, да так жёстко, что сдвинуть его с места не было никакой возможности. Месяц корабль разваливался по частям, не в силах противостоять ударам волн, и, наконец, осенью 1925 года последняя черневшая на камнях носовая часть ушла под воду…
Сделанный на американских верфях и служивший одно время японцам, «Варяг» всё равно оставался русским — русским по духу. Ведь на нём служили русские моряки, готовые, в случае необходимости, пожертвовать своими жизнями ради Родины…

Журнал: Тайны 20-го века
Рубрика: Морские трагедии
Автор: Юрий Данилов

С Уважением, Владимир.

Фабрика папиных пройдох

Вряд ли кто-то сомневается в том, что имя Эрнеста Хемингуэя по праву занимает одно из первых мест в списке величайших писателей 20-го века. Но свойственный ему авантюризм едва не сыграл с писателем злую шутку в годы Второй мировой войны…

Под стать героям

Эрнест Хемингуэй родился в 1899 году в небольшом городке Оук-Парк, в предместьях Чикаго. Его отец, врач, мечтал, чтобы сын пошёл по его стопам и стал хирургом, мать же, весьма набожная женщина, видела сына в сутане священника или, на худой конец, во фраке музыканта. А в результате Эрни стал сначала журналистом, а потом писателем. Сперва сотрудничал со школьной газетой, позже стал репортёром в «Канзас Сити Стар». Как только началась Первая мировая война, он отправился в Европу, на фронт. Несмотря на то что Эрнест попал в санитарный батальон, он, вынося с поля боя раненых, был дважды ранен и контужен. А в США солдат вернулся героем с двумя боевыми наградами. Потом в биографии Эрнеста будет гражданская война в Испании. Все впечатления от сражений лягут в основу его романов. После этого Хемингуэй поселился на Кубе, полностью отдав себя литературному творчеству. Но после того как США в 1941 году вступили во Вторую мировую войну, литератор появился в американском посольстве. Он хотел внести свою лепту в борьбу с фашизмом.

Операция «Злюка»

План, состоящий из двух пунктов, был превращён в «Операцию «Злюка» — по имени любимого кота автора проекта.
Первый пункт предусматривал создание в Гаване контрразведывательной сети по выявлению немецких агентов. Второй — патрулирование прибрежных вод с целью обнаружения подводных лодок противника, которые время от времени всплывали для того, чтобы провентилировать отсеки и пополнить запасы продовольствия за счёт промысловых шхун местных рыбаков. После некоторого размышления Вашингтон дал добро. Вот так на острове появился названный создателем «Преступный цех» численностью 25 человек. В его состав входили портовые грузчики, профессиональные картёжники, контрабандисты, парочка аристократов, спортсмен, и даже священник. Конспирация была никакая, поэтому о странных ночных визитёрах в доме «папы Хема» скоро стало известно чуть ли не всем местным жителям, прозвавшим «секретную службу» «фабрикой папиных пройдох». Надо отметить, что на содержание этой резидентуры правительство США выделяло 500 долларов в месяц. Вот только почему-то немецкие агенты особого интереса к Кубе не проявляли.
Параллельно с первым был реализован и второй вариант. Команда яхты «Пилар», принадлежащей «папику», регулярно выходила на патрулирование прибрежных вод. С виду безобидное судно имело на борту не только мощную рацию, но и солидный арсенал: револьверы, ручные гранаты, которые «спецназовцы» планировали бросать в открытый люк рубки всплывшей подлодки, пулемёт, и даже базуку — ручной гранатомёт.
Команда яхты занималась рыбной ловлей, перемежая её попойками и стрельбой по бутылкам. Но всплывшие немецкие субмарины, хотя и были замечены с борта «судна-приманки», почему-то старались быстро удалиться. Когда акция была в стадии планирования, начальник Управления стратегических служб США (разведка) Уильям Донован попытался предостеречь отчаянного «флибустьера» — дескать, известный писатель, известная яхта. На что Хемингуэй высокомерно заметил: «Тем более я лакомая рыбёшка для подводных пиратов!».

Только один раз немецкая субмарина попыталась взять на абордаж «Пилар». Но в последний момент командир передумал, и лодка ушла в глубину. Самое интересное, что на её борту действительно находились шпионы, которые должны были высадиться на побережье Кубы. Увы, агентурная сеть Хемингуэя выявить шпионов не смогла. Когда об этом стало известно директору ФБР Эдгару Гуверу, тот выступил в 1943 году за сворачивание проекта. Мотивировал он это тем, что на деньги американских налогоплательщиков «контрразведчики» устраивают морские гулянки. Утешением для писателя стал собранный во время рейдов материал, воплотившийся в повесть «Старик и море». Но это было ещё не всё. Спустя год после ликвидации проекта Хемингуэй отправился в Европу, где принял командование партизанскими отрядами в Италии. Когда военные действия закончились, реальных дел уже не было, Эрнест пошёл в многолетний загул. Результатом стали болячки, в том числе и прогрессирующий диабет, который писатель наивно пытался вылечить ромом и сигарами. А когда понял, что уже ничего не может написать, бросил в сейф незаконченную рукопись и выстрелил из ружья себе в голову.

Журнал: Загадки истории, №18 — май 2015 года
Рубрика: Версия
Автор: Леонид Лужков

Нобелевский лауреат, автор ставших известными всему миру произведений «Прощай, оружие», «Старик и море», любитель острых ощущений, Хемингуэй покончил с собой в 1961 году, когда понял, что из мощного гиганта, в том числе и литературного, превращается в развалину.

С Уважением, Владимир.

Ничейное золото

Если кто-то утверждает, что ни разу в жизни не мечтал найти клад, значит, он обманывает и себя, и окружающих.

Хватит всем

СМИ регулярно пишут о том, как кому-то где-то повезло — клад нашёл! То небогатый крестьянин на своём паханом-перепаханном поле вдруг обнаруживает горшочек с золотыми монетами; то прямо в центре огромного города как будто ниоткуда возникает потайная комната, набитая реликвиями прошлых веков. Или неожиданно выясняется, что десятилетиями валявшаяся на чердаке, засиженная мухами картина принадлежит… кисти великого мастера, и потенциальные покупатели готовы озолотить её нынешнего владельца. Перечислять можно долго, но это просто лишняя трата времени. А на самом деле из подобных новостей можно сделать один очень правильный вывод: кладов на земле (и в земле, и под водой, и на чердаках, и в подвалах) ещё очень много, хватит на всех желающих их найти, главное — правильно взяться за поиски.
Здесь мы расскажем вам всего о нескольких действительно существующих и пока никому не давшихся кладах. Один из них находится в США, а его хозяином считается довольно известный в прошлом веке гангстер по кличке Голландец Шульц.
Глупость ФБР

Шульц зарабатывал сумасшедшие деньги, продавая виски жаждущим выпить как раз в те самые времена, когда пить категорически запрещалось. Сам он жил довольно прижимисто для гангстера и потому скопил немалые суммы. Но в какой-то момент Голландец почувствовал, что на свободе ему осталось гулять совсем немного. И вот, незадолго до своего ареста, Шульц спрятал все свои сбережения — от пяти до десяти миллионов долларов — в железный ящик, который зарыл где-то в горах Катскилл (штат Нью-Йорк).
Федеральные власти, арестовавшие Голландца, совершили большую глупость. Сначала они его схватили, потом — судили, быстренько расстреляли, а уже после этого спохватились — оказывается, никто кроме самого Шульца не знал, где спрятаны денежки.
Как уже говорилось, этот клад точно существует, и его до сих пор никто не нашёл. Так что у тех, кто живёт в ближайших окрестностях Кэтскилла, есть шанс, совершая регулярные воскресные прогулки по горам, ощутимо разбогатеть.

Одна австралийка, изучая секретер, купленный на аукционе за семь фунтов и десять шиллингов, случайно обнаружила в нём потайной ящик, набитый алмазами. Находку оценили в 3 тысячи фунтов стерлингов.

«Золотой» чемодан

Но, как мы понимаем, далеко не все наши читатели имеют личные апартаменты в штате Нью-Йорк или где-то поблизости. А потому рассмотрим варианты поисков наших, отечественных кладов, благо их вполне достаточно.
Одним из таких ненайденных кладов, без сомнения, можно считать чемодан с боспорским золотом, или, как его ещё называют, — «золотой» чемодан: Вот его история. В 1926 году в Крыму, в готском захоронении археологи обнаружили множество золотых и серебряных боспорских монет времён правления понтийского царя Митридата (120-63 гг. до нашей эры), плюс генуэзские, византийские и турецкие монеты и великое множество ювелирных украшений 3-5 веков н.э. Всё это богатство было передано в Керченский историко-археологический музей и хранилось там вплоть до начала Великой Отечественной войны. В сентябре 1941 года, когда город уже фактически подвергался обстрелу вражеский артиллерии, директор музея Юрий Марти сложил все боспорские сокровища общей массой порядка 80 килограммов в чёрный фанерный чемодан и, оформив его по документам как «спецгруз №15», отправил ценности паромом на материк. Чемодан благополучно достиг города Армавир и находился там до тех пор, пока здание, где он хранился, не превратилось под бомбежкой в руины.

Долгое время сокровища считались без вести пропавшими, но в 1982 году выяснилось, что чемодан и его содержимое не пострадали, а были переданы партизанам в станицу Спокойная Отрадненского района Краснодарского края. А вот куда его дели партизаны — другой вопрос. Считается, что они закопали драгоценности где-то под станицей. Там и надо искать боспорское золото.

Грузовики из смоленского банка

Следующий клад наверняка заинтересует жителей Смоленска. Его история тоже относится к началу Великой Отечественной войны.
В начале августа 1941 года колонна из восьми грузовиков в спешном порядке перевозила ценности из смоленского банка в Вязьму. Однако по пути колонна была обстреляна. Некоторые свидетели даже утверждают, что видели как из грузовика, в который попал снаряд, во все стороны разлетелись блестящие монеты, но, как мы понимаем, в тот момент людям было не до монет — сохранить бы жизнь.
В результате до ближайшей деревни Относово доехало только пять грузовиков, остальные где-то пропали. Вязьма к тому времени уже была захвачена немцами, а потому начальник колонны, скорее всего, принял решение: сжечь бумажные деньги, а золото и серебро закопать до лучших времён. Почему «скорее всего»? Потому что в живых не осталось никого из участников этих событий. После войны местные жители находили в окрестностях деревни Относово множество серебряных монет выпуска 1924 года, никогда не бывших в обращении, — очевидно, это были остатки из разбомбленных грузовиков. Однако основной клад — золотые слитки из смоленского банка — так и не были обнаружены.

Бандитский Петербург

Клад Лёньки Пантелеева — волшебная мечта всех питерских поисковиков. Сотрудник ЧК Леонид Пантелеев после того, как его в 1922 году выгнали с работы за какие-то не совсем революционные проделки, решил жить сам по себе. В конце концов он приобрёл сомнительную славу отчаянного и весьма удачливого вора. Однако это был преступник не без примеси благородства — в частности, грабил он только разжиревших нэпманов, а пролетариат не трогал. Во всяком случае, так говорится в воровских легендах. Но бывшие коллеги Пантелеева не оценили его благородных порывов и, взяв Леньку после очередного дела на воровской малине, засадили в «Кресты».
Повезло бывшему чекисту или кто-то из старых друзей помог — неизвестно, но Пантелеев умудрился сбежать из «Крестов» (он был первым и единственным преступником, кому это удалось), после чего плюнул на благородство и начал грабить всех подряд, невзирая на происхождение и заслуги перед революцией. Теперь перед Пантелеевым стояла ясная цель: подобно Остапу Бендеру, он решил разжиться максимальным количеством золота и драгоценностей и сбежать за границу, на тёплые берега какого-нибудь там Рио-де-Жанейро. За два месяца бандит умудрился совершить 35 налётов, и каждый налёт приносил ему золотые цепочки, кольца, браслеты, часы и прочие ценности. Но, как и Остапу Бендеру, Лёньке не удалось осуществить свои мечты — 12 февраля 1923 года его пытались задержать и пристрелили. А вот где он хранил свои сокровища, узнать так и не удалось.
Стоимость пантелеевского клада оценивается примерно в 150 тысяч долларов. Предположительно знаменитый бандит прятал награбленное в подвалах Александро-Невской лавры или в катакомбах в районе Лиговского проспекта.

Журнал: Тайны 20-го века, №19 — май 2015 года
Рубрика: В поисках сокровищ
Автор: Игорь Никитин

С Уважением, Владимир.

Там была полуразрушенная церковь или часовня- уточню, тогда поеду к тебе искать. Поделим по честному - мне 85%, а тебе 15 

5 мифов о штурме Берлина.

Берлинская наступательная операция вошла в Книгу рекордов Гиннесса как самое крупное сражение в истории. Сегодня известны многие детали, благодаря которым можно опровергнуть некоторые мифы, которые годами накапливались вокруг этого главного события конца войны.

Столицу Германии брали наперегонки с союзниками!

В Берлинской наступательной операции участвовали три фронта (1-й и 2-й Белорусские и 1-й Украинский) при поддержке 18-й воздушной армии, Балтийского флота и Днепровской флотилии. Согласованные действия более чем 2 миллионов человек привели к тому, что в первых числах мая 1945 года столица Германии была взята. С 16 по 25 апреля советские войска смыкали кольцо вокруг Берлина и выходили на ударные позиции, отсекая вражеские войсковые группировки. А с 25-го числа начался сам штурм города, завершившийся 2 мая, когда из окон последних удерживаемых зданий (Рейхстага, Рейхсканцелярии и Королевской оперы) выбросили белые флаги.

Миф №1. Берлин могли захватить в феврале

В 1966 году бывший командующий 8-й гвардейской армией, маршал Василий Чуйков в одной из бесед рассказал о событии, которое якобы произошло зимой 1945 года: «Жуков 6 февраля даёт указание готовиться к наступлению на Берлин. В этот день во время заседания у Жукова звонил Сталин. Спрашивает: «Скажите, что вы делаете?». Тот: «Планируем наступление на Берлин». Сталин: «Поверните на Померанию». Жуков сейчас отказывается от этого разговора, а он был».
Конечно, маршал Чуйков — человек с почти безупречной репутацией, и подозревать его в намеренной лжи трудно. Однако непонятно — был ли он сам свидетелем этого разговора или всего лишь пересказывал слухи, циркулировавшие среди командования 1-го Белорусского фронта? Но в наших силах оценить — имелись ли в феврале 1945-го возможности для наступления на Берлин и насколько оправданным был бы такой шаг.
Уже к концу января советские войска вышли к Одеру и захватили плацдармы на расстоянии всего 60-70 километров от Берлина. Казалось бы, рывок на Берлин в такой ситуации просто напрашивался. Но вместо этого 1-й Белорусский фронт двинулся в Восточную Померанию, где принял участие в разгроме части группы армий «Висла», которой руководил Генрих Гиммлер. Зачем?
Дело в том, что Восточно-Померанская операция, по сути, была как раз подготовкой к наступлению на Берлин. Если бы 1-й Белорусский фронт двинулся на германскую столицу в феврале, то он с большой вероятностью получил бы от Гиммлера мощный удар в правый фланг. Сил 2-го Белорусского фронта под командованием маршала Константина Рокоссовского не хватило бы для того, чтобы сдержать несколько армий, в числе которых были гренадёрские и танковые дивизии СС.
А ведь перед тем как войти в Берлин, солдатам 1-го Белорусского предстояло разгромить переукомплектованную 9-ю армию вермахта, которая готова была стоять насмерть и в феврале даже предприняла кратковременное контрнаступление. В таких условиях двигаться на столицу, подставляя фланг померанской группировке противника, было бы форменной безответственностью. Поворот на Восточную Померанию в феврале 1945-го следовал нормальной логике войны: уничтожать противника по частям.

Миф №2. Соревнование между фронтами

Ранним утром 16 апреля первые залпы артподготовки возвестили о начале советского наступления. Оно осуществлялось силами 1-го Белорусского фронта, которым командовал маршал Георгий Жуков. 1-й Украинский фронт под командованием маршала Ивана Конева поддерживал наступление с юга. Однако после того как стало ясно, что части Жукова продвигаются слишком медленно, на германскую столицу повернули и 1-й Украинский и 2-й Белорусский фронты.
Об этих манёврах иногда говорят, что Сталин якобы устроил соревнование между Жуковым и Коневым — кто первым возьмёт Берлин. Это привело к суете на фронте, многим поспешным решениям и в конечном итоге стоило жизни тысячам солдат. При этом совершенно неясно, где и когда Сталин мог объявить начало этой «гонки на Берлин». Ведь в текстах директив, направленных командующим фронтами, всё сказано вполне однозначно. «Овладеть столицей Германии городом Берлин» — для Жукова. «Разгромить группировку противника (…) южнее Берлина» — для Конева. Так было ли соревнование?
На самом деле — да. Только устроил его не Сталин, а сам маршал Конев, который позднее прямо писал в своих мемуарах: «Обрыв разграничительной линии у Люббена как бы намекал, наталкивал на инициативный характер действий вблизи Берлина. Да и как могло быть иначе. Наступая, по существу, вдоль южной окраины Берлина, заведомо оставлять его у себя нетронутым справа на фланге, да ещё в обстановке, когда неизвестно наперед, как все сложится в дальнейшем, казалось странным и непонятным. Решение же быть готовым к такому удару представлялось ясным, понятным и само собой разумеющимся».
Разумеется, пойти против приказа Ставки Конев не мог. Однако сделал всё, чтобы его силы были готовы к моментальному повороту на Берлин. Поступок несколько рискованный и самонадеянный, так как частично ставил под угрозу выполнение боевых задач, определённых Ставкой. Но как только стало ясно, что 1-й Белорусский продвигается слишком медленно, силы 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов были развёрнуты ему на подмогу. Это скорее помогло сберечь солдатские жизни, чем бездумно потратить их.

Миф №3. Нужно было взять Берлин в осаду

Ещё один часто всплывающий вопрос а надо ли было вообще вводить войска на улицы Берлина? Не лучше ли было заключить город в кольцо осады и медленно «дожать» врага, заодно подождав подхода союзных войск с запада? В том-то и дело, что если с кем и соревновались советские войска при штурме Берлина, так это именно с союзниками.
Ещё в 1943 году президент США Франклин Рузвельт ставил перед своими военными недвусмысленную задачу: «Мы должны дойти до Берлина. США должны получить Берлин. Советы могут забирать территорию к востоку». Считается, что с мечтами о взятии столицы Германии союзники распрощались осенью 1944-го, после провала операции Market Garden. Однако известны слова премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля, сказанные в конце марта 1945-го: «Я придаю ещё большее значение вступлению в Берлин… Я считаю чрезвычайно важным, чтобы мы встретились с русскими как можно дальше на востоке». В Москве, скорее всего, знали и учитывали эти настроения. Так что взять Берлин нужно было гарантированно до подхода союзных войск.
Затягивание начала наступления на Берлин было выгодно, прежде всего, командованию вермахта и лично Гитлеру. Фюрер, утративший чувство реальности, использовал бы это время для дополнительного укрепления обороны города.
Понятно, что в конечном итоге это Берлин бы не спасло. Но за штурм пришлось бы заплатить более высокую цену. В свою очередь, те генералы из окружения Гитлера, которые уже смирились с тем, что дело рейха проиграно, активно пытались наладить мосты с Англией и США, чтобы заключить сепаратный мир. А такой мир мог бы вызвать раскол в антигитлеровской коалиции.
К чести союзников стоит заметить, что позднее, когда немцы предложили командующему американскими сила ми генералу Дуайту Эйзенхауэру подписать частичную капитуляцию (касающуюся лишь боевых действий на Западном фронте), он резко ответил, чтобы они «прекратили искать отговорки». Но это было уже в мае, после взятия Берлина. В случае затягивания Берлинской операции ситуация могла бы сложиться совсем по-другому.

Миф №4. Неоправданно высокие потери

Мало кто из неспециалистов может подробно описать ход Берлинской операции, но зато почти все уверены в «колоссальных» и, самое главное, «неоправданных» потерях, которые в ней понесли советские войска. Однако простая статистика это мнение опровергает. При штурме Берлина погибло менее 80000 советских солдат. Раненых было значительно больше — 274 с лишним тысячи.
Немецкие потери остаются вопросом остродискуссионным. По советским данным, противник потерял около 400000 человек. Германия не признавала столь высоких потерь. Но даже если взять немецкие данные, то по ним потери всё равно составляют около 100000! То есть защитники потеряли значительно больше штурмующих, даже по самым строгим подсчётам! А ведь Берлин был отлично укреплён, и буквально каждый метр наши солдаты преодолевали с боем. При всем желании такой штурм не получается назвать неудачным.
Были ли действия советских войск поспешными или необдуманными? Тоже нет. Вместо того чтобы бездумно пытаться проломить немецкую оборону грубой силой, ещё в самом начале операции было осуществлено окружение на Одере той самой 9-й армии вермахта, численность которой составляла 200 тысяч человек. Стоило Георгию Жукову слишком увлечься рывком на Берлин и позволить этим подразделениям усилить гарнизон города, как штурм стал бы в несколько раз сложнее.
Здесь же стоит сказать о знаменитых немецких «фаустниках», которые якобы жгли наши танки на берлинских улицах десятками. По некоторым подсчётам потери от фаустпатронов составляли не более 10% от общего числа подбитых советских танков (правда, другие исследователи насчитывают до 30, и даже до 50%). Оружие это было весьма несовершенным. Эффективно стрелять «фаустники» могли с расстояния не больше 30 метров. Так или иначе, но ввод танковых армий на улицы города был совершенно оправдан. Тем более что танки действовали не самостоятельно, а при поддержке пехоты.

Миф №5. Кто установил знамя над «Рейхстагом»?

Канонический ответ на этот вопрос известен: лейтенант Берест, младший сержант Кантария и красноармеец Егоров. Однако на самом деле история со знаменем Победы гораздо запутаннее. Первое сообщение о том, что знамя над Рейхстагом водружено, было передано по радио днём 30 апреля. Оно не соответствовало действительности — штурм здания был ещё в полном разгаре. «Бойцы подразделений, залёгших перед Рейхстагом, несколько раз поднимались в атаку, пробивались вперёд в одиночку и группами, вокруг всё ревело и грохотало. Кому-то из командиров могло показаться, что его бойцы если и не достигли, то вот-вот достигнут заветной цели», — объяснял эту ошибку командир 75б-го стрелкового полка Фёдор Зинченко.
Путаницу усиливает то, что в ходе штурма Рейхстага солдаты выкидывали в окнах красные полотнища, чтобы обозначить, что этот этаж свободен от противника. Кто-то мог счесть эти сигнальные флаги знамёнами. Что же до настоящих знамён, то их было установлено как минимум четыре.
Около 22:30 30 апреля группа бойцов под командованием капитана Владимира Макова установила знамя на скульптуре «Богиня победы», которая расположена на фронтоне западной части Рейхстага. Вскоре после этого здесь же красное полотнище вывесили бойцы штурмовой группы майора Михаила Бондаря. В 22:40 на западном фасаде крыши Рейхстага третий флаг установили разведчики под командованием лейтенанта Семёна Сорокина. И только около 3 часов утра на восточной стороне крыши Рейхстага своё красное полотнище вывесили Берест, Егоров и Кантария, прикрепив его к конной скульптуре Вильгельма I. Так получилось, что именно это знамя уцелело после артиллерийского обстрела, обрушившегося на Рейхстаг той же ночью. И уже во второй половине дня 2 мая по приказу полковника Фёдора Зинченко Берест, Кантария и Егоров перенесли знамя на верхушку стеклянного купола, венчавшего здание. От купола к тому времени остался один каркас, и залезть на него было непростой задачей.
Герой Российской Федерации Абдулхаким Исмаилов утверждал, что вместе со своими товарищами Алексеем Ковалёвым и Леонидом Горычевым установил флаг на одной из башенок Рейхстага ещё 28 апреля. Эти слова не подтверждаются фактами — их часть сражалась южнее. Зато именно Исмаилов с друзьями стали героями знаменитой серии постановочных фотографий «Знамя победы над Рейхстагом», отснятой 2 мая военным корреспондентом Евгением Халдеем.

Берлинская наступательная операция 16 апреля — 2 мая 1945 г.
Командующие

СССР: Иосиф Сталин (главнокомандующий), маршал Георгий Жуков (1-й Белорусский фронт), Иван Конев (1-й Украинский фронт), Константин Рокоссовский (2-й Белорусский фронт). Германия: Адольф Гитлер, Гельмут Вейдлинг (последний комендант Берлина).
Силы сторон СССР: 1,9 миллиона человек (пехота), 6250 танков, 41 600 орудий и миномётов, более 7500 самолётов. Войско Польское (в составе 1-го Белорусского фронта): 155 900 человек.
Германия: около 1 миллиона человек, 1500 танков и штурмовых орудий, 10 400 орудий и миномётов, 3300 самолётов.

Потери:

СССР: убито — 78 291, ранено — 274184, потеряно 215,9 тысячи единиц стрелкового оружия, 1997 танков и самоходных орудий, 2108 орудий и миномётов, 917 самолётов.
Польша: убито — 2825, ранено — 6067.
Германия: убито — около 400000 (по советским данным), попало в плен — около 380000.

Журнал: Загадки истории, №18 — май 2015 года
Рубрика: Историческое расследование
Автор: Виктор Банев

С Уважением, Владимир.

Сверхмалые подводные лодки типа «D» (Япония)

С конца 1941 года японский Императорский флот регулярно пытался использовать в боях сверхмалые подводные лодки нескольких типов. Результаты боевой работы такой техники нельзя было назвать успешными: до конца войны подводники смогли потопить или повредить лишь несколько вражеских судов. При этом было потеряно несколько десятков субмарин, а почти все их экипажи погибли. Тем не менее, командование флота не теряло надежды. В начале 1944 года была предпринята очередная попытка создать сверхмалую лодку, способную скрытно атаковать противника. Новый проект получил обозначения тип «D», «Тэй-Гата» и «Корю».

Общие идеи

К началу 1944 года ситуация на Тихоокеанском театре военных действий Второй мировой серьезно изменилась. Японское командование все еще могло планировать диверсии в портах и на базах противника, но ситуация заставляла его начинать подготовку к защите собственного побережья. При сохранении существующих тенденций в обозримом будущем становился актуальным вопрос защиты берегов Японии от американских кораблей и десанта. Именно необходимость защиты побережья и прибрежных акваторий стала главной причиной появления проекта «D».

Недостроенная подлодка типа "D" на одном из заводов. Фото Ibiblio.org

Разрабатывая проект «Тэй-Гата», японские инженеры решили отказаться от подхода, использовавшегося ранее. Сверхмалые подлодки типов «А», «B» и «C» представляли собой последовательное развитие одной и той же конструкции, осуществлявшееся с использованием разных узлов и агрегатов. Несмотря на многочисленные доработки, более новые лодки сохраняли старый корпус, что далеко не всегда положительным образом сказывалось на характеристиках. В новом проекте «D» предлагалось использовать некоторые существующие идеи, но разработать подлодку заново.

Отказ от старого корпуса был связан с некоторыми новыми требованиями и с невозможностью вписать необходимые агрегаты в имеющийся объем. Увеличение габаритов лодки в разумных пределах, в свою очередь, позволяло использовать новые комплектующие с требуемыми характеристиками. Таким образом, рост размеров и веса сопровождался повышением ряда важных параметров. Так, удалось увеличить объем топливных баков и тем самым обеспечить новый прирост дальности плавания.

Конструкция

Подлодка типа «D» имела общую длину более 26 м, максимальный диаметр прочного корпуса превышал 2 м, высота конструкции (с рубкой) достигала 3 м. Рост габаритов в сравнении с предыдущими субмаринами привел к увеличению водоизмещения до 60 т в подводном положении. Ожидалось, что более крупная и тяжелая подлодка при помощи новых агрегатов силовой установки сможет сохранить требуемые характеристики.

Схема подлодки типа "D". Рисунок Ibiblio.org

По результатам испытаний и эксплуатации сверхмалых подлодок предыдущих типов было решено серьезно переработать конструкцию корпуса. Для повышения основных характеристик изменили как саму конструкцию, так и компоновку прочного корпуса. Теперь он начинался на небольшом расстоянии от носовой оконечности, а на его корме размещался гребной винт и рулевые устройства. Носовая часть прочного корпуса имела форму усеченного конуса, средняя – цилиндра. Несколько хвостовых отсеков также были выполнены в виде конусов разной высоты и диаметра. В средней части корпуса находилась рубка. Для улучшения мореходности на верхней поверхности прочного корпуса закреплялась узкая и длинная надстройка, образовывавшая характерный вертикальный нос.

В носовой стенке прочного корпуса предусматривались крупные отверстия для установки торпедных аппаратов. Два таких устройства размещались одно над другим, их задние части располагались внутри прочного корпуса. Для упрощения обслуживания техники экипаж имел доступ в носовой торпедный отсек и мог оттуда управлять работой вооружения. Позади отсека с торпедными аппаратами располагался еще один обитаемый объем, под полом которого находились аккумуляторные батареи. Под рубкой предусмотрели сравнительно крупный центральный пост. Экипаж подлодки типа «Корю» должен был состоять из пяти человек, из-за чего пришлось заметно изменить компоновку и размеры обитаемых отсеков.

Непосредственно за центральным постом находился дизельный двигатель с генератором. Позади этого отсека предусматривался свободный объем с частью аккумуляторов. Ходовой электромотор, связанный с гребным валом, находился в кормовом отсеке. Лодка типа «D» имела один гребной винт, помещенный на кормовом обтекателе корпуса. На корпусе перед винтом имелись рули направления и рули глубины.

Вид на торпедные аппараты. Фото Ww2db.com

Отсеки прочного корпуса разделялись несколькими переборками. Для перехода из отсека в отсек экипаж должен был использовать проемы-люки. Крышки люков, с целью экономии места, не предусматривались. Таким образом, затопление одного из отсеков могло привести к попаданию воды в соседние.

Внутри легкой надстройки, а также внутри прочного корпуса имелись несколько балластных цистерн, позволявших погружаться на нужную глубину и выполнять балансировку. Баллоны со сжатым воздухом для продувки цистерн были распределены по свободным объемам корпуса. К примеру, две такие емкости находились рядом с торпедными аппаратами.

Увеличение размеров корпуса позволило использовать дизельный двигатель мощностью 150 л.с. Следствием этого стало сокращение времени, необходимого на полную зарядку имеющихся батарей. Теперь этот процесс занимал не более 7-8 часов. За движение отвечал электрический мотор мощностью 500 л.с. По-видимому, расчеты показали, что сохранение старого 600-сильного двигателя не даст никаких особых преимуществ, хотя и скажется на размерах и весе всей конструкции.

При движении в надводном положении подлодка типа «D» могла развивать скорость не более 10-12 узлов. Максимальная скорость под водой не превышала 16-18 узлов. Таким образом, по максимальной скорости новые подлодки заметно уступали своим предшественницам. Тем не менее, японским инженерам удалось значительно повысить дальность плавания. При использовании дизельного двигателя и скорости не более 8 узлов на одной заправке топливом можно было пройти до 1000 морских миль. На 16 узлах под водой аккумуляторы обеспечивали дальность на уровне 125 миль. Прочности корпуса хватало для погружения на глубину до 100 м.

Вооружение новой подлодки было заимствовано у старых. В носовой части субмарины располагались два торпедных аппарата калибра 450 мм. Основным вооружением лодок «Корю» были торпеды «Тип 97». Такое оружие могло развивать скорость до 45 узлов и доставлять на дальность до 5,5 км боевую часть весом 350 кг. Торпедные аппараты сверхмалой подлодки были выполнены дульнозарядными. Из-за этого боекомплект субмарины состоял всего из двух торпед. Для перезарядки перед атакой новых целей следовало возвращаться на базу.

Интерьер центрального поста. Фото Ww2db.com

По имеющимся данным, экипаж подлодки «Тэй-Гата» состоял из пяти человек. К командиру, рулевому и мотористу добавили штурмана и торпедиста. Увеличение экипажа привело к необходимости доработок обитаемых объемов, но позволило снизить нагрузку на отдельного подводника. Предполагалось, что пять человек смогут без особого труда работать в течение нескольких суток, время от времени сменяя друг друга. Предполагаемая дальность хода в сочетании с максимальным расчетным временем патрулирования заставила конструкторов обратить особое внимание на физические возможности экипажей.

Центральный пост подлодки типа «D» оснащался всем необходимым оборудованием. Подводники имели возможность следить за обстановкой над водой и в подводном положении при помощи перископа и гидрофонов. Для навигации использовался компас и ряд другого оборудования. На нескольких приборных досках имелся набор различных стрелочных приборов и указателей иных типов. Экипаж мог следить за работой всех систем как по приборам, так и визуально. К примеру, моторист имел доступ к обоим двигателям и мог выполнять все операции по их обслуживанию.

Серийное производство

Несмотря на необходимость проведения массы сложных проектных работ, проект «D» был разработан всего за несколько месяцев. В начале весны 1944 года удалось начать строительство опытной лодки нового типа. Продолжая сложившуюся «традицию», первая лодка типа «Тэй-Гата» получила собственное обозначение «Ха-101». Таким образом, серийная техника должна была получать названия от «Ха-102» и далее. Строительство прототипа продолжалось до мая, после чего его передали заказчику для проведения испытаний.

Недостроенные лодки на одном из заводов. Фото Ww2db.com

Проигрывая предшественницам в максимальной скорости на всех режимах, подлодка «Ха-101» имела ряд важнейших преимуществ. Главным плюсом посчитали значительно выросшую дальность плавания. Возможность преодолевать до 1000 морских миль на одной заправке топливом позволяла выполнять длительное патрулирование прибрежных районов. Кроме того, при правильной организации, новые лодки могли участвовать в вылазках к базам противника. Мощь вооружения в виде двух торпед «Тип 97» еще на стадии предварительных работ посчитали достаточной, из-за чего торпедные аппараты не подверглись доработке.

В силу разных причин испытания первой подлодки затянулись. По имеющимся данным, ее эксплуатация в составе флота началась только в конце мая 1945 года. Тем не менее, могла иметь место передача строевому подразделению опытной лодки, изначально не предназначавшейся для участия в боях. Иными словами, прототип, ввиду дефицита техники, могли в срочном порядке сделать боевой подлодкой.

Серийное строительство подлодок «Тэй-Гата» стартовало летом 1944 года. В программе производства новой техники были задействованы несколько предприятий, но основная масса субмарин строилась на заводе «Мицубиси» в г. Нагасаки и на арсенале в г. Куре. Привлечение нескольких предприятий было связано с объемом заказа. По подсчетам адмиралов, Императорский флот нуждался в нескольких сотнях новых сверхмалых субмарин. По этой причине в рамках заказа новой техники были заключены несколько контрактов с разными заводами.

Подлодка на стапеле. Фото Ww2db.com

До начала сентября 1945 года несколько судостроительных заводов успели изготовить и передать заказчику 115 лодок «Корю». После подписания акта о капитуляции Японии американские военные получили доступ к оборонным предприятиям, где, среди прочего, смогли оценить масштабы строительства сверхмалых подлодок. На момент капитуляции на заводах имелось 496 субмарин типа «D», находившихся на разных стадиях строительства. Таким образом, только при выполнении имеющихся заказов японский флот мог получить более шести сотен единиц новой техники.

Следует отметить, далеко не все обнаруженные на верфях подлодки могли быть достроены. На заключительном этапе войны американская авиация регулярно бомбила японские военные заводы, в том числе и относившиеся к судостроительной отрасли. Некоторое количество бомб «досталось» и сверхмалым подлодкам. Также необходимо вспомнить атомную бомбардировку г. Нагасаки, в ходе которой серьезно пострадал весь город, в том числе и завод, строивший субмарины. Тем не менее, позже на этом предприятии было найдено немалое число вполне целых и пригодных для достройки лодок.

Эксплуатация

Насколько известно, подлодкам типа «D» удалось принять участие только в боях у о. Окинава. По разным причинам Императорский флот так и не получил возможность начать полноценную эксплуатацию подобной техники с целью патрулирования заданных акваторий и атаки кораблей противника. Во время боевой работы у Окинавы подводники понесли заметные потери. В течение некоторого времени подлодки «Тэй-Гата» использовались параллельно с субмаринами типа «C».

В конце января 1945 года шесть подлодок типа «Корю», в том числе «Ха-204», «Ха-207» и «Ха-208», были отправлены на базу, располагавшуюся в гавани Унтен (западное побережье о. Окинава). Было решено отправить субмарины своим ходом, поскольку их дальность плавания позволяла добраться до новой базы. Лодки сопровождались двумя судами, которые при необходимости должны были оказать поддержку. На пути к новой базе произошло столкновение одной из подлодок (предположительно «Ха-208») с судном сопровождения. «Тэй-Гата» повредила оба торпедных аппарата и балластные цистерны. Поврежденную лодку оставили в порту Сасебо, куда флотилия должна была зайти по пути на Окинаву. В феврале ее отремонтировали и в начале марта отправили к месту службы.

Аэрофотоснимок базы в гавани Унтен. Фото Combinedfleet.com

14 марта американские разведчики, базировавшиеся в Австралии, перехватили шифровку японского флота, из которой стало известно о планах по развертыванию сверхмалых подводных лодок. До конца марта из Куре на Окинаву должно было прийти транспортное судно с четырьмя подлодками типа «D» и двумя типа «C». После этого на Окинаве должно было базироваться 18 подлодок двух типов. Еще шесть лодок типа «C» планировалось переправить на новую базу в первой половине апреля.

23 марта самолеты-разведчики с авианосца USS Essex (CV-9) сфотографировали секретную базу японских подлодок в гавани Унтен. В тот же день летчики 83-й авиагруппы атаковали базу и затопили все стоявшие там подлодки. В ходе этого налета были уничтожены только подлодки типа «C». Информация о потерях «Тэй-Гата» отсутствует.

Вечером 25 марта подлодки «Ха-209» и «Ха-210» уходят с базы в гавани Унтен с задачей искать и атаковать корабли противника. На базу они больше не вернулись. Точная судьба этих лодок остается неизвестной. По-видимому, их обнаружили и потопили американские корабли. На следующий день с базы ушла подлодка «Ха-208», однако вскоре ей пришлось вернуться обратно. Вскоре после выхода в море произошла поломка силовой установки, которая не позволяла продолжить выполнение задачи.

1 апреля началась битва за Окинаву, продолжавшаяся почти три месяца. В ходе этого сражения японские подводники несколько раз предпринимали попытки атаковать противника, но им не удалось достичь заметных успехов. При этом несколько рейдов завершились гибелью субмарин. По разным данным, в ходе битвы за Окинаву Императорский флот потерял не менее пяти подлодок типа «Корю». Какие-либо успехи отсутствовали.

Битва за Окинаву оказалась первым и последним крупным сражением, в котором смогли принять участие сверхмалые подлодки типа «D». Ввиду количественного и качественного превосходства сил противника, в первую очередь противолодочной обороны, японские подводники, входившие в экипажи лодок «Тэй-Гата», не смогли в полной мере использовать преимущества, связанные с техническими характеристиками новой техники.

Недостроенные подлодки, осень 1945 года. Фото Ww2db.com

В результате подлодки, которые, как ожидалось, смогут защитить побережье Японии от нападения, не смогли выполнить возложенную на них задачу. Большая часть построенных и переданных флоту субмарин так и не успела принять участие в боях. Некоторое количество этой техники было уничтожено во время бомбардировок и обстрелов баз, на которых они находились. Кроме того, почти полтысячи новых субмарин так и остались в цехах нескольких заводов в недостроенном состоянии. Остававшиеся в строю «Корю» и недостроенные лодки в итоге стали трофеями американцев. Специалисты из США проявили интерес к этой технике, но в итоге дали добро на утилизацию всех захваченных сверхмалых подлодок.

Итоги проекта

С точки зрения успешности проект «D» был весьма похож на предыдущий «C». Целью этих двух разработок было обновление конструкции и оборудования подлодки, направленное на повышение ее характеристик. Действительно, конструкторам удалось выполнить поставленную задачу. В ходе проектных работ они смогли улучшить некоторые параметры и тем самым повысить общий потенциал лодок.

Дальность плавания до 1000 морских миль делала лодки типа «Корю» уникальным типом техники, пригодным для использования в самых разных операциях. Тем не менее, обстановка на фронтах уже складывалась не самым хорошим для Японии образом, из-за чего сверхмалые субмарины приходилось использовать не по прямому назначению. Как результат, результаты боевого применения нельзя назвать выдающимися. За несколько месяцев службы подлодки типа «D» не потопили ни одного вражеского судна. Собственные потери в ходе боев при этом составили не менее 5-7 субмарин. Еще несколько лодок были потеряны в результате бомбардировок.

Нетрудно заметить, что подлодки «Тэй-Гата», появившиеся к середине 1944 года, просто опоздали на войну. Более раннее появление подобной техники в теории могло изменить ситуацию, однако практика оказалась менее приятной для японского командования. Проект сверхмалой подводной лодки «D» пополнил и без того длинный список перспективной техники, которая могла бы изменить ход войны, но не сделала этого.

По материалам сайтов:
http://combinedfleet.com/
http://ww2db.com/
http://ibiblio.org/
http://modelist-konstruktor.com/
http://arsenal-info.ru/
http://navypedia.org/
Автор Рябов Кирилл

С Уважением, Владимир.

«Виккерс Медиум» — комфортабельный танк

Так было в прошлом, так есть и сейчас, наверное, так будет и далее — на военной службе о каких-то особых удобствах мечтать не имеет смысла. С армией связаны разного рода ограничения и лишения, с которыми человек военный должен мириться, или ему придётся искать себе другую специальность. Что же касается боевых машин, то каждый, в общем-то, понимает — по уровню комфорта «Мерседес» с танком вряд ли сравнимы. Однако в истории военной техники встречались и такие танки, находиться в которых было намного приятнее, чем во всех остальных им подобных. Одна из этих машин — английский средний танк 20-х годов XX века «Виккерс Медиум».

На первых английских танках служить было и опасно, и исключительно тяжело. Огромный мотор, занимавший большую часть машины, отравлял воздух своим чадом, а жар от него шёл, как от печки. Вентиляции не было никакой, из-за чего танкисты там нередко угорали насмерть. Очень многие получали ранения в глаза, так как наблюдать за противником приходилось через смотровые щели, а в них залетали свинцовые брызги от разбивавшихся о броню пуль. По пути танки
кидало и подбрасывало, и шум в них стоял просто адский. Танкисты отказывались служить в таких условиях, офицерам приходилось объяснять боевому составу, что пехоте приходится ещё хуже и что у танков, по крайней мере, есть броня! Однако конструкторы понимали, что в дальнейшем армии понадобится более совершенная техника. Создать подобный танк для британской армии в начале 1920-х годов взялась фирма «Виккерс» — крупнейший в Англии производитель вооружения. Новая машина стала поступать в войска в 1922 году под названием «Средний танк Виккерс марка I» (Мк. I), и вот за ним-то и утвердилось название «Виккерс Медиум». Известен он был и как «Виккерс 12-тонный». Интересно, что на целых 10 лет Мк. I стал единственным средним танком британской армии, причём аналогов он так больше нигде и не имел!

Главное — удобство экипажа!

«Виккерс Медиум» нёс на себе печать поисков и, тем не менее, получился очень неплохим, а в чем-то даже обогнавшим своё время. Во-первых, его сделали довольно быстрым — он развивал скорость до 26 километров в час. Но самым впечатляющим было его вооружение. Так, в башне с круговым вращением устанавливалась 47-миллиметровая пушка, дополнением которой служили целых пять пулемётов «Виккерс». Три из них находились в башне: один рядом с пушкой, два — в корме и два — в корпусе по бортам, причём из их амбразур тоже можно было стрелять по самолётам!
Правда, толщина брони «Виккерса» оказалась крайне незначительной — всего 8-16 миллиметров, что могло защитить от пуль, но никак не от снарядов. Поэтому её бронестойкость повысили за счёт скосов на башне. Командирская башенка на танке вначале отсутствовала, но потом её поставили, потому что удобству экипажа в этой модели уделялось чуть ли не главное внимание.
Так, двигатель, в отличие от моторов прочих тогдашних машин, располагался спереди, да ещё и отгораживался от боевого отделения переборкой, которая покрывалась асбестом. Оригинальным решением стали съемные панели пола, облегчавшие доступ к редуктору и дифференциалу, поэтому с их обслуживанием проблем не возникало. В первых образцах «Виккерса» голова водителя находилась на уровне крыши боевого отделения, но впоследствии место «шофёра» приподняли, чтобы улучшить ему обзор, установив круглую смотровую башенку в правой передней части корпуса.

Слово «танк» произошло от английского tank, означающего «бак», «цистерна», «резервуар», «лоханка». Русские это название перевели, и какое-то время такие боевые машины назывались в России лохань.

Для входа и выхода экипажа по бортам машины с каждой стороны имелось по большому люку. Кроме того, была у танка и самая настоящая дверь в корме (это весьма характерное техническое решение для многих английских танков того времени, но тут дверь оказалась особенно удобной). Располагались по бортам и малые люки, использовавшиеся для загрузки боеприпасов, что отсутствовало у большинства других машин.
Условия работы пяти членов экипажа «Виккерса» по сравнению с экипажами других танков были по-настоящему комфортными. Мк. I славился хорошей вентиляцией, в нём наличествовал бак для питьевой воды. Ещё один водяной бак достаточно большого объёма конструкторы установили снаружи, причём так, чтобы под ним проходила выхлопная труба. В результате в распоряжении экипажа всегда был солидный запас горячей воды, чтобы смыть с себя копоть и грязь. Вот уж действительно, забота так забота, поскольку такого до сих пор нет и на самых современных машинах, не говоря уже о танках Второй мировой войны.

В боях участия не принимал

«Виккерс марка I» послужил образцом для многих танков, однако нигде, ни в одной стране не копировался целиком и полностью. Надо сказать, что в СССР именно Мк. I, наряду с танкеткой «Карден-Ллойд», обычно изображали в учебниках по боевой технике 1920-х и даже 1930-х годов, особенно там, где речь шла о тактике боевого применения танков — таким впечатляющим он выглядел на фоне всех прочих машин того времени, хотя в боях участия не принимал. Во всяком случае, информации об этом практически нет. По-видимому, «Виккерсы» использовались исключительно в учебных целях. Существует фотография 1940 года, на которой «Виккерс Медиум» изображён на территории английской военной базы в Египте. Возможно, там Мк. I применялся для обучения экипажей или охранял аэродромы.
В самой Англии танк несколько раз модифицировался и усовершенствовался. Так, если на Мк. I в башне было три пулемёта «Виккерс», то на Мк. I A две задние установки убрали, дополнив заднюю бронировку башни скошенным листом. Здесь же для зенитной стрельбы установили пулемёт «Гочкисс» с воздушным охлаждением.
Другая модификация — Мк. I А* («со звездой») получила «митру епископа» — командирскую башенку с двумя скосами по бокам. Танк Мк. II** («с двумя звёздами») оборудовали даже радиостанцией — большая редкость по тому времени. Для этого в задней части башни был предусмотрен бронированный ящик.
Находясь на службе с 1923 года, «Виккерс Медиум» стал основой для многих экспериментальных конструкций. Так, в 1926 году был создан его колёсно-гусеничный вариант, имевший четыре обрезиненных колеса для езды по шоссе, опускавшихся и поднимавшихся силой мотора. И хотя со своей задачей конструкторы справились, участники испытаний отмечали, что этот танк «похож скорее на дом на колёсах, нежели на боевую машину». После апробирования колёса убрали, и танк приобрёл
свой нормальный «человеческий» вид. В 1927-28 годах испытывался Mk. II — мостоукладчик с пролётом моста длиной пять с половиной метров, однако успехом его испытаний не увенчались.
Два танка Мк. II «самка», только с пулемётным вооружением, были изготовлены для правительства Индии. Четыре танка построили для Австралии в 1929 году; они имели обозначение Мк. II* «спешиал». Три шасси использовались для создания опытных 18-фунтовых САУи танков управления с мощными радиостанциями.

Модель для японцев

В 1926-27 годах фирма «Виккерс» разработала ещё один танк «Виккерс Медиум», но только марки «С». В отличие от своего серийного собрата, эта модель была выпущена всего лишь в нескольких экземплярах и в серию не пошла.
Здесь английские конструкторы применили классическую компоновку: отделение управления — спереди, а мотор — сзади. Также сзади располагалось и ведущее колесо, хотя подвеска и ходовая часть, частично закрытая броневым фальшбортом, были практически идентичны предыдущей модели.
По бортам имелись два пулемёта с водяным охлаждением, однако размещались они крайне неудачно, и у них не было установок для зенитной стрельбы. Зато конструкторы поставили в башню пулемёт, стреляющий против движения. В СССР такие пулемёты получили название «ворошиловские» — в конце 1930-х годов их так распорядился ставить — по примеру англичан — наш «первый красный офицер», «первый маршал» и «железный нарком».
Впрочем, фирма «Виккерс» не прогадала и с танком марки «С». В 1927 году его приобрела Япония, и в 1929-м на основе этой машины был разработан первый японский средний танк «Тип 89».

Журнал: Тайны 20-го века, №35 — сентябрь 2011 года
Рубрика: История военной техники
Автор: Вячеслав Шпаковский

С Уважением, Владимир.