Про технологию вообще ничего нет. Удивительно. (( 

В 1891 году на вооружение русской армии было принято новое оружие – Русская трехлинейная винтовка, созданная С.И. Мосиным. Эта винтовка должна была заменить «Берданки», эксплуатировавшиеся с начала семидесятых годов. В новом проекте использовалось магазинное боепитание, обеспечивавшее значительное превосходство над существующим оружием. Одновременно с этим новая винтовка получила штык, основанный на аналогичном агрегате имеющегося образца.

По некоторым данным, в ходе разработки перспективного оружия для замены винтовки Бердана предлагалось отказаться от традиционного игольчатого штыка и использовать тесак. Тем не менее, сторонники отработанных решений сумели отстоять существующую конструкцию и «продавить» ее использование в новом проекте. При этом предлагалось не просто заимствовать готовый клинок, но создать новую его версию, доработанную с учетом опыта эксплуатации оружия и требований к перспективной винтовке. Таким образом, с точки зрения общих идей штык винтовки Мосина представлял собой дальнейшее развитие клинка «Берданки». Следует отметить, в дальнейшем некоторые винтовки все же получали штыки с ножевидными клинками, однако это было вынужденной мерой.

Общая архитектура первого штыка для «Трехлинейки» соответствовала строению штыка для винтовки Бердана. Одновременно с этим конструкция была доработана в соответствии с новыми расчетами и опытом применения имеющегося оружия. Вследствие этого изменились габариты и вес штыка, а также некоторые его элементы. Для крепления штыка на стволе винтовки по-прежнему предлагалось использовать трубчатую втулку с хомутом. Однако клинок теперь предлагалось крепить к трубке без каких-либо дополнительных опор, обеспечивающих вынос от ствола. Для крепления штыка более не требовался специальный упор на стволе.

Трубчатая втулка имела утолщенный задний торец и фигурную прорезь в средней части. С помощью последней втулка должна была контактировать с мушкой, а также обеспечивать правильное взаимодействие хомута со стволом. Фиксация штыка на стволе осуществлялась при помощи металлического хомута с винтом. Для удобства эксплуатации оружия сравнительно длинные концы хомута были выведены на ту же сторону, что и клинок. Установка штыка на ствол производилась следующим образом. Следовало надеть втулку на дульную часть ствола и повернуть штык на нужный угол по часовой стрелке. При этом угол поворота, в зависимости от серии и производителя, колебался в пределах 30-90 градусов. Клинок установленного штыка находился справа от ствола.

Клинок нового штыка имел четырехгранную игольчатую форму. Для большей жесткости на боковых поверхностях штыка имелись долы. Затачивать, как и ранее, предлагалось только острие. При этом оно имело форму отвертки, что позволяло не только атаковать противника, но и использовать штык в качестве отвертки при обслуживании оружия. Отсутствие заточки на боковых гранях должно было обеспечивать безопасную эксплуатацию оружия с примкнутым штыком.

Общая длина штыка для «Трехлинейки» составляла 500 мм – он был заметно короче штыка винтовки Бердана. Длина трубчатой втулки равнялась 70-72 мм при внутреннем диаметре 15 мм. На клинок приходилось 430 мм от общей длины изделия. Ввиду некоторых отличий технического и технологического характера вес штыков колебался в определенных пределах. В основном этот параметр составлял от 320-325 до 340-345 г.

Известно, что первая партия серийных штыков для новой винтовки была заказана не российской промышленности, а зарубежному предприятию. В 1891 году заказ на производство винтовок со штыками был выдан французскому заводу Chatelleraut. С 1892 по 1895 годы это предприятие поставило российской армии 509539 винтовок, укомплектованных четырехгранными игольчатыми штыками. Штыки французского производства имели некоторые характерные особенности, благодаря которым, в частности, получались легче более поздних изделий, изготовленных в России.

Наиболее заметным отличием французских штыков была конструкция долов клинка. Эти углубления начинались сразу после крепления клинка к трубке, тогда как на российских штыках между креплениями и долами имелся значительный промежуток. Еще одно отличие заключалось в форме детали, соединяющей клинок и втулку. За счет более широкой прорези в трубке штык при установке следовало поворачивать на 90°. Наконец, имелись заметные отличия в маркировке: размер литер, расположение клейм и т.д.

Втулка для крепления штыка. Фото Zemlyanka-bayonets.ru

С точки зрения основных особенностей конструкции штык винтовки Мосина был дальнейшим развитием клинка «Берданки». Такие его особенности сказались на руководствах по применению оружия. Новые винтовки, подобно старым, предписывалось пристреливать с установленными штыками, что позволяло снизить влияние деривации при полете пули. Хранить и переносить оружие так же следовало со штыком. Снимать его требовалось только при поездке на железнодорожном или автомобильном транспорте. Во всех иных ситуациях, в том числе во время боя, штык должен был располагаться на стволе винтовки.

Первые трехлинейные винтовки и штыки для них были произведены во Франции, но в дальнейшем производство этого оружия было перенесено на российские предприятия. Оружие производилось в Туле, Ижевске и Сестрорецке. Новые отечественные штыки выпускались в соответствии с проектом, однако внешне и по конструкции отличались от оружия, изготовленного французской промышленностью.

Боевые концы штыков, выполненные в виде отвертки. Фото Zemlyanka-bayonets.ru

В течение нескольких десятилетий штыки для винтовки Мосина не претерпевали никаких изменений и, с определенного времени, выпускались только в России. Тем не менее, в дальнейшем список стран-изготовителей пополнился еще одним пунктом. Начало Первой мировой войны привело к необходимости увеличения выпуска оружия, однако российская промышленность уже не могла справиться с новыми заказами. Из-за этого появились контракты с американскими компаниями. Заводы Remington и Westinghouse должны были выпустить около 2,5 миллиона винтовок и такое же количество штыков. Оружие американского производства походило на французское, а также имело схожие характерные черты.

До революций 1917 года Россия успела получить не более 750-800 тыс. «Трехлинеек» американского производства. В связи со сменой власти и тяжелой экономической ситуацией российская сторона не могла оплатить и забрать новые партии оружия, из-за чего возникли проблемы со статусом этой продукции. Проблема была решена правительством США. Желая поддержать заводы, испытывавшие экономические трудности, государство выкупило произведенные, но не поставленные заказчику винтовки и передало их Национальной гвардии. Часть этого оружия также попала в армию. Поскольку приемка «невостребованных» винтовок и штыков осуществлялась американскими военными, это оружие получало соответствующие клейма.

Крепления штыка конструкции Кабакова-Комарицкого. Фото Bayonet.lv

Развитие штыка к трехлинейной винтовке до определенного времени не велось. Новые модификации этого оружия, в том числе и серийные, появились лишь после создания Советского Союза. За несколько следующих десятилетий был создан ряд модификаций базового штыка, отличавшихся друг от друга и от исходной конструкции некоторыми особенностями и даже назначением. Часть модификаций штыка успешно прошла все необходимые испытания, а затем поступила в серию.

Первой новой модификацией штыка стала тренировочная. В двадцатых годах была предложена новая конструкция штыка, которая позволяла бойцам, при использовании соответствующих средств защиты, отрабатывать приемы штыкового боя в совместных занятиях. Тренировочный штык отличался от боевого конструкцией «клинка» и его креплениями. Последние были выполнены в виде двух металлических пластинок с отверстиями для двух винтов или заклепок. Между пластинками помещался пластинчатый гибкий имитатор штыка, фиксируемый на своем месте винтами/заклепками. По своим габаритам гибкий имитатор клинка соответствовал боевому изделию. Для безопасного использования боевой конец имитатора загибался и образовывал петлю.

Штык обр. 1891/30 гг. Фото Wikimedia Commons

По некоторым данным, тренировочные гибкие штыки производились не только оружейными заводами, но и фабриками спортивного инвентаря. Кроме того, имеются сведения о продолжении производства подобных изделий до шестидесятых годов. Тренировочные штыки могли использоваться как с боевыми, так и с учебными винтовками Мосина. В годы Великой Отечественной войны тренировочные штыки переделывались в боевые: для этого в креплениях устанавливался пластинчатый клинок кустарного изготовления.

В конце двадцатых годов начались работы по модернизации «Трехлинейки», которые привели к появлению т.н. винтовки Мосина обр. 1891/30 гг. Одним из направлений модернизации было создание нового штыка, отличающегося от базового более совершенными креплениями. Инженеры Комарицкий и Кабаков создали новый вариант систему установки штыка на винтовку, в состав которого включили пружинную защелку и намушник конструкции оружейника Паншина.

От базовой версии новый штык отличался конструкцией трубчатой втулки. На ее боковой поверхности предусматривалась крупная прорезь, соединенная с небольшой прорезью в верхней поверхности. Над последней находился крупный намушник рамочной конструкции. В креплении клинка располагались механизмы защелки. Для установки такого штыка на винтовку следовало надеть трубку на ствол, проведя мушку по боковой прорези, а затем повернуть штык на 90° и поставить его на защелку. При этом клинок оказывался справа от ствола, а открытая мушка – под намушником.

Крепления штыка обр. 1891/30. Фото Bayonet.lv

В скором будущем на основе конструкции Комарицкого-Кабакова был разработан новый штык, который в дальнейшем использовался с винтовкой обр. 1891/30 гг. Конструкция штыка фактически осталась прежней, однако он лишился намушника. В ходе модернизации винтовка получила собственную защиту мушки, из-за чего можно было отказаться от соответствующей детали на штыке. В такой конфигурации штык производился серийно и поставлялся в войска вместе с модернизированной винтовкой. Примечательно, что штыки первых серий комплектовались кожаными ножнами, но позже от них отказались ввиду отсутствия необходимости в подобных изделиях.

В 1943 году разрабатывался новый вариант штыка с оригинальными креплениями. В рамках конкурса на разработку перспективного штыка была предложена конструкция, позволяющая как демонтировать клинок, так и складывать его в транспортное положение. Для этого на трубчатой втулке установили несколько новых деталей. В задней части появилась скоба с отверстиями для винта или шпильки. На ней шарнирно должен был монтироваться клинок с удлиненной задней частью. На уровне дула предусматривалась подвижная деталь-защелка с кольцом для установки на ствол. Таким образом, новый штык следовало монтировать на винтовку без возможности быстрого снятия, однако появлялась возможность складывать клинок. Для перевода в походное положение защелка отводилась вперед и отпускала клинок, позволяя повернуть его на оси. Клинок укладывался вдоль ложа. Возвращение в боевое положение производилось поворотом вперед с последующей установкой защелки.

По некоторым данным, подобные штыки были выпущены сравнительно небольшой серией и использовались только в испытаниях. В серию они не пошли, однако стали основой для нового штыка, который, в свою очередь, выпускался крупными партиями и применялся в войсках.

В силу определенных причин новый складной штык начал выпускаться в 1943 году, однако в документах он числится как штык обр. 1944 г. Такой вариант клинка предназначался для карабинов Мосина и, прежде всего, отличался габаритами. При этом имелись и отличия в конструкции. Так, вместо трубки с фигурной прорезью использовался металлический хомут с шарниром для клинка, жестко устанавливаемый на стволе. Защелка для фиксации на дуле осталась прежней. Общая длина такого складного штыка составляла 380 мм при клинке длиной 310 мм.

Складной штык с жесткими несъемными креплениями использовался только на карабинах Мосина обр. 1944 года. Это оружие производилось серийно и поставлялось в Красную Армию. Кроме того, часть запасов карабинов в дальнейшем передавалась дружественным государствам. Также в рамках международного сотрудничества СССР передавал третьим странам производственную документацию. Производство лицензионных карабинов велось в Венгрии, Китае и других странах.

Во время войны также создавались импровизированные модификации штыков для винтовки Мосина, строившиеся на базе имеющихся деталей. Так, в Ленинграде во время блокады (по другим данным, в полевых мастерских) изготавливались штыки с ножевидными клинками. На трубчатую втулку в таком случае устанавливалось треугольное крепление, к которому приваривался клинок. В качестве последнего могли использоваться заготовки для штыков винтовки СВТ-40 или другие схожие изделия. Такие клинки имели одностороннюю заточку и долы на обеих боковых поверхностях. По понятным причинам, габариты и вес подобных изделий заметно отличались и зависели от «сырья».

Импровизированный кустарный штык, изготовленный с использованием нестандартного клинка. Фото Bayonet.lv

Винтовки С.И. Мосина в различных версиях производились до середины шестидесятых годов прошлого века и в течение нескольких десятилетий являлись одним из основных видов стрелкового оружия русской, а затем Красной армии. За это время были созданы несколько модификаций самого оружия, а также штыков для него. В зависимости от требований войск разрабатывались съемные или складные штыки различной конструкции, а при необходимости даже была создана импровизированная модификация, которую можно было производить в условиях дефицита ресурсов. Будучи неотъемлемым элементом стрелкового комплекса, штыки винтовок Мосина активно использовались солдатами в ходе нескольких войн. Таким образом, штыки этого оружия достойны рассмотрения и изучения не меньше, чем сами винтовки.

По материалам сайтов:
http://world.guns.ru/
http://bayonet.lv/
http://zemlyanka-bayonets.ru/
http://1941-1945.ru/
http://army.lv/

Подробный обзор различных штыков для «Трехлинейки» с фотографиями:
http://zemlyanka-bayonets.ru/forums/ind … р1891-года /
Автор:
Рябов Кирилл

С Уважением, Владимир.

Отредактировано konvlad22 (7 Сен 2018 08:59:23)

По очевидным причинам, советским партизанам приходилось воевать в крайне сложных условиях. Они не имели доступа к полноценному снабжению, и каждая единица оружия была на счету. Поэтому во всех отрядах имелись мастера-оружейники, занимавшиеся ремонтом, а порой и созданием новых образцов. В 1943-44 годах мастера одного из крупных соединений создали свой собственный пистолет-пулемет, получивший известность под названием ТМ-44. Кроме того, они сумели наладить мелкосерийное производство такого оружия.

Авторами оригинального проекта были два партизана из отряда им. Г.И. Котовского, входившего в состав бригады им. С.М. Буденного Пинского соединения, – Яков Иосифович Темяков и Яков Абрамович Менкин. Незадолго до начала войны Я.И. Темяков окончил Киевское танковое училище и получил звание воентехника 2-го ранга. Во время боев за Минск он раненый попал в плен, но позже смог бежать. Позже ему удалось присоединиться к одному из местных партизанских отрядов. Я.А. Менкин до войны работал механиком в службе кинофикации, но с началом оккупации его отправили в Слуцкое гетто. Он тоже сумел сбежать и присоединиться к партизанскому отряду.

Темяков и Менкин имели опыт в деле работы со сложными механизмами, и, попав в партизанский отряд, применили свои навыки на практике: они стали обслуживать и ремонтировать стрелковое оружие, имевшееся в наличии. Через их руки прошло немало отечественных и трофейных образцов. Чуть позже, изыскав инструменты и материалы, два оружейника освоили изготовление новых деталей для ремонта наличного оружия. Следующим шагом стал самостоятельный выпуск кустарных копий пистолетов-пулеметов ППШ.

В мастерской Я.И. Темякова и Я.А. Менкина имелось различное оснащение, необходимое для ремонта и производства оружия. Теми или иными путями они смогли достать или изготовить самостоятельно разные инструменты, тиски, кузнечный горн и наковальню, а также токарный и сверлильный станки. Последние, по очевидным причинам, имели ручной привод. Впрочем, и такое скромное оснащение обеспечивало нормальную работу мастерской.

Наконец, весной 1943 года энтузиасты выступили с предложением о создании собственной конструкции автоматического оружия под пистолетный патрон, которое можно было бы изготавливать силами своей мастерской. По ряду объективных причин, «проектирование» нового оружия изрядно затянулось, и готовый образец представили только в 1944 году.

В большинстве случаев самодельное партизанское оружие не имело особых названий. Темяков и Менкин исправили этот недочет. Свою разработку они назвали «автомат ТМ-44» (или ТМ-1944). Под таким названием интереснейший образец известен до сих пор.

Один из ТМ-44, хранящихся в Минске. Фото из книги "Партизанское оружие"

Не имея доступа к нормальным оружейным материалам и технологиям, Я.И. Темяков и Я.А. Менкин были вынуждены использовать любое доступное сырье. В ход шли водопроводные трубы, велосипедные рамы, листовой металл, старая бочка и прочие «ресурсы», которые можно было достать теми или иными путями. Кроме того, источником некоторых деталей стал сбитый немецкий самолет. Одновременно с этим некоторые агрегаты планировалось заимствовать у готового оружия и переделывать требуемым образом. В первую очередь, это касалось ствола и кожуха спускового механизма.

С точки зрения общей архитектуры пистолет-пулемет ТМ-44 был похож на немецкое изделие MP-38/40. При этом имелись и заметные отличия. Так, партизанский образец получил кожух ствола, а также должен был использовать иной боеприпас, что сказалось на конструкции затвора, ствольной коробки и магазина. Таким образом, во внешнем виде и в конструкции «автомата» можно было найти определенные черты изделий ППШ или ППС.

Основной деталью нового оружия была трубчатая ствольная коробка, передняя часть которой имела характерный приемник магазина и узел крепления ствола. Для изготовления коробки могли использоваться любые трубы достаточного диаметра, в том числе снятые с велосипедных рам. Позади передней части коробки, предназначавшейся для установки ствола, находился приемник магазина с прямоугольной шахтой. Над ним предусматривалось окно для выброса гильз. Основная часть ствольной коробки представляла собой трубку с гладкой или рифленой внешней поверхностью. Слева на оружии имелась длинная прорезь для рукоятки затвора.

Под трубчатой ствольной коробкой помещался Г-образный кожух спускового механизма, похожий на деталь немецкого оружия. Кованый агрегат имел длинную переднюю часть, доходившую почти до приемника магазина. Сзади на нем находились пистолетная рукоять и узел крепления складного приклада. Выступающая задняя часть кожуