Всё для Вас, всё для народа.)))

Любопытное фото.

Семён Буденный и житель алтайского села Федор Степанович Гуляев, который в августе 1919 года завел в болото 700 колчаковских кавалеристов.
За подвиг награжден был орденом Красного знамени, пожизненной пенсией с присвоением почётной фамилии- Сусанин. Из рук Ленина лично получил серебряные часы и шашку богато украшенную золотом.

С Уважением, Владимир.

Блок "Rohrbatterie" из 32 однозарядных 30-мм пушек

Блок "Rohrbatterie" из 32 однозарядных 30-мм пушек Mk 108, предполагавшийся к установке на реактивный Ba-349 "Natter". Также в рамках этого же проекта рассматривался вариант с установкой 7 блоков по 7 стволов в каждом (Sondergerät SG 119). Однако испытания показали неудовлетворительные результаты (подпружиненная платформа не обеспечивала достаточное смягчение отдачи от одновременного залпа 49 крупнокалиберных снарядов), и проект закрыли.

В качестве одного из разрабатываемых средств борьбы с советскими танками разрабатывалась система SG 113, состоявшая из двух безоткатных 75-мм орудий, установленных вертикально в крыльях истребителя. В качестве боеприпаса должны были использоваться подкалиберные снаряды со стальным 50-мм сердечником. Предполагалось, что выстрел должен был производиться автоматически, без участия пилота, в тот момент, когда самолёт проходил над целью. Задумка была хорошая, но при реализации программы возникла масса проблем. Во-первых, требовалась очень низкая высота полёта - от 3 до 8 метров, чтобы обеспечить надёжное срабатывание магнитного устройства спуска и точность поражения цели. Уже одно это накладывало ограничения по уровню пилота. Во-вторых, надёжность самого магнитного спускового устройства оставляла желать лучшего: отличить танк от какой-либо другой металлической конструкции было проблематично. В-третьих, среди множества компаний-подрядчиков, участвовавших в программе, царила полная неразбериха, что приводило к большим задержкам при необходимости исправить тот или иной изъян в системе. Весь этот поток проблем привёл к тому, что SG 113 была одобрена к производству лишь 14 марта 1945 года, но и то при этом предполагалось параллельно производству проводить доводку системы.

А это уже система SG 116 из трёх модифицированных 30-мм орудий Mk 103, устанавливавшихся в фюзеляже истребителя. Система испытывалась в двух вариантах: для стрельбы вверх, по самолётам, и вниз - по танкам. Несмотря на то, что в принципе испытания прошли успешно, внедрить систему также не успели - война катилась к своему логическому завершению.

Блок из 7 безоткатных версий 30-мм пушек Mk 108, который предполагалось устанавливать за кабиной истребителя под углом 85 градусов назад вверх (SG 117 / SG 118). После первого выстрела, который инициировался электрическим запалом, весь блок начинал смещаться вниз под действием отдачи каждого последующего выстрела, таким образом компенсируя нагрузку на конструкцию самолёта, до тех пор, пока не будет отстрелян каждый ствол. Срабатывание системы должно было происходить автоматически от специального фотоэлемента. Для испытаний было переоборудовано 6 Fw-190, только 4 из них успели попасть в войска. Кроме того имелись планы по установке системы на He-162.

feldgrau.info - военная история   © 2007-2015

С Уважением, Владимир.

Гусеничная десантная машина LTV

Для проведения десантных операций на Тихоокеанском театре военных действий в США в 1942-1943 годах были созданы и запущены в массовое производство плавающие транспортеры серии LVT четырех основных модификаций LVT (1), LVT (2), LVT (3) и LVT (4).

Все они представляли собой небронированные или частично бронированные машины, движение которых по водной поверхности обеспечивалось за счет перемотки гусениц. Для сопровождения и огневой поддержки десантников на базе транспортеров LVT (2) и LVT (4) американские конструкторы создали плавающие танки LVT (А)(1) и LVT (А)(4).

Процесс разработки десантных гусеничных машин LVT серьезно ускорили события Второй мировой войны. При этом плавающие танки, созданные на базе транспортеров, по конструкции ходовой части, корпуса, плавучести, используемым узлам и агрегатам были аналогичны плавающим транспортерам. Разница заключалась только в наличии у танков бронирования и артиллерийского вооружения (пушечного или гаубичного), установленного в башне, а также компоновке основных узлов и агрегатов. К примеру, если у плавающих транспортеров в связи с наличием откидной кормы силовая установка располагалась в передней части, то на всех легких плавающих танках двигатели находились в корме.

Корпуса десантных транспортеров создавались с тем расчетом, чтобы максимально облегчить их передвижения по воде. При этом из всех плавающих транспортеров лишь LVT(A)2 обладал бронированием. Корпуса всех остальных транспортеров изготавливались из обычных стальных небронированных листов. Плавающие транспортеры могли вовсе не иметь вооружения или были вооружены несколькими пулеметами. Их вместимость, включая трех членов экипажа, доходила до 24-27 человек. Грузоподъемность гусеничных десантных машин находилась в диапазоне от 11 до 16,5 тонны. Удельное давление на грунт было на уровне 0,5-0,6 кг/см.

LVT (1)

Корпуса плавающих танков, созданных на базе десантных машин LVT, создавались с использованием метода электросварки, они изготавливались из бронелистов толщиной от 6,3 мм до 12,7 мм. Плавающие танки серии LVT(A) могли быть вооружены 37-мм пушкой или 75-мм гаубицей, установленной в открытой башне, и несколькими пулеметами. Экипажи плавающих танков состояли из 6 человек, их боевая масса находилась в диапазоне от 14 до 18 тонн. Для обеспечения надежной плавучести к бортам корпусов всех плавающих танков практически по всей их длине крепились металлические понтоны. С внешней стороны в них было предусмотрено наличие вырезов прямоугольной формы, предназначенных для удобства посадки и высадки экипажа. Внутри данные понтоны делились перегородками на отдельные отсеки. Необходимость обеспечения достаточного водоизмещения и размещения на борту десанта сделала LVT достаточно громоздкими. Длина транспортеров составляла порядка 8 метров, ширина — 3,3 метра, высота — 3 метра.

Силовые передачи десантных транспортеров состояли из главного фрикциона, 5-ступенчатой коробки передач, двойного дифференциала, который использовался в качестве механизма поворота, а также бортовых редукторов. Основной особенностью американских транспортеров и легких плавающих танков было отсутствие рулей поворота и гребного винта. Движение амфибий как по водной поверхности, так и по суше осуществлялось при помощи гусениц, траки которых, обладающие шириной 360 мм, были снабжены резко выступающими съемными лопатками. Механик-водитель мог повернуть машину, используя торможение или полную остановку одной из гусениц.

Гусеничные десантные машины LVT (1) и LVT (2), произведенные в 1942 году, представляют собой открытые сверху небронированные транспортеры. Между собой они различались боевым весом, габаритами (по длине), силовой установкой и грузоподъемностью. Их масса составляла 11,1 и 12,5 тонн соответственно, мощность двигателей 146 л. с. и 250 л. с., грузоподъемность от 2 до 3 тонн, максимальная скорость на суше 20 км/час и 32 км/час, запас хода 360 и 320 километров на суше и 100 и 95 километров на воде. На этих моделях транспортеров двигатели устанавливались в корме. С силовой передачей (трансмиссией), расположенной в носовой части, они соединялись при помощи карданного вала, который проходил вдоль всей машины.

Первые транспортеры LVT (1) были вооружены двумя 7,62-мм пулеметами. Но еще до битвы за Тараву некоторое количество транспортеров оснастили двумя крупнокалиберными 12,7-мм пулеметами и дополнительно 7,62-мм пулеметами на корме. Бронирования они не имели, а их тонкий корпус практически не играл никакой защитной роли. Транспортеры демонстрировали хорошую проходимость при движении на песчаных поверхностях, но имели определенные проблемы в преодолении участков с твердым покрытием. Правильная эксплуатация первых транспортеров часто была проблемной, а машины первых выпусков страдали от достаточно частых поломок. Экипажи и десантники практически испытывали машины непосредственно в боевых условиях.

LVT (3)

Вторая версия транспортера LVT (2) отличалась наличием улучшенной трансмиссии, которую решили взять с легкого танка M3A1, а также новой ходовой, которая сделала езду по твердой поверхности более уверенной в сравнении с LVT (1). Транспортеры LVT (2) вооружались четырьмя пулеметами, при этом верхняя часть их корпуса была бронирована, что привело к росту массы до 12,5 тонн и снижению грузоподъемности до 2,36 тонн. Также данная версия транспортера получила радиостанцию.

Транспортеры LVT (3) в большинстве своем не были бронированы и отличались от транспортера LVT (2) главным образом новой силовой установкой, которая состояла из двух автомобильных двигателей «Кадиллак», обладавших несколько меньшей мощностью (220 л. с.) и находящихся в связи с появлением откидной кормовой аппарели в передней части десантной машины. Вооружение транспортеров LVT (3) состояло из двух 7,62-мм пулеметов, масса составляла 11 тонн, грузоподъемность — 3,6 тонны, максимальную скорость на суше составляла 37 км/ч, на воде — 12 км/ч. В 1949 году все транспортеры LVT (3) были оснащены крышей, получив новое обозначение LVT (3)c.

LVT (4)

Плавающий транспортер LVT (4) представлял собой улучшенный вариант LVT (2). Его грузоподъемность выросла до 4-х тонн, а вместимость — до 30 человек. Установленный на нем звездообразный двигатель «Континенталь» был таким же, что и на транспортере LVT (2) и располагался в передней части боевой машины. Вооружение было представлено 4 пулеметами калибра 7,62-мм. Кормовая деталь корпуса так же, как и на транспортере LVT(3), была выполнена откидной. Подъем и опускание кормовой аппарели осуществлялись с помощью лебедки. Кабина была прикрыта съемными бронелистами, по этой причине масса выросла до 16,5 тонн, скорость движения по суше упала до 24 км/ч, по воде — до 11 км/ч. Запас хода транспортера LVT (4) составлял 240 и 160 километров соответственно.

Плавающие танки LVT(A)1 и LVT(A)4

Легкий плавающий танк LVT(A)1, в отличие от транспортера LVT2, на базе которого он был создан, обладал закрытым полностью бронированным корпусом и вращающейся башней, которая была заимствована у легкого танка М3. В башне была установлена 37-мм пушка и спаренный с ней 7,62-мм пулемет. 37-мм орудие получило гироскопический стабилизатор в вертикальной плоскости наведения. В качестве дополнительного вооружения на плавающем танке устанавливались два зенитных пулемета, расположенных в кормовой части корпуса (за башней). Пулеметы были установлены в турельных установках. Максимальная толщина брони легкого плавающего танка LVT(A)1 составляла 12,7-мм.

Имеющиеся на танке кормовые люки предназначались для посадки и высадки экипажа и десанта, а также для погрузки различных грузов. Компоновка узлов и агрегатов в плавающем танке осталась такой же, что и на транспортере LVT2, то есть двигатель размещался в корме. Благодаря небольшому периоду проектно-конструкторских работ и отличной организации производства компания Borg Warner в сжатые сроки смогла выпустить 509 плавающих танков LVT(A)1. Масса боевой машины составляла 15 тонн, экипаж — 6 человек. 250-сильный двигатель обеспечивал легкому плавающему танку скорость 32 км/ч на суше и 12 км/ч на воде.

LVT(A)1

Танк LVT(A)4 был спроектирован на базе десантного транспортера LVT(4). В установленной на него открытой башне, которая была заимствована у самоходной установки М8, имелась короткоствольная 75-мм гаубица, начальной скоростью снаряда которой составляла 381 м/с, а дальность стрельбы — 8680 метров. Помимо гаубицы, легкий плавающий танк был вооружен 3-мя пулеметами, два из которых были установлены в открытой башне в специальных установках, а еще один в шаровой установке, находящейся в лобовом листе подбашенной коробки. Корпус легкого плавающего танка LVT(A)4 был бронированным, максимальная толщина брони башни составляла 25,4 мм, корпуса — 13 мм. Вес плавающего танка по сравнению с предшественником LVT(A)1 вырос сразу до 18 тонн. Скорость движения по суше упала до 24 км/ч, по воде — до 11 км.

Компоновка основных агрегатов силовой установки и трансмиссии в легком плавающем танке LVT(A)4 отличалась от компоновки на десантном транспортере LVT(4), а именно: моторное отделение находилось сзади, в нем был размещен тот же двигатель, что и на LVT(4), развивавший мощность 250 л. с. Легкий танк получил радиостанцию. Всего было выпущено порядка 1890 легких плавающих танков LVT(A)4. Следующая модификация данной боевой машины — LVT(A)5 отличалась лишь наличием электрического привода вращения башни и стабилизированной гаубицей. Эта версия легкого танка была выпущена серией в 269 единиц.

Попытка усилить вооружение легкого плавающего танка LVT(A)4 привела к разработке модификации боевой машины с башней от танка М24. В январе 1945 года был готов первый прототип, который отличался от предшественника и новой надстройкой корпуса. Улучшенный танк достаточно уверено показал себя на испытаниях, но из-за завершения Второй мировой войны в серийное производство так и не отправился.

LVT(A)4

Всего за годы Второй мировой войны в США было произведено порядка 18,5 тыс. гусеничных десантных машин. Особенно масштабно они использовались на Тихом океане. При этом легкие плавающие танки LVT, по существу, исполняли роль самоходной артиллерии, поддерживая десантников своим огнем. Из-за слабого бронирования, больших размеров и ограниченной маневренности на суше, данные боевые машины не могли успешно применяться в боевых действиях, которые вели сухопутные войска. Главным образом, транспортеры и танки на их базе использовались в десантных операциях по захвату и удержанию плацдармов на морском побережье.

В 1944-1945 годах некоторое количество десантных гусеничных машин применялось союзниками в Европе, в частности они использовались в Германии при форсировании реки Рейн в марте 1945 года. Организационно эти боевые машины были сведены в батальоны плавающих бронетранспортеров и танков. После завершения Второй мировой войны в США продолжилась работа по созданию новых плавающих гусеничных машин, предназначенных для подразделений Корпуса морской пехоты.

Наряду с этим на вооружении некоторых рот и батальонов плавающих транспортеров бронетанковых войск, а также в КМП США транспортеры LVT(4) и плавающие танки LVT/A(4) и LVT(5) продолжали оставаться в качестве ограниченно стандартных боевых машин. Они успели принять участие в боевых действиях в Корее, в частности во время высадки морского десанта в сентябре 1950 года. Помимо этого, они использовались при форсировании рек. Большое количество гусеничных плавающих транспортеров в дальнейшем было списано из американской армии и передано армиям союзных капиталистических государств, в том числе Франции и Великобритании.

Источники информации:
http://pro-tank.ru/bronetehnika-usa/pla … 0-plav-lvt
http://all-tanks.ru/content/gusenichnay … ashina-lvt
http://www.telenir.net/transport_i_avia … tv/p17.php
http://litresp.ru/chitat/ru/Н/nersesyan … udarstv/17
Материалы из открытых источников
Автор: Юферев Сергей

С Уважением, Владимир.

Остатков батареи я там не увидел, Сори.))

Огненные мили легендарного "Курска"

С первых дней войны суда советского Морского флота участвовали в боевых операциях. Они занимались решением задач по снабжению войск военной техникой, продовольствием, топливом, вывозили раненых и мирных граждан, оборудование предприятий, высаживали морские десанты, работали в роли плавгоспиталей и т.д. Внес свой вклад в приближении Победы и экипаж парохода «Курск», геройски действовавшего в годы войны.

О пароходе «Курск» в конце тридцатых годах знали многие моряки. В 1911 году он был спущен со стапелей английской верфи в Ньюкасле. По тем временам - крупный: грузоподъемность 8720 т и мощность двигателей 3220 л. с. Строили его на собранные жителями Курской губернии деньги, отсюда и название. Входил в состав Добровольного флота. Участвовал в первой мировой войне и даже подорвался на мине. В 1916-м чуть не утонул в Архангельске - получил повреждения в результате диверсии. После Октябрьской революции, находясь вдали от берегов Отчизны, был захвачен интервентами и уведен в Англию. Однако усилиями Советского правительства возвращен на родину и включен сначала в реестр Ленинградского порта, а затем переведен в Черноморское пароходство и поставлен на линию Одесса-Владивосток.

Экипаж этого судна раньше, чем другие советские люди, столкнулся с фашистами. В сентябре 1936 года «Курск» под командованием капитана В.Э. Цильке был направлен в порты сражающейся Испании. Он должен был доставить советских летчиков и бочки с авиационным горючим. В порту Аликанте безоружный пароход был подвергнут бомбардировке. Однако попаданий авиабомб удалось избежать. Дальнейший путь на Барселону советскому пароходу преградил германский эсминец. Ситуация была крайне опасная, однако капитан нашел выход. Когда спустились сумерки, «Курск» при полных судовых огнях взял курс в открытое море, на север к Балеарским островам. Отойдя на несколько миль, экипаж начал постепенно гасить огни, изображая уход за линию горизонта. Когда огни были погашены, судно резко изменило свой курс на юг, а фашистский эсминец, введенный в заблуждение, встретил артиллерийским огнем испанский крейсер, приняв его в темноте за советское судно. Работники нашего посольства в Барселоне, увидев пароход, были удивлены и обрадованы, ведь франкистское радио уже успело сообщить о потоплении «Курска». Возвращение домой, несмотря на подстерегающие опасности, также прошло благополучно. До 1941 года «Курск» работал на рудно-угольной линии Поти-Мариуполь. А с началом войны включился во фронтовые перевозки.

Вторая встреча парохода с фашистами состоялась в Одесском порту 22 июля 1941 года. На борту «Курска» в этот момент находилось более семи сотен советских солдат, свыше 380 лошадей, 62 повозки, 10 автомобилей, около 750 тонн боеприпасов и других грузов. Судно вошло в горящий порт и, отдав якорь на внутреннем рейде, стало ожидать швартовку и выгрузку. Едва наступил рассвет, как над Одессой появились немецкие бомбардировщики, сбросившие на город и порт свои смертоносные бомбы. Две из них взорвались по корме «Курска». Осколки и взрывная волна разрушили жилые и служебные помещения судна. Раздались крики и стоны раненых. В образовавшуюся пробоину хлынула вода, начавшая заполнять трюм. По команде капитана В.Я. Трута экипаж бросился заделывать пробоину, которую быстро сумели ликвидировать. В этот раз судно получило 180 пробоин в своих бортах. Вскоре на «Курске» установили четыре 45-миллиметровых зенитных орудия и несколько пулеметов.

В сентябре, когда «Курск» выполнял рейс из Новороссийска в Одессу, на него напало три немецких бомбардировщика. Они сбросили на пароход 12 авиабомб. Но, умело маневрируя, «Курск» сумел уклониться от них. Спустя 6 часов налет повторился. Вражеские самолеты были встречены организованным огнем из орудий и пулеметов. Один из бомбардировщиков круто взмыл вверх и, оставляя за собой черный шлейф копоти и дыма, стал тяжело падать, на части разламываясь в воздухе. Остальные самолеты улетели. «Курск» доставил в Одессу около 5000 солдат и командиров, вооружение и боеприпасы.

9 рейсов в этот осажденный город совершил «Курск» под командованием капитана В. Трута, а пробиваться туда с каждым днем было все труднее. Пользуясь временным превосходством в воздухе, вражеские самолеты непрерывно бомбили и обстреливали наши суда, море кипело тысячами мин, но советские суда продолжали свою тяжелую работу.

6 октября судно заканчивало погрузку и готовилось к рейсу в Одессу, а по пути нужно было «подбросить» в Феодосию около тысячи красноармейцев. В Одессе «Курск» ошвартовался с наружной стороны Платоновского мола под 8-тонными кранами. Небосклон был затянут дымкой. Горели северные склады, пакгаузы на каботажном причале, отдельные дома. В воздухе летали хлопья сажи. Предместья озаряли малиновые сполохи. В порту масса транспортов, потоками шла артиллерия, автомашины, боезапас, продовольствие. Ясно - эвакуация. Людей почти не видно. Бойцы на рубежах обороны, их возьмут на борт в последний момент. Кстати, фашисты до следующего утра и не знали, что наши войска оставили позиции.

В начале декабря «Курск» снова загрузился в Туапсе и 23-го утром подошел к Севастополю. Небо заволокло дымом, линия фронта заметно приблизилась к Северной стороне, даже без бинокля было отчетливо видно, как «илы» утюжат вражеские окопы и траншеи. Попасть на внутренний рейд стало труднее - к минам и авиации прибавилась дальнобойная артиллерия. Пароход лег на инкерманские створы, и тотчас вокруг встали всплески вражеских снарядов. По корпусу и надстройкам захлестали осколки. Маневрируя между разрывами, «Курск» вошел в бухту. Быстро встал на разгрузку, чтобы ночью выйти обратно...

«Непобедимая» германская армия под Москвой получила такой отпор, что откатилась от столицы на сотни километров. Это сказалось на настроении матросов. Усталость ушла на второй план, с энтузиазмом экипаж приступил к приёму бойцов и техники для Керчекско-Феодосийской десантной операции. Ее предстоит осуществить тремя эшелонами. «Курск» в третьем.

Когда началась высадка, погода была - хуже не придумаешь. Жестокий шторм поднял крутую волну. Вокруг свинцовая мгла. Сечет двенадцати балльный ветер. Это было советским транспортам на руку, но связь между судами была плохая. Берег ощетинился стальными иглами. Подбит пароход «Пенай», погиб теплоход «Кубань». Около полуночи «Курск», наконец, в порту. Сильное обледенение мешало организовать высадку. Десантники прыгали прямо в ледяную воду и быстро уходили к Лысой горе, сплошь окутанной дымом и вспышками разрывов. В воздухе стоял грохот от канонады и стрельбы.

К сходням несколько разъяренных женщин, ругаясь, на чем свет стоит, приволокли за воротник пальто какого-то чернявого мужчину. Их остановил комиссар доставленного «Курском» полка. Выяснилось, что женщины задержали предателя, который выдал многих наших гестаповцам. При нем обнаружили документы, подтверждающие его гнусные дела. Изменника тут же на пирсе расстреляли. С рассветом налетели «юнкерсы». Экипаж открыл огонь. Было уже холодно, но орудия на зимнюю смазку еще не успели перевести. Маховики заедало, что сильно осложняло наведение. Вот как об этом вспоминает второй механик «Курска» А. Следзюк, бывший в расчете зенитного орудия: «Кручу ручки, стараясь поймать в перекрестие силуэт самолета. Пот разъедает глаза, руки деревенеют от напряжения. Вижу, как бомбы впиваются в борт стоящего поблизости «Красногвардейца». Пароход оседает носом в воду и исчезает в клубах пара. Рядом пылает «Димитров». У причала «Калинину» снесло крыло мостика. Отстреливаясь, судно уходит на рейд. До самого обеда атаки следуют беспрестанно. В полдень спускаюсь вниз, принимаю вахту, еле стою на ногах. В машинном отделении бомбежка переносится хуже. Наверху одна цель - отразить врага, о страхе забываешь. Здесь совсем другое. Котлы ревут. Над головой лязгают лебедки. Жар и чад. Тебя бросает от переборки к переборке. Что там снаружи, неизвестно. По сигналам с мостика, чередованиям «вперед», «назад», «стоп», догадываюсь - начали отход. У меня вместо машиниста первого класса тринадцатилетний мальчуган Толя Ясыр - наш «сын судна», прибился из воинской части, когда ее перебрасывали на позиции. Вместе с ним выполняем команды об изменении хода. Неожиданно огромной мощности взрыв прижимает Толю ко мне. Судно подбрасывает, корпус сотрясается от колоссального гидродинамического удара, машина замирает. Осматриваемся - особо серьезных повреждений нет, мелкие устраняем».

После выхода «Курска» на рейд прогремел очередной сильный взрыв. На этот раз дело обстояло хуже: отдалась гайка гребного винта, в цилиндре мокровоздушного насоса начался стук. Пароходу пришлось идти малым ходом. Медленно, постоянно отбиваясь от пикировщиков, судно доковыляло до Новороссийска. Там мотористы своими силами произвели необходимый ремонт.

Плавать было и тяжело, и опасно: мины, бомбежки, артобстрелы, отсутствие навигационной обстановки, пурга и штормы. А тут еще в феврале льды сковали пролив и рейд Камыш-Буруна. Выгружаться приходилось на припайный лед. Иногда при выгрузке пушки и снарядные ящики проваливались под лед. И тогда команда кошками выуживала их на поверхность. На переходах к атакующим советские суда пикировщикам присоединились торпедоносцы. Вскоре их жертвой стал пароход «Фабрициус». В таких сложных и опасных походах прошла зима и весна, наступило лето. В июне «Курск» получил задание доставить из Поти в Новороссийск груз марганцевой руды для отправки ее на Урал. На траверзе Пицунды пароход был атакован 10 торпедоносцами, которые сбросили 12 торпед. Команде было хорошо видно, как они отрываются от самолета, с леденящим душу завыванием летят параллельно воде и плюхаются в море - белая пенистая стрела следа. Судно оставалось только манипулировать ходами, метаться, избегая смертоносных сигар. Две торпеды, выныривали и вновь погружались, как дельфины - очевидно, пошли холодными,- чуть не чиркнули по бортам «Курска». Советскому пароходу снова повезло. Он благополучно дошел до порта и встал на разгрузку.

15 июля советские войска оставили Севастополь. Многие матросы еле сдерживали, а порой и не сдерживали слезы. В августе «Курск» стоял в Новороссийске. Город бомбили и обстреливали из пушек. Было много разрушений и пожаров. Тучами висела цементная пыль. От взрывов сотрясалась земля. Матросам казалось, что о них забыли, не было никаких указаний. Третий механик Коваль объявил мотористам: «Если подойдут ближе, подорвем судно и уйдем в горы, станем партизанить». Вечером на борт прибыли дети из Краснодарского детского дома. От такого груза, моряков аж в пот бросило. Святое дело доставить всех в целости и сохранности. Ночью судно вышло на Туапсе. С восходом в небе вновь появились «юнкерсы». Экипаж занял привычные места у орудий и пулеметов. Помполит успокаивал малышей. Да они и не плакали, сидели с серьезными мордашками. Отбив многочисленные воздушные атаки «Курск» дошел до пункта назначения. Позже стало известно, что вышедший с ним «А. Серов» едва не утонул, весь в пробоинах приткнулся к отмели. Экипаж имитировал пожар подожженным соляром и дымовыми шашками. Самолеты улетели. Судно снялось с мели и буквально на честном слове доползло до Поти.

А «Курск» весь в дырках, латанных и перелатанных, отправился на ремонт в Батуми. На заводе постарались и максимально ускорили ремонтные работы. «Курск» снова в работе. Ему поручено перебросить из Поти в Туапсе горно-стрелковую дивизию. Приняв на борт солдат, 440 лошадей и 500 тонн снаряжения, пароход вышел в рейс. Войсковое командование четко организовало наблюдение и оборону. В небо уставились стволы противотанковых ружей и дула пулеметов. У Новых Гагр из облаков выскочила пятерка «юнкерсов». Их встретили таким дружным огнем, что, разбросав по округе бомбы, они поспешили ретироваться. Через два часа снова атака. Несколько самолетов прорвалось к судну. Посыпались бомбы. Крупные фугаски легли против машинного отделения и четвертого трюма. Палубу залило кровью. Судовые медики Фаня Черная, Тая Сорока и Надя Быстрова оказывали первую помощь, врач Назар Иванович развернул операционную. Взрывом пробило борт, осколки посекли паропровод, питающий все вспомогательные механизмы. Помещения заполнились паром, машина начала сбоить. Экипаж перекрыл клапана и приступил к чистке топок. Необходимо было ободрать изоляцию и подобраться к трубкам. С большим трудом удалось ликвидировать повреждения. Но судно дошло до Туапсе и высадило бойцов.

Едва «Курск» ошвартовался в Туапсе, как к его борту подскочил катер, отдавший команду «Немедленно снимайтесь! Ожидается налет большого соединения авиации! Вас могут накрыть на фарватере!» В считанные минуты были отданы концы, и буксир потянул судно к выходу. Неподалеку на тральщике взвился сигнал: «Курск», на вас идут 30 «юнкерсов» в сопровождении 16 «мессершмиттов», приготовьтесь!» Едва пароход вышел за ворота, как на него со всех направлений набросились самолеты. Град бомб и струи пулеметных очередей низвергались ливнем. Вода бурлила, всплески не успевали опадать. Осколки и пули гремели по обшивке. Один за другим падали замертво матросы из орудийных расчетов. Многие были ранены, но продолжали вести огонь. Капитан, маневрируя, уклонялся от атак. В машине и кочегарке стоял кромешный ад. Настил под ногами ходил ходуном, а в воздухе висели тучи угольной пыли. И вдруг корабль сотряс настолько мощный удар, что многие полетели кубарем. Прямым попаданием была уничтожена прислуга орудия. Наверху заполыхал пожар, а в машинном отделении погас свет, но двигатели продолжали работать. Налет был отражён, но победа досталась дорого. Погибло около 50 человек. Было много раненых. Судно потеряло задний ход - еще сильнее отошла гайка винта. Об этом бое «Курска» с десятками бомбардировщиков писали в газетах. О нем узнала вся страна.

С углем стало совсем плохо. Не было никакого. Приняли решение переоборудовать котельную на мазут. Все работы проводились силами судовой команды. Работу удалось закончить раньше намеченного срока, и судно снова вышло в рейс. В феврале 1943 года для срыва планов противника осуществлен дерзкий десант в район Станички. Бойцы закрепились на полуострове Мысхако, который стал позже известен под именем Малая Земля. «Курск» под яростным огнем совершил туда пять рейсов, доставив около 5500 солдат и матросов и почти 1400 т груза. Наступление советских войск продолжалось. В сентябре освободили Новороссийск, Мариуполь, Осипенко. Затем полностью очищен от врага Таманский полуостров. Битва за Кавказ завершилась победой. 10 апреля советские войска вступили в Одессу. «Курск», покинувший ее последним, возвратился одним из первых.

Цветущая Одесса была превращена в руины. На месте цехов судоремонтного завода, холодильника, элеватора и пакгаузов теперь были обожженные груды кирпича. Взорваны оказались почти все молы и причалы, выведены из строя электростанции и водопровод. Разрушено много зданий и памятников. Тяжело, но люди приступили к восстановлению города. А «Курск» снова отправился в походы. Начались рейсы в Румынию и Болгарию. Весть о Победе застала пароход в море. Не было предела радости экипажа, который от первого до завершающего часа самой жестокой и кровопролитной войны, не щадя себя, выполнял свой долг перед Родиной. По неполным данным, за это время «Курск» прошел более 14000 миль, перевез свыше 67000 человек и около 70 000 тонн грузов. И это под обстрелом и бомбежками. Вражеская авиация совершила на пароход 60 налетов, на него сброшено более тысячи бомб и торпед. «Курск» выдержал три прямых попадания тяжелых фугасных бомб. В корпусе «Курска» насчитывалось 4800 пробоин. Приказом Министерства морского флота на судах-героях были установлены мемориальные доски, а четырем особо отличившимся, в том числе и «Курску», вручены на вечное хранение вымпелы Народного комиссариата морского флота. А после войны пароход-работяга, несмотря на «старость и раны», продолжал трудиться, стабильно перевыполняя план. В приказах по пароходству и в печати его экипаж еще не раз ставили в пример. Августовским утром 1953 года «Курск» в последний раз отошел от причала Одесского порта. Мощным хором гудков порт прощался с ним. Моряки и докеры салютовали легендарному пароходу, уходящему курсом в бессмертие.

Источники:
Булович О. Легендарный пароход «Курск» // Порты Украины. 2009. №4. С. 43-47.
Кулинченко В. Героические корабли // Литературная Россия. №28. 2016. С.8-9.
Голеусов О., Орлов И. Подвиги торгового судна «Курск». // Друг для друга. № 28 (822). 13 июля 2010
Следзюк А. Военные рейсы «Курска». // Морской флот. 1985. №6. С.22-24.
Олег Булович О. Легендарный пароход «Курск» // Вечерняя Одесса. №114 (9442). 04 августа 2011 г.
Автор: Инженер-технарь

С Уважением, Владимир.

Спасибо, Женька! Блин, я и забыл про свой праздник.! И тебя тоже с праздником, друг! 

11 сентября незаметно прошагал по России День Танкиста. А 100 лет назад стальные машины впервые атаковали неприятельские позиции.

Первая атака «сухопутных броненосцев»

100 лет назад, 15 сентября 1916 года, состоялась первая в истории мировых войн танковая атака. Танки использовали в ходе крупномасштабной наступательной операции англо-французских войск (битва на Сомме) против германской армии на Французском фронте. Союзники применили 49 боевых машин модели Mk.1 (Mark I).

Правда, из-за низкой технической надёжности этих танков в атаке участвовало только 18 боевых машин, остальные вышли из строя из-за неполадок или застряли в болотистой местности. Однако в целом опыт был удачным и стал поводом для дальнейшего развития танковой отрасли. В будущем танки станут неотъемлемой частью вооруженных сил развитых стран, её ударной частью.

Главной проблемой в истории развития танкостроения до Первой мировой войны было отсутствие мотивации и непонимание возможностей применения бронированной техники. Про основы применения бронированной повозки ещё в XV столетии Леонардо да Винчи писал: « Мы построим закрытые колесницы, которые проникнут в неприятельские линии и не смогут быть уничтожены толпой вооруженных людей, а позади них может следовать пехота без особого риска и всякого багажа». Однако на практике никто всерьез не воспринимал «дорогие железные игрушки», как назвал в свое время прототипы танков военный министр Британии.

В конце 1914 — начале 1915 года Первая мировая война перешла в позиционную стадию. Враждующие стороны закопались в землю и закрылись километрами колючей проволоки. Активно строились и долговременные укрепления. Каждая пядь земли простреливалась артиллерией и пулеметами. Поэтому маневренная война начала войны была закончена. Продвижение на пару километров оплачивалось тысячами жизней. Один пулеметчик мог положить сотни и даже тысячи человек. Чтобы прорвать мощную оборону врага, необходимо было сосредоточить большое количество артиллерии, стянуть войска. Разведка противника обычно вскрывала такую подготовку. И обороняющаяся сторона успела подготовиться, перебросить дополнительные силы и средства, накопить резервы. Пока наступающие прорывали первую линию обороны, обороняющаяся сторона успевала подтянуть резервы к опасному месту и сильными контратаками восстановить положение. Таким образом, попытки прорвать такую оборону вели к массовым жертвам и минимальным результатам (как во время Верденской мясорубки).

В результате появилась необходимость создания средства, которое сможет преодолеть вражескую оборону, прикрыть пехоту броней и поддержать огнем. Таким подвижным бронированным средством был бронепоезд. Но использование бронепоездов было ограничено необходимостью использовать железнодорожные пути. Следующим этапом стало использование обычных автомобилей, на которые устанавливали пулеметы и легкие пушки. На фронтах уже действовали многочисленные и весьма разнообразные бронеавтомобили, однако проходимость тяжёлых броневиков оставляла желать лучшего. Кроме того, они были слабо вооружены и бронированы. Усиление бронирования и вооружения значительно повышало вес автомобиля, что наряду с колесной подвеской и слабыми двигателями проходимость бронеавтомобилей сводило к нулю. Поэтому военные инженеры предлагали использовать вместо колёсного автомобильного шасси гусеничное. Опорные катки равномерно распределяли давление на почву, что существенно повышало проходимость по мягкому грунту. Трактора с гусеничным движителем к тому времени уже активно производились в различных странах (лидером были США), и их технологии в целом были отработаны.

Во французской и английской армиях практически одновременно зародилась идея создания специальной машины для прорыва проволочных заграждений. Считается, что первенство в этом вопросе принадлежит безвестным французским солдатам, которые взяли трактор, приварили к его носовой части под углом что-то вроде заточенного рельса и с помощью таким образом оборудованной и при этом даже не бронированной машины прорвали проволочные заграждения и заняли вражеское укрепление.

В Англии в то же время разрабатывались «мостовой трактор» для преодоления проволочных заграждений и «гусеничный броневой щит для пехоты». Так, ещё в ноябре 1914 года управляющий пороховой компании в Чильворте капитан Туллок направил в Комитет имперской обороны предложение о постройке «сухопутного крейсера». В декабре того же года адмирал Бэкон разработал «мостовой трактор для преодоления заграждений», а ещё чуть позже коммодор Мюррей Суэттер попытался продвинуть самоходный пехотный броневой щит на гусеничной платформе. Однако эти разработки были признаны бесперспективными, но натолкнули британских военных на мысль о создании полностью бронированной вооружённой гусеничной машины. Во французском Генштабе также пришли к выводу, что трактор для таких целей лучше закрыть броней.

Военные обратились во французскую компанию Schneider, которая производила различное оружие. Однако для бронированной машины, способной проламывать вражеские укрепления, необходима была надежная ходовая часть. Самые лучшие трактора в то время, считалось, производила американская Holt Manufacturing Company. Французы послали двух своих лучших инженеров Брилье и Дюамеля в Англию, вооруженные силы которой как раз закупили американские «Холты». Эжен Брилье, блестящий инженер, присмотревшись к американским тракторам, сделал вывод, что эти мощные машины можно и нужно не только бронировать, но и оснастить артиллерийским вооружением. Сначала было решено использовать в качестве базы шасси модель Holt Baby. Трактор закрыли двумя броневыми листами по боками и двумя сходящимися под острым углом спереди. Верх оставили открытым.

9 декабря 1915 году на испытаниях в Суене опытный образец бронированного танка на шасси Holt был продемонстрирован представителям французской армии. Среди зрителей был генерал Филипп Петен и артиллерист и инженер, полковник Жан-Батист Эжен Эстиенн. Результаты испытаний танка были хорошими. Машина показала замечательную подвижность в затрудненном ландшафте. Однако длина машины была недостаточна для преодоления вражеских траншей, что потребовало создания более длинных гусениц для французского проекта танка. Поэтому французы решили использовать шасси не Baby Holt, а более длинные 75 л. с. тракторы Холта.

12 декабря Эстиенн представил французскому верховному командованию план сформировать бронетанковую часть, вооруженную гусеничными машинами. Этот план встретили с одобрением и главнокомандующий Жоффр поддержал производство 400 танков. Фактический заказ на 400 танков СА1 Шнайдер был сделан 25 февраля 1916 года, по цене 56 тыс. французских франков за изделие. Французы решили использовать шасси не Baby Holt, а более длинные 75 л. с. тракторы Холта. Однако с поставками достаточного числа новых тракторов и запчастей к ним из США могли возникнуть трудности, поэтому в дальнейшем производстве вернулись всё-таки к шасси Baby.

Производили новый танк Schneider так: уже готовый трактор помещался в стальную конструкцию 6,32 метра длиной, 2,05 метра шириной и 2,3 метра высотой. «Танк» был защищён 11-мм бронелистами и весил более 14 т. Такой бронетрактор Schneider нёс в себе 220 литров топлива, 75-миллиметровую пушку системы «Блокхаус-Шнайдер», два 7,92-миллиметровых пулемёта «Гочкиса», 90 снарядов, 3840 патронов, шесть человек экипажа и клетку с почтовыми голубями для связи. Двигатель мощностью всего 60 л. с. обеспечивал максимальную скорость в 8 км/ч. Неуклюжей особенностью «Шнейдера» был выступ на лобовой детали корпуса, который изначально был разработан для смятия колючей проволоки, но на практике часто приводил к опрокидыванию танка.

Новый танк был назван Mark I (иногда его называли «Большой Вилли»). Танк выпускался в двух модификациях — «Female» (только с пулемётным вооружением) и «Male» (с пулемётом и двумя 57-мм пушками). Планировали, что «самцы» в основном будут бороться с пулеметными гнёздами, а «самки» — с живой силой противника. Позднее признали, что это деление неудачно, и стали устанавливать на всех танках единое пулеметно-пушечное вооружение — 2 пушки и 4апулемета.

Но на первом этапе на танках-«самцах» основное вооружение составляли две нарезные 57-мм пушки модели Six Pounder, Single Tube — разработанный в 1915 году сухопутный вариант скорострельного морского орудия, принятого на вооружение в 1885 году. Орудия размещались в спонсонах танка на тумбовых установках, с вращающейся частью которых были связаны закрывавшие амбразуру спонсона цилиндрические щиты. Боекомплект орудий составлял 334 унитарных выстрела. Позади пушек в спонсонах «самцов» в размещались два 7,7-мм пулемёта «Гочкис» M1909. Кроме этого, на танках обоих вариантов один такой пулемёт размещался в лобовой части танка и обслуживался командиром, и иногда ещё один пулемёт устанавливался в корме танка. Все пулемёты «Гочкис» были съёмными и вели огонь через амбразуры, закрывавшиеся в остальное время броневыми крышками. На танках варианта «самка» место 57-мм пушек и пулемётов «Гочкис» в спонсонах занимали четыре 7,7-мм пулемёта «Виккерс». Эти пулемёты размещались на тумбовых установках с поворотными щитами, схожих с установками 57-мм орудий. Боекомплект пулемётов составлял 5760 патронов для «самцов» или 30 080 патронов для «самок». Кроме этого, каждый член экипажа имел револьвер, для стрельбы из которых в различных частях танка имелись закрывавшиеся броневыми крышками порты. Из-за малой подвижности танка и ограниченных секторов обстрела его основного вооружения, личному оружию экипажа отводилась важная роль в ближней обороне машины. Лоб, борта и корпус корпуса прикрывала 10-12 мм броня, днище и крышу — 5-6 мм.

В феврале 1915 года прошли успешные испытания танка. Машина бес проблем преодолевала рвы шириной 4,5 м. и стенки высотой в 1 м, не являлись для него проблемой и броды глубиной до 1 м. Чтобы танк не опрокидывался назад на крутых подъемах, к его корме прицепили «хвост» — двухколесную опорную тележку. Правда скорость машины была небольшой — всего 6 км в час. Танк поступил на вооружение в августе 1916 года.

Британский танк Mark I («самец»). 1916 год

Британский танк в битве на Сомме

Первая атака

Крайне неудовлетворительные темпы наступления во время битвы на Сомме побудили союзное командование задействовать принципиально новое средство борьбы — танки. Французские бронированные гусеничные машины прибыли в войска 5 сентября 1916 года. Однако экипажи для них ещё не были готовы, потому боевое использование «Шнейдеров» пришлось отложить. Английские машины, получившие название Mark I, были использованы британской армией в битве на Сомме 15 сентября 1916 года. Это была первая в истории танковая атака.

В 5 час. 30 мин. английские танки пошли в атаку. Утренний туман скрыл их от глаз противника. Незамеченные, они смогли близко подойти к вражеским позициям. Прежде, чем германцы опомнились, стальные «колесницы» атаковали окопы. Ревы моторами, окутанные огнем и дымом, они разрывали колючую проволоку и обрушивали блиндажи. Танки медленно ползли вперёд, смятение и панику. Новое оружие деморализовало немцев. Бой продолжался до 10 часов. Несмотря на малое число машин, труднопроходимую местность, несовершенство первых танков и плохое взаимодействие с пехотой, машины показали хороший результат. За 5 часов боя танки прорвали фронт на ширину 5 км и в глубину на 5 км.

В ходе боя выяснилось, что конструкция танка недостаточно отработана — из 49 машин, которые англичане подготовили для атаки, на исходные позиции выдвинулось только 32 (17 танков вышли из строя из-за неполадок), а из этих тридцати двух, начавших атаку, 5 застряло в болоте и 9 вышли из строя по техническим причинам. Тем не менее, даже оставшиеся 18 танков смогли продвинуться вглубь вражеской обороны на 5 км, причём потери англичан в этой наступательной операции оказались в 20 раз меньше обычных. Танк преодолевал проволочные заграждения и траншеи шириной 2,7 метра. Броня держала попадания пуль и осколков снарядов. Однако прямых попаданий снарядов танки не выдерживали.

Из-за малого количества танков германскую оборону не удалось прорвать окончательно, однако даже такая неуклюжая и имевшая много слабостей боевая машина показала свой большой потенциал, да и психологическое воздействие на германскую пехоту было огромным. Кроме того, в дальнейшем британцы успешно использовали танки в битве при Камбре (ноябрь-декабрь 1917 года). Британцы бросили в бой Королевский танковый корпус (3 бригады с общей численностью 476 танков) и обеспечили за несколько часов продвижение в глубь фронта на 9 км при минимальных потерях. Это заставило замолчать последних скептиков и заставило обе стороны заняться активным формированием бронетанковых войск. Таким образом, стало ясно, что за танками, как видом боевой техники, большое будущее. Так оно и произошло. «Боевые колесницы» стали ведущим видом боевой техники современных армий.

Интересно, что и англичане, и французы для секретности перевозки своих боевых машин по железной дороге использовали в документах для их наименования слово, означающее «бак», «резервуар» (англ. — tank, фр. — char d’assaut). В других армиях закрепились свои названия — «панцеркампфваген» PzKpfw (боевая бронированная повозка) у немцев, у французов «шар де комба » ( боевая повозка), у шведов — «стридрвагн» (боевая повозка), итальянцы называли «карро д`армато» (вооруженная повозка). Но из-за того, что англичане применили свои «сухопутные броненосцы» первыми, а также из-за того, что это применение было более удачным, в большинстве европейских языков для обозначения бронированной гусеничной боевой машины закрепилось английское слово — «танк». В России также прижилось слово «танк».

Надо сказать, что первое испытание французских танков было менее удачным, чем у британцев. Французы бросили танки в прорыв 16 апреля 1917 года во т. н. «наступления Нивеля». На позиции германских войск двинулись 128 танков. Однако в этот раз германцы успешно применили артиллерию и авиацию. Кроме того, чтобы увеличить запас хода, на французские танки снаружи поместили бидоны с горючим, и малейшее попадание заставляло их воспламеняться как факелы. Германская артиллерия обрушила на бронированные машины французов такой шквал огня, что некоторые шедшие в первых рядах «Шнейдеры» буквально разлетелись на мелкие куски. В первом отряде было подбито 39 танков, его командир был убит. Второй отряд заметила германская авиация и известила командование. Артиллерия также остановила французскую бронетехнику. Из 128 танков с поля боя вернулись только около 10. В целом Наступление Нивеля («Бойня Нивеля» или «Мясорубка Нивеля») стало символом бессмысленных человеческих жертв и произвело тяжелое впечатление на французскую армию и общество. Новому командующему Петену (он сменил Нивеля) даже пришлось давить мятежи в армии (включая волнения в русских экспедиционных частях). Новый командующий отдал приказ о введении смертной казни за отказ повиноваться. На развитие танковой отрасли это не повлияло. Её перспективность была очевидна.

Битва при Камбре. Танковая атака

Автор: Самсонов Александр
https://topwar.ru/100726-pervaya-ataka- … oscev.html

Статьи из этой серии:

Кампания 1916 года

Стратегия Антанты и Центральных держав на 1916 год
«Вооружённые силы Франции истекут кровью в любом случае — сохранит она Верден или нет»
Франция и Англия собирались «воевать до последнего русского солдата»
Русские солдаты во Франции
Блестящая победа русской Кавказской армии под Эрзерумом
Кеприкейское сражение
Штурм Эрзерума
Разгром 3-й турецкой армии
Трапезундская операция
Верденская мясорубка
Верденская мясорубка. Ч. 2
Стратегическое поражение германской армии под Верденом
Нарочская операция
Португалия в Первой мировой войне
Пятая битва при Изонцо
Трентинская операция
Как русская Кавказская армия разгромила 3-ю турецкую армию в Эрзинджанском сражении
Брусиловский прорыв
Луцкий прорыв
Упущенные возможности Брусиловского прорыва
Коломейское сражение. Битва на реке Стоход
Ковельская битва
Как погибли лучшие части Русской императорской армии
Огнот. Как турецкая армия пыталась взять реванш за Эрзерумский разгром
Шестая битва при Изонцо
Как Румыния вступила в войну

С Уважением, Владимир.

О загадочных обстоятельствах гибели крейсера, перевозившего атомную бомбу

Летние ночи над океаном в тропиках особенно темны, и лунный свет только подчёркивает густоту и вязкость этой тьмы. Тяжелый крейсер ВМС США «Индианаполис» рассекал влажный мрак ночи с 29 на 30 июля 1945 года, неся на борту 1200 человек экипажа. Большинство из них спали, бодрствовали только вахтенные. Да и чего мог опасаться мощный американский военный корабль в этих давно очищенных от японцев водах?

После сокрушительных поражений сорок четвёртого года — у Марианских островов и на Филиппинах — японский императорский флот, некогда наводивший ужас на весь Тихий океан, просто перестал быть. Подавляющая часть его боевых единиц лежала на дне, а несколько уцелевших крупных кораблей самолёты с авианосцев 5-го флота добили прямо в гавани военно-морской базы Курэ.Краса и гордость Японии, символ её морской мощи и всей нации, — великолепный «Ямато», самый могучий из всех созданных человечеством линейных кораблей, — был потоплен авиацией адмирала Марка Митчера 7 апреля 1945 года во время последнего похода линкора к берегам Окинавы. «Ямато» не спасли ни необычайно толстая броня, ни конструктивные особенности, делавшие корабль очень труднопотопляемым, ни двести зенитных стволов, превращавших небо над линкором в сплошную огненную завесу.

Что же касается японских ВВС, то их никто уже не принимал всерьёз. Ветераны, разгромившие Пёрл-Харбор, погибли у Мидуэя и у Соломоновых островов; а неоперившиеся лётчики-новички становились лёгкой добычей для куда более опытных и гораздо лучше обученных пилотов многочисленных американских истребителей. Война неумолимо катилась к своему победоносному для Америки завершению.

Крейсер «Индианаполис» (фото 10.07.1945)

Оставались, правда, лётчики-камикадзе, бестрепетно таранившие корабли, но сквозь воздушные боевые патрули и плотный зенитный огонь к цели пробивались единицы, так что воздействие этого оружия было, скорее, чисто психологическим. Один такой смертник врезался в палубу «Индианополиса» во время боев за Окинаву, ну и что особенного? Возник пожар (который быстро потушили), кое-что было разрушено или повреждено… и всё.

Не обошлось без жертв, но экипаж отнесся к этому с равнодушием закалённых солдат — ведь крейсер в результате этой атаки отправился на ремонт в Сан-Франциско, где простоял два месяца вдали от войны. Куда приятнее пить виски на берегу, чем ожидать, когда тебе на голову свалится следующий сумасшедший японец. Война вот-вот кончится — а погибать под занавес вдвойне обидно.

Можно было также напороться на какую-нибудь шалую субмарину противника, — по данным разведки, какое-то количество этих морских волков-одиночек всё ещё рыскало в водах Тихого океана в поисках незащищённых объектов для атаки — но для быстроходного боевого корабля вероятность такой встречи очень мала (гораздо меньше, чем риск угодить под колёса автомобиля при переходе улицы в Нью-Йорке).

Впрочем, подобные мысли мало кого занимали на борту «Индианаполиса» — пусть голова от этих проблем болит у того, кому такая хвороба по штату положена. У капитана Маквея, например.

Командир крейсера

Командир крейсера кэптен Чарльз Батлер Маквей в свои сорок шесть был опытным моряком, вполне заслуженно оказавшимся на командном мостике тяжёлого крейсера. Он встретил войну с Японией в звании коммандера, будучи старшим помощником крейсера «Кливленд», участвовал во многих боях, в том числе в захвате островов Гуам, Сайпан и Тиниан и в крупнейшем в истории войн на море сражении в заливе Лейте; заслужил «Серебряную Звезду». И в эту ночь, несмотря на поздний час, — одиннадцать вечера — он не спал. В отличие от большинства своих подчинённых, Маквей знал гораздо больше любого из них, и знание это отнюдь не добавляло ему спокойствия.

…Всё началось в Сан-Франциско. Ремонт корабля на верфи острова Мар, что милях в двадцати от города, приближался к концу, когда Маквея неожиданно вызвали в штаб Калифорнийской военно-морской базы. Полученный приказ был кратким: «Корабль к походу изготовить». И следом поступило распоряжение перейти на другую верфь, Хантер-Пойнтс, и ждать прибытия высокопоставленных гостей из Вашингтона. Вскоре на крейсере появились генерал Лесли Гровс, руководитель секретного «Манхэттенского проекта» (а в чём суть этого самого проекта, Маквей, естественно, не имел ни малейшего представления), и контр-адмирал Уильям Парнелл.

Высокопоставленные лица сжато изложили капитану суть дела: крейсер должен принять на борт спецгруз с сопровождающими и доставить его в целости и сохранности по назначению. Куда — не сказали, это командир должен был узнать из вручённого ему пакета от начальника штаба при верховном главнокомандующем вооружёнными силами США адмирала Уильяма Д. Леги. Пакет украшали два внушительных красных штампа: «Совершенно секретно» и «Вскрыть в море». О характере груза капитана также не проинформировали, Парнелл так и сказал: «Ни командиру, ни, тем более, его подчинённым знать об этом не положено». Но старый моряк чутьём понял: этот чёртов специальный груз дороже самого крейсера и даже жизней всего его экипажа.

Часть груза разместили в ангаре для гидросамолёта, а другую часть — вероятно, наиболее важную (в упаковке, напоминающей внушительных размеров коробку для женских шляпок), — в командирском салоне. Молчаливые офицеры-сопровождающие расположились там же. Заметив у них эмблемы химических войск, Чарльз Маквей подумал с брезгливостью настоящего солдата, привыкшего к честным методам ведения боя: «Вот уж не ожидал, что мы докатимся до бактериологической войны!». Однако вслух он ничего не сказал — многолетняя служба на флоте научила его в соответствующих ситуациях уметь держать язык за зубами. Но вся эта история не понравилась капитану с самого начала — было в ней что-то слишком зловещее…

Роковой груз

Тяжелый крейсер Индианаполис был заложен 30 марта 1930 года. Корабль был спущен на воду 7 ноября 1931 года и введен в строй 15 ноября 1932 года. Полное водоизмещение корабля 12755 тонн, 185,93 м — длина, 20,12 м — ширина, 6,4 м — осадка. Крейсер развивал скорость до 32,5 узлов при мощности турбин 107000 лс. Вооружение корабля состояло из девяти 203-мм орудий в трех башнях, восьми 127-мм орудий и 28 зенитных автоматов разных калибров. На корабле были две катапульты и четыре самолета. Экипаж корабля в 1945 году был 1199 человек.

Крейсер Индианаполис принимал активное участие в войне с Японией. Вечером 20 февраля 1942 года крейсер принял свой первый бой, когда соединение американских кораблей было атаковано восемнадцатью японскими бомбардировщиками. В этом бою истребителями с авианосца и зенитным огнем с кораблей охранения было сбито шестнадцать японских самолетов, а позднее два гидросамолета следивших за американскими кораблями. 10 марта 1942 года 11-е оперативнок соелинение, в которое входил Индианаполис, атаковало японские базы на Новой Гвинее. Им удалось нанести тяжелые повреждения японским боевым и транспортным кораблям. После этого боя крейсер проэскортировал конвой до Австралии и встал на ремонт и модернизацию.

С 7 августа 1942 года крейсер принимал участие в операциях у Алеутских островов. В январе 1943 года Индианаполис уничтожил артиллерийским огнем транспорт Акагане-Мару груженый боеприпасами. Пройдя ремонт на острове Мар, крейсер вернулся в Перл-Харбор, где стал флагманским кораблем командующего 5-м флотом вице-адмирала Раймонда Спрюэнса. 10 ноября 1943 года Индианаполис принял участие в операции по вторжению на острова Джильберта. 19 ноября Индианаполис в составе отряда крейсеров бомбардировал атолл Тарава и остров Макин. 31 января 1944 года крейсер участвовал в обстреле островов атолла Кваджелейн. В течении марта — апреля Индианаполис участвовал в атаках на Западные Каролины. В июне крейсер принял активное участие во вторжении на Марианские острова. Пройдя очередной ремонт на верфи ВМС острова Мар, 14 февраля 1945 года крейсер вошел в состав соединения быстроходных авианосцев вице-адмирала Марка Митчера. С19 февраля соединение обеспечивало прикрытие высадки десанта на остров Иво-Дзима. 14 марта 1945 года Индианаполис принял участие в захвате острова Окинава. 31 марта сигнальщики крейсера заметили японский истребитель, который начал почти отвесное пикирование на мостик крейсера. Зенитным огнем самолет был поврежден, но японский летчик-самоубийца с высоты восемь метров сбросил бомбу и врезался в кормовую часть верхней палубы. Бомба пробив все палубы крейсера и днище, взорвалась, повредив в нескольких местах днище корабля. Несколько отсеков были заполнены, 9 моряков погибли. Индианаполис своим ходом дошел до верфи на острове Мар.

Экипаж и пассажиры (на борту «Индианаполиса» возвращались на Гавайи армейские и флотские офицеры) проявили живейшее любопытство в связи с загадочной «шляпной коробкой». Однако любые попытки разузнать хоть что-нибудь у безмолвных часовых потерпели полный крах.

В 08.00 16 июля 1945 года тяжёлый крейсер «Индианаполис» снялся с якоря, миновал Золотые Ворота и вышел в Тихий океан. Корабль взял курс на Пёрл-Харбор, куда и прибыл благополучно через трое с половиной суток — почти всё время следуя полным ходом.

Стоянка на Оаху была недолгой — всего несколько часов. Крейсер отдал левый якорь и, подработав машинами, ткнулся кормой в причал. Пассажиры покинули борт, а корабль торопливо принял топливо и провизию и всего через шесть часов после прибытия покинул Жемчужную Гавань.

К острову Тиниан в Марианском архипелаге «Индианаполис» прибыл ночью 26 июля. Луна, вставшая над океаном, заливала своим мертвенно-призрачным светом бесконечно катящиеся к песчаному берегу вереницы волн, украшенных белыми плюмажами гребней. Первобытная красота этого зрелища совсем не приводила кэптена Маквея в восторг: из-за волн и глубин близко к берегу не подойти, а тут ещё эта проклятая луна висит над головами, как огромная осветительная ракета, превращая все корабли на рейде острова в идеальные мишени для ночных торпедоносцев. Авиация США полностью господствовала в небе над Марианами, но Маквей уже достаточно изучил отчаянность самураев и их склонность к авантюрным выходкам.

Спустя несколько дней, на сбрасываемой бомбе экипаж самолета «Энола Гэй», сделал зловещую и скорбную надпись »Подарок за души погибших членов экипажа Индианаполиса»!

Но всё обошлось. С рассветом к борту «Индианаполиса» подошла самоходная баржа с шишками из командования местного гарнизона — на острове располагалась авиабаза, откуда «сверхкрепости» Б-29 летали бомбить метрополию Японской империи. От спецгруза освободились быстро — его и было-то всего ничего: несколько ящиков да пресловутая «шляпная коробка». Люди работали проворно и слаженно, подстёгиваемые строгим приказом и неосознанным желанием поскорее избавиться от этого загадочного барахла вместе с его угрюмыми, не отвечающими на шутки сопровождающими.Кэптен Маквей наблюдал за выгрузкой со смешанными чувствами: чёткое выполнение приказа радовало сердце старого служаки, но к ощущению исполненного долга примешивалось и ещё кое-что, непонятное и тревожащее. Командир вдруг поймал себя на мысли, что он дорого бы дал за то, чтобы никогда не видеть в глаза эту дурацкую «шляпную коробку»…На барже застучал дизель, боцманская команда убрала швартовы. Руководивший выгрузкой кэптен Пэрсонс (он же «Юджа» — у всех сопровождающих были клички, словно у чикагских гангстеров) вежливо коснулся козырька своей фуражки и крикнул Маквею с отходящей самоходки: «Благодарю за работу, капитан! Желаю удачи!».

Странный приказ

Тяжёлый крейсер ещё несколько часов стоял на открытом рейде Тиниана в ожидании дальнейших распоряжений из штаба командующего Тихоокеанским флотом. И ближе к полудню распоряжение поступило: «Следовать на Гуам».

А дальше — дальше началось что-то малопонятное. Кэптен Маквей вполне разумно предположил, что его корабль задержится на Гуаме: чуть ли не треть из экипажа «Индианаполиса» составляли салаги-новобранцы, не видевшие толком моря (не говоря уже о том, чтобы понюхать пороху!), и для них безотлагательно требовалось провести полный цикл боевой подготовки.

Да и, собственно говоря, куда и зачем отправлять боевой корабль такого класса в настоящее время? С кем воевать? Где противник, который может оказаться достойной мишенью для восьмидюймовых пушек тяжёлого крейсера? Позднее, быть может, когда начнётся давно запланированная операция «Айсберг», — вторжение на острова собственно Японии — о которой поговаривают в штабах (и не только в штабах), тогда да. Крейсеру уже приходилось оказывать огневую поддержку десанту — с этой работой его командир хорошо знаком. Но сейчас? Зачем гонять корабль из одной точки океана — с Марианских островов на Филиппины — в другую, жечь топливо, если пребывание крейсера в любом тихоокеанском районе равнозначимо с военной точки зрения?

Однако оказалось, что логика старшего морского начальника района коммодора Джеймса Картера несколько отличается от логики кэптена Чарльза Маквея. Картер безапелляционно заявил командиру крейсера, что океан, дескать, достаточно просторен, и учиться можно где угодно. Ссылки Маквея на то, что уже во время перехода «Индианаполиса» из Сан-Франциско в Пёрл-Харбор выяснилось неготовность его команды к решению серьёзных боевых задач, не произвели на коммодора ровным счётом никакого впечатления. «Начальник всегда прав!» — этот афоризм справедлив везде.

Последнее слово осталось за Картером, и командир крейсера молча взял под козырёк. Тем не менее, у Маквея сложилось впечатление, что его корабль стремятся как можно скорее выпихнуть куда угодно, избавиться от него, словно на мачте «Индианаполиса» развевался жёлтый карантинный флаг — как над зачумлённым судном.

Более того, кэптен не получил никакой информации о наличии или отсутствии подлодок противника в районе следования корабля, для эскорта не нашлось хотя бы парочки фрегатов или эсминцев, а в заливе Лейте (куда было приказано отправиться крейсеру) его совсем не ждали и даже не знали, что он вообще к ним направился.

…И вот «Индианополис» вспарывает тёмную поверхность ночного океана, оставляя за кормой белопенный, светящийся во тьме бурунный след. Лаг торопливо отсчитывает милю за милей, словно корабль убегает от того, что он сделал — пусть даже не по своей воле…

Морские камикадзе

Подводная лодка «И-58″ под командованием капитана 3-го ранга Мотицуро Хасимото уже девятый день находилась у Марианских островов. Здесь стягивались в тугой узёл линии многих коммуникаций американцев, и перехватывать их корабли гораздо удобнее тут, нежели дальше в океане, где конвои и отдельные суда следуют произвольными курсами, что резко снижает вероятность обнаружения врага. Правда, этот район опаснее, — над ним постоянно летают самолёты берегового базирования и противолодочные «каталины» — но такой риск неизбежен и приемлем для истинного воина.

Подводная лодка «I-58″ (фото 01.04.1946)

Но именно из-за этих проклятых гидросамолётов янки «И-58″ несколько дней назад упустила прекрасную возможность атаковать обнаруженную крупную быстроходную цель, следовавшую куда-то на запад, к Тиниану. Спасибо радиометристам — они засекли патрульную «летающую лодку» вовремя, «И-58″ ушла на спасительную глубину. Однако в подводном положении преследовать противника оказалось невозможно, — скорости не хватало — и Хасимото с сожалением отказался от торпедной атаки. Ещё в большей степени расстроились рвавшиеся в бой водители человекоуправляемых торпед «Кайтен», горевшие желанием как можно скорее отдать жизнь за обожаемого Тенно — императора.На борту «И-58″ «Кайтенов» было шесть. Торпеды эти — морской аналог лётчиков-камикадзе — скорее походили на миниатюрные подводные лодки, чем на торпеды в привычном смысле этого слова. В торпедные аппараты они не влезали, а крепились прямо на палубе субмарины. Непосредственно перед атакой — когда такое решение принималось — водители через специальные переходные люки забирались внутрь своих мини-лодок, задраивались изнутри, отцеплялись от лодки-носителя, запускали работавший на перекиси водорода двигатель и отправлялись навстречу ими самими выбранной судьбе.

Взрывчатки человекоторпеда несла втрое больше (по сравнению с обычной японской торпедой «Длинная пика»), и поэтому повреждения, наносимые ею подводной части атакуемого корабля, предполагались гораздо более значительными.И похоже, что так оно и было на самом деле. Удача улыбнулась японскому подводнику не далее как вчера: «И-58″ нанесла удар двумя «Кайтенами» (их выпустили одну за другой) по одиночному крупному танкеру. Атакованное судно затонуло так стремительно, словно у него разом вырвали всё днище; и Хасимото поздравил свой экипаж с первым боевым успехом.Командир «И-58″ отнюдь не обольщался, он прекрасно понимал, что война проиграна, и что никакие его усилия уже не спасут Японию от неминуемого поражения. Но настоящий самурай гонит от себя прочь подобные ослабляющие дух мысли: есть долг воина, который надлежит исполнять с честью, не допуская при этом никаких недостойных колебаний.Однако самолёт — слишком опасный противник для подводной лодки, практический недосягаемый для ответного удара. От него можно только спрятаться…

Когда несколько дней спустя та же надводная цель появилась на экране радара «И-58″, никаких помех для успешной атаки не было…

Командир субмарины

Мотицуро Хасимото стал подводником по призванию. В военно-морском училище на острове Этадзима по традиции лучших выпускников направляли на тяжёлые артиллерийские корабли, а в авиацию и на подводные лодки посылали середнячков. Удивительный факт для флота, первым создавшего ударное авианосное соединение, разработавшего тактику его боевого использования и применившего теорию на практике с потрясающими результатами! А недооценка роли субмарин привела к нерациональному расходованию подводных сил японского императорского флота.

Но даже в таких условиях японцы добились кое-каких успехов. Именно подлодки прикончили авианосцы «Йорктаун» у Мидуэя и «Уосп» у Соломоновых островов. Заветной мечтой каждого офицера-подводника было потопить линкор, и Хасимото, побывавший командиром нескольких лодок, не представлял собой исключения из этого правила.

…В 23.00 29 июля поступил доклад гидроакустика: зафиксирован шум винтов цели, двигающейся встречным курсом. Командир скомандовал всплытие.

Первым вражеский корабль — визуально — обнаружил штурман, и тут же пришёл доклад о появлении отметки на экране радара. Поднявшись на верхний ходовой мостик, Хасимото убедился лично: да, на горизонте чёрная точка; да, она приближается.

«И-58″ снова нырнула — совсем ни к чему, чтобы радиолокатор американцев тоже обнаружил лодку. Скорость хода у цели приличная, и противник легко сможет уклониться. А если враг их не заметит, то встреча неизбежна — курс корабля ведёт прямо на субмарину.

Командир следил через окуляр перископа, как точка увеличивается и превращается в силуэт. Да, крупный корабль — очень крупный! Высота мачт (с двадцати кабельтовых это уже можно определить) более тридцати метров, а это значит, что перед ним либо большой крейсер, либо даже линкор. Заманчивая добыча!

Вариантов атаки два: либо разрядить в американца носовые аппараты шеститорпедным веером, либо использовать «Кайтены». Корабль движется со скоростью не менее двадцати узлов, значит, — с учётом ошибок при расчёте залпа — можно надеяться на попадание одной-двух, максимум трёх торпед. На борту «И-58″ не было самонаводящихся акустических торпед — такое оружие слишком поздно появилось у императорского японского флота. Хватит ли пары «Длинных пик» для того, чтобы сломать хребет тяжёлому крейсеру?

«Кайтен» с его мощным зарядом надёжнее, да и система человеконаведения не менее — если не более — эффективна, чем хитроумная техника. Кроме того, водители «Кайтенов», спеша погибнуть с честью, вели себя чересчур экспансивно, нервируя своим пылом остальной экипаж. Настоящий подводник должен быть хладнокровен и спокоен, ибо малейшая ошибка одного может привести к тому, что лодка превратится в один просторный стальной гроб для всех. Поэтому Хасимото не прочь был поскорее избавиться от смертников.

Оторвавшись от перископа, командир «И-58″ бросил короткую фразу: «Водителям «пять» и «шесть» занять свои места!». У морских камикадзе — «Кайтенов» — не было имён, их заменяли порядковые номера.

Возмездие

Когда перевитая огнём и дымом вода взметнулась над бортом «Индианаполиса», Чарльз Маквей подумал, что в крейсер снова угодил камикадзе. Командир корабля ошибся..

Самолёт и «Кайтен» несли примерно одинаковое количество взрывчатого вещества, но воздействие подводного взрыва было гораздо более мощным. Крейсер сразу осел, содрогаясь под бешеным напором врывающегося в громадную пробоину моря (ближайшие к точке попадания водонепроницаемые переборки перекосились и лопнули). Больше половины его экипажа — те, кто находились в машинном отделении или спали в кубриках, — погибло сразу же. Но как выяснилось позже, участь их была ещё не самой худшей.

В воде оказались более пятисот человек, в том числе и раненые. В воду попала кровь, а что может быть лучшей приманкой для акул? И акулы появились, и кружили вокруг находящихся в воде моряков, методично выхватывая свои жертвы. А помощь всё не приходила…

Пока на Гуаме (где, как уже упоминалось, крейсер вовсе не ждали) узнали, что «Индианаполис» не прибыл по назначению, пока отправили на поиски корабли и самолёты, пока нашли и подбирали уцелевших…

Из 1199 человек, находившихся на крейсере в момент атаки «И-58″, спасли 316. Погибли 883 человека. Сколько от зубов акул — неизвестно, но 88 трупов, подобранных с воды, были изувечены хищницами, а у многих выживших остались следы укусов.

«Индианополис» был последним крупным американским военным кораблём, потопленным в войне на Тихом океане, и очень многое в обстоятельствах гибели крейсера осталось загадочным. А наиболее интересно следующее: если бы случайно отклонившаяся (из-за неисправности навигационной аппаратуры) от обычного маршрута патрулирования «каталина» не загнала под воду «И-58″, то «Индианаполис» имел все шансы оказаться на дне несколькими днями раньше, то есть тогда, когда на его борту находились компоненты двух (или даже трёх) атомных бомб. Тех самых, что были сброшены на японские города.

Две судьбы

Кэптен Чарльз Батлер Маквей уцелел при гибели своего корабля. Выжил только для того, чтобы попасть под суд по обвинению «в преступной халатности, повлекшей за собой гибель большого числа людей». Его разжаловали и выгнали с флота, но позднее министр ВМС вернул его на службу, назначив командующим 8-м военно-морским районом в Новом Орлеане. С этого поста он и ушёл в отставку четырьмя годами позже в звании контр-адмирала. Маквей вёл на своей ферме холостяцкий образ жизни вплоть до 6 ноября 1968 года, когда старый моряк покончил жизнь самоубийством — застрелился. Почему? Считал ли он себя причастным к трагедии Хиросимы и Нагасаки и виновным в гибели почти девяти сотен людей из экипажа «Индианаполиса»?

Командира «И-58″ Мотицуро Хасимото, оказавшегося к концу войны военнопленным, тоже судили американцы. Судьи пытались добиться от японского подводника ответа на вопрос: «Как же всё-таки был потоплен «Индианаполис»?». Точнее, чем он был потоплен — обычными торпедами или «Кайтенами»? От ответа зависело очень многое: если Хасимото применил «Длинные пики», то Маквей виновен в гибели своего корабля, а вот если в ход пошли человекоторпеды… Тогда почему-то обвинение в халатности с Маквея снималось, зато сам Хасимото автоматически переходил в разряд военных преступников. Понятно, что такая перспектива японцу совсем не улыбалась, и он упорно отстаивал версию потопления американского крейсера обычными торпедами. В конце концов судьи оставили упрямого самурая в покое.

В сорок шестом он вернулся в Японию, прошёл фильтрацию и успешно выстоял под напором журналистов, желавших знать правду о ночи с 29 на 30 июля 1945 года. Бывший подводник стал капитаном торгового флота, а уйдя на пенсию — бонзой в одном из синтоистских храмов Киото. Командир «И-58″ написал книгу «Потопленные», повествующую о судьбе японских подводников, и умер в 1968-м, — в один год с бывшим командиром «Индианаполиса» — так и не рассказав всё о гибели этого корабля.

Владимир Контровский
http://infoglaz.ru/?p=19937

С Уважением, Владимир.

Надо наверно.)) 

Краткая история пистолетов-карабинов. Colt Dragoon с отъёмным прикладом

Каждому стрелку известно, что добиться точной стрельбы из пистолета — это довольно непростое занятие, которое требует не только максимальной концентрации, но и отработанных до автоматизма навыков.

При этом стрельба из пистолета вне стрельбища или тира, а в реальных условиях самообороны или боя становится еще более сложной из-за физической усталости, стресса и многих других факторов. При этом многие прекрасно понимают, что при прочих равных условиях попадать в цель из оружия, оснащенного прикладом проще, чем из обычного пистолета, даже если оба образца оружия будут иметь одинаковую длину ствола и использовать те же патроны. Все это проистекает из базовых свойств физиологии и анатомии человека. Поэтому оружейники со временем и пришли к идее попробовать оснастить пистолет прикладом.

Еще во времена господства дульнозарядного огнестрельного оружия (XVII-XVIII века) однозарядные пистолеты могли быть оснащены отъемным прикладом, аналогичные приспособления появились затем и для капсюльных револьверов середины XIX века, главным образом для крупногабаритных образцов военного назначения. Такое решение позволяло в обычных условиях использовать револьвер или пистолет для стрельбы с рук на малых дистанциях, а в случае необходимости присоединить к оружию приклад и прицельно стрелять по более удаленным целям. В США отъемные приклады получили некоторые модели револьверов Colt. К таким образцам оружия относился, к примеру, револьвер Colt Dragoon образца 1848 года.

Американо-мексиканская война 1846-1848 годов принесла американскому оружейнику Сэмюэлю Кольту заказ на создание револьвера Кольт Уолкер (Colt Walker). Но этот вполне удачный на тот момент времени револьвер отличался и рядом конструктивных проблем. Во-первых, во время стрельбы рычаг для снаряжения пуль иногда падал вниз, блокируя своим штоком барабан револьвера. Во-вторых, барабан иногда просто не выдерживал нагрузки и разрывался. Помимо всего перечисленного, данная модель револьвера получилось довольно тяжелой и массивной для короткоствольного оружия. Поэтому на смену ему в 1848 году Сэмюэль Кольт создал новый револьвер, который назвал Кольт Драгун (Colt Dragoon).

В новой модели Кольт устранил все имеющиеся в предыдущем револьвере недостатки: достаточно большой вес, возможные перекосы пуль при досылании в каморы барабана, что и было причиной разрывов последнего при стрельбе, а также ряд других. Из названия револьвера уже было ясно, что данная модель предназначена в первую очередь для вооружения кавалерийских частей, он был разработан специально для конных стрелков — драгун. Револьвер Colt Dragoon серийно производился с 1848 по 1861 год в шести основных разновидностях. Модель была очень популярна в Америке в 1850-е годы, а также очень широко использовалась во время Гражданской войны в США.

Так как нас интересует история так называемых пистолетов-карабинов, то рассмотреть стоит модель Кольт Драгун №3-бис. Именно эта модель револьвера Кольта комплектовалась отъемным прикладом, который обладал специальным пазом, в который вставлялась рукоять самого револьвера. Благодаря такому прикладу, а также установленному дополнительно в верхней части ствола целику из револьвера можно было вести более точную стрельбу, особенно на больших для такого оружия расстояниях. Стоит отметить, что данная версия револьвера Colt Dragoon была выпущена сравнительно небольшой серией, всего в США было произведено примерно 950 таких револьверов. Отъемный приклад фиксировался на револьвере двумя винтами. В собранном виде такой револьвер представлял собой некое подобие настоящего карабина.

При этом не стоит забывать, что первые револьверы, которые благодаря Кольту стали немыслимо популярны, не были технологически совершенны. Все они были капсюльными, то есть при всей их быстрой стрельбе перезарядка таких револьверов по-прежнему отнимала очень много времени: необходимо было засыпать порох и помещать пулю по отдельности, а не одним патроном, как это происходит теперь. Револьверы с привычными для всех нас унитарными патронами были изобретены далеко не сразу, однако ковбои Америки и военные того времени по достоинству оценили возможность практически молниеносно произвести 5-6 выстрелов по своим противникам. А наличием отъемного приклада на револьвере Colt Dragoon позволяло сделать эти выстрелы и более точными.

Именно приклад стал основной особенностью револьвера, которая практически превращала его в небольшой карабин. Отъемный приклад крепился непосредственно к рукоятке револьвера, которая отличалась от обычной наличием поперечной выемки, расположенной в нижней задней части. Приклад мог жестко фиксироваться на рукоятке револьвера Colt Dragoon за счет винта, головка которого отличалась достаточно большим размером и имела накатку для более удобного откручивания или закручивания. Винт как бы притягивает «пятку» с выступом. С передней стороны два боковых выступа приклада упираются в ответные выемки, расположенные на нижней части щитка барабана. Монтаж и демонтаж приклада являлись не таким быстрым по времени процессом, как, к примеру, у более современных систем (например, пистолета Mauser C96), однако для 1848 года подобная конструкция признавалась удачной. Затыльник приклада был изготовлен в виде Г-образной стальной пластины. Подобный затыльник позднее станет весьма популярным. До сих пор его можно встретить на репликах карабинов Winchester с перезарядкой скобой Генри.

Помимо возможности установки приклада револьвер Кольт Драгун имел и другие особенности, которые были присущи именно карабинам. В частности расположенный вблизи казенной части ствола целик обладал тремя щитками для стрельбы на различные дистанции, при этом средний целик был неподвижным. Задний целик был откидным и обладал более высоким щитком для стрельбы на дальние расстояния. Откидной целик спереди был еще выше. Скорее всего, неподвижный центральный целик был предназначен для стрельбы на дистанции до 50 ярдов, задний — на 100 ярдов, а передний — 150 ярдов. При стрельбе на большее расстояние снаряженный дымным порохом капсюльный револьвер Colt Dragoon со стволом длиной 7,5 дюймов вряд ли являлся бы эффективным. Несмотря на наличие целика с откидными щитками, на оружии была традиционная для всех капсюльных револьверов Кольт прорезь, находящаяся на верхней части наковальни курка. Находясь во взведенном положении, курок также мог выполнять функцию целика револьвера. Однако пользоваться данной прорезью на курке, как целиком, в случае с револьвером Colt Dragoon вряд ли бы вышло — мушку перекрывал любой из трех целиков.

В остальном револьвер Кольт Драгун был по своей конструкции полностью идентичен револьверам Colt того временного периода. Характерными чертами всех капсюльных револьверов Кольта тех лет были не замкнутая сверху рама, а также отъемный (на защелке) ствол с массивным приливом, который одновременно был передней частью рамы. Под стволом револьвера на шарнире располагался шток с откидным вниз рычагом, который был предназначен для запыживания порохового заряда, а также досылания пули в камору барабана спереди. Ствол револьвера с массивным приливом был соединен с задней частью рамки при помощи оси барабана большого диаметра. Ось была настолько массивна и прочна, что отсутствие верхней перемычки рамы револьвера не могло существенно повлиять на механическую прочность оружия. Рама серийных револьверов конструкции Кольта стала цельной только с начала 1870-х годов, когда конструкция самих револьверов претерпела некоторые изменения за счет использования новых унитарных боеприпасов.

Нижняя часть рамки револьвера также была отъемной. Традиционно она была изготовлена из бронзы и образовывала переднюю часть рукоятки со спусковой скобой. В отличие от «моделей-одногодок», форма спусковой скобы на револьвере Colt Dragoon образца 1848 года была округлой, в то время как на других параллельно выпускавшихся моделях револьверов спусковая скоба отличалась более прямоугольной формой.

Калибр револьвера — .44 Magnum, это был револьверный боеприпас большой мощности, примерный диаметр пули составлял 10,9 мм. На револьвере Colt Dragoon использовался ударно-спусковой механизм одинарного действия, а также барабан с шестью каморами. Заряжание барабана осуществлялось с дульной стороны камор. Коническая пуля досылалась в барабан при помощи расположенного под стволом револьвера рычага. С его правой стороны в казенной части располагался вырез, предназначенный для удобства снаряжения барабана капсюлями. Порох воспламенялся капсюлем с гремучей ртутью. Отличием и особенностью револьвера Colt Dragoon являлось наличие защелки рычага для снаряжения барабана. Данная защелка находилась под стволом оружия и фиксировала переднюю часть рычага, не позволяя ей непроизвольно опускаться от вибрации, которая возникала во время стрельбы из револьвера. При этом барабан на этой модели стал более коротким, чем на Colt Walker, а также более прочным. Этого удалось достичь за счет роста толщины стенок камор. Длина ствола револьвера Dragoon была уменьшена с 9 дюймов до 7,5 дюймов по сравнению с предыдущей моделью Walker.

Единственной деталью, которая не совсем соответствовала «типичным» капсюльным револьверам конструкции Кольта того временного периода, был круглый ствол. Чаще всего ствол с приливом являлись одной деталью. Ствол имел не характерное для моделей XIX века круглое сечение, которое впервые появилось годом ранее на модели револьвера Colt Walker.

Источники информации:
http://pavel-novichkov.livejournal.com/11253.html (фото)
http://historypistols.ru/blog/kapsyulny … novidnosti
https://www.all4shooters.com/ru/strelba … -karabinov
http://disgustingmen.com/history/colt-revolvers
Автор: Юферев Сергей

С Уважением, Владимир.

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                              ЗАМОК "ИФ"

[font=Georgia]Интересное настало нынче время: достижения науки и техники прямо на глазах отучают людей от книг. Ко мне приходят студенты-первокурсники, из которых никто не читал «Борьбу за огонь» Ж.Рони-старшего и которые едва могут прочитать за две недели две главы (!) этой детской книги. Но и на втором курсе то же самое. Правда, это будущие инженеры. Но разве инженерам не нужен интеллект и развитые мозги, причем последние как раз и развиваются чтением? Ну, а уж спросить про что-то более содержательное, например, роман А. Дюма «Граф Монте-Кристо» и вовсе с моей стороны ну просто «неприлично». Ведь он же «такой толстый»! Между тем, несмотря на всю свою фантастичность, это не только интересное, но еще и очень поучительное чтение, сделавшее очень популярным ранее никому не известный участок суши посредине марсельской гавани и столь же малоизвестное фортификационное укрепление, расположенное «бог знает где». Никто про замок Иф особо и не знал и уж тем более им не интересовался до тех пор, пока в 1844–1845 гг. известный французский писатель Александр Дюма не написал свой роман «Граф Монте-Кристо», где ярко описал многолетнее заточение своего главного героя по имени Эдмон Дантес именно… в замке Иф.

Роман этот уже вскоре стал одним из едва ли не самых популярных произведений французской литературы, поэтому, как только в 1890 году замок Иф был открыт для посетителей, туда сразу же направился поток туристов со всего мира. Быть в Марселе и не побывать в замке Иф? Вы сами-то как себе это представляете?! Зачем тогда туда вообще ехать?!

Естественно, что власти города «откликнулись» на культурные запросы как своих, так и иностранных граждан и открыли в замке музей. Стали проводить экскурсии по камерам, открыли бойкую торговлю сувенирами, а на открытой площадке замка оборудовали кафе с прекрасным видом на Марсель.

Вид на замок со стороны Марселя.

Следуя популярному лозунгу «все для вас за ваши деньги», на первом этаже замка Иф на радость туристов была открыта «камера Эдмона Дантеса», в которой по задумке великого Дюма Эдмон Дантес провел целых 14 лет. Причем камера Дантеса, как и в романе, соединена лазом с полуподвальной комнатой без окон, служившей камерой аббату Фариа. В ней установлен телевизор, постоянно показывающий сцену встречи Дантеса и Фариа из разных экранизаций (а их было снято ну просто очень много в разные годы) этого романа.

Макет крепостных укреплений замка Иф в его музее.

Интересно, что на втором этаже замка есть камера, в которой якобы содержался еще и таинственный узник Железная маска, хотя по роману все того же Дюма местом его последнего заключения стал остров Сент-Маргерит. По этому поводу французский историк Ален Деко как-то сказал, что «Популярность замка Иф исключительно высока благодаря двум узникам: Железной Маске, который там никогда не был, и Эдмону Дантесу, который никогда не существовал».

Вход в сам замок.

Однако крепость на ослепительно белом острове посредине бухты интересна не только этим гениальным вымыслом. Она имеет и свою собственную, «крепостную», причем тоже весьма и весьма интересную историю. Начнем с того, что естественно-географическое расположение этого небольшого острова площадью чуть менее 30 000 квадратных метров было очень выгодным. Еще во времена Средневековья город Марсель с завидной регулярностью подвергался нападениям с моря, ну а небольшой островок Иф стал идеальным местом, где пираты, завоеватели и разбойники могли передохнуть перед «делом», либо никого не опасаясь, поделить награбленное. Остров Иф описал еще сам Гай Юлий Цезарь, причем Цезарь описал его как небольшой островок, «на котором постоянно собирался разный сброд».

Внутренний двор замка с колодцем.

Чтобы «сброда» там не было, король Франциск I в 1516 году решил построить на нем неприступную крепость, которая смогла бы защищать Марсель от нападений с моря. Начало работ приходится на 1524 год, ну а целиком приказ монарха сумели исполнить только лишь семь лет спустя. Так что уже в 1531 году на острове Иф стояла крепость самого устрашающего вида. И то, что вид у замка был и в самом деле «устрашающим», доказывает тот факт, что даже такой великий полководец, как Карл V, не решился на штурм Марселя, зная о том, что вход в его гавань охраняется замком Иф.

Входы в верхние камеры.

Да-да, замок Иф и в самом деле не был атакован ни разу! Между тем крепость, построенная на острове, больше играла роль «пугала» для врагов Марселя, чем представляла собой реальную «боевую единицу». Дело в том, что строили ее поспешно и с нарушением всех правил тогдашней военной архитектуры. По мнению одного из самых авторитетных военных инженеров того времени, а именно самого Вобана, крепость эта, хотя и была внушительным сооружением, но ценность имела крайне сомнительную. Стены ее были сложены из местного непрочного камня, гарнизон размещался небольшой, поэтому, по его мнению, она могла быть взята всего за несколько часов или даже просто разрушена пушечными выстрелами.

Одна из крепостных башен.

К словам Вобана прислушались, однако перестраивать крепость не стали, а уже в 1582-м году превратили ее в тюрьму. Туда был отправлен некий шевалье Ансельм, обвиненный в заговоре против короля. Мучился он там недолго: вскоре, согласно сохранившимся документам, его обнаружили в камере мертвым и по официальной версии он умер от удушения. Вот только сам это сделал или ему кто помог, так и осталось невыясненной загадкой.

Вход в подземелье.

Помещение музея.

После отмены знаменитого Нантского эдикта в замок Иф начали сажать протестантов, которых в то время государство считало едва ли не самыми своими заклятыми врагами. Есть сведения, что за 200 лет в замке «побывали» более 3500 гугенотов, большая часть которых там и умерла вследствие ужасных условий их содержания. Так замок Иф сделался самой страшной тюрьмой Старого Света, и вскоре о нем стали говорить не только во Франции, но и далеко за ее пределами.

Камера Эдмона Дантеса.

Хотя фортификационными достоинствами замок и не обладал, но вот в качестве тюрьмы оказался как раз тем, что надо. Дело в том, что большинство тамошних внутренних помещений вырубили прямо в скальном основании острова, а на поверхности было построено лишь несколько сооружений. Берега острова окружали острые камни, так что прыгнуть со скал в море, и затем доплыть до Марселя для беглого заключенного было ну просто практически невозможно. Более того, в прибрежной его зоне проходят сильнейшие течения, с которыми может не справиться даже и физически крепкий пловец, не говоря уже об истощенных в стенах замка узниках.

Внутренний вид камеры Эдмона Дантеса.

Лаз в камеру аббата Фариа тоже есть…

Наверное, именно поэтому с 1580 года замок Иф стал местом заключения многих по-настоящему известных людей своего времени: политиков, знатных дворян и военачальников. Там содержался, например, граф Мирабо, ныне упокоенный в стенах Пантеона, и… Жан-Батист Шато – капитан большого парусного судна, обвиненный в том, что это именно он в 1720 году привез в Марсель чуму, ставшую причиной гибели множества жителей города.

Понятно, что знаменитый капитан в то время о микробах и чумных блохах ничего не знал, и потому и подумать не мог, что везет в свой родной город столь страшное заболевание, но, тем не менее, был осужден на заключение в замке Иф. Генерал Клебер – один из идейных вдохновителей Великой Французской революции, также содержался в замке Иф, правда, уже… покойником! К месту своего заключения его доставили уже мертвым, но вот его гроб продолжал находиться в подземелье острова целых 17 (!) лет.

Вид на Марсель.

Кроме политических заключенных и протестантов, в замке действительно содержались опаснейшие преступники – маньяки, отравители, расчленители и женоубийцы. Обычно весь это «сброд» держали в «яме» - так назывались нижние камеры замка. Эти камеры не имели окон, не имели вентиляции и даже не освещались факелами. Можно только попытаться себе представить, что чувствовал человек, который находился там 10 лет. Причем посадить туда могли не только за разбой, но и за менее страшное преступление: это зависело от состояния кошелька «злодея».

Если у его родственников имелись деньги, то его могли отправить в верхнюю камеру, из окон которой видно было море и был слышен шум прибоя. Ну, а если денег у них не было, его спускали на «нижние этажи», выход из которых был только один – смерть. Причем, тела умерших арестантов действительно сбрасывались со скал острова в море, и смертным саваном им действительно служила грубая ткань – все, как было описано у Дюма в романе, и он описал этот страшный ритуал, происходивший в замке Иф чуть ли не ежедневно, очень даже подробно – вот что такое литературное мастерство!

Официально тюрьму в замке Иф закрыли в середине 1830-х годов. Через 40 лет ее опять «расконсервировали» и отправили туда членов Парижской коммуны. А одного из ее руководителей и идеологов Гастона Кремье расстреляли прямо здесь на острове. И это, к счастью, была последняя жертва замка Иф. Ну, а уже в 1926 году замку присвоили статус архитектурного памятника, так что с его мрачным прошлом было покончено теперь уже навсегда!

Причал на острове.

Посмотреть остров для туристов сегодня труда не составляет: летом каждые 20 минут из «Старого порта» в Марселе туда уходит катер, а вот зимой приходится ждать и по 1,5 часа. Путешествие в замок Иф платное, но стоимость билета всего 10 евро, то есть по европейским меркам это гроши. Можно отправиться туда в составе одной из туристических групп, а можно договориться с перевозчиком и частным образом, причем даже с русскоговорящим гидом, но только уже за соответствующую стоимость.

Туристический катер.

На самом острове можно и позагорать, и искупаться в водах Средиземного моря, однако летом этот небольшой остров обычно бывает забит людьми до отказа, так что на пятачках у воды там бывает даже теснее, чем у нас на пляжах Анапы!

© 2010-2016 «Военное обозрение»
Автор: Вячеслав Шпаковский

Где то читал, что есть даже желающие отсидеть за деньги в этом замке-тюрьме.

С Уважением, Владимир.

Отредактировано konvlad22 (1 Окт 2016 11:20:25)

Что значит не по теме?! Очень даже по теме.    Спасибо. Очень познавательно.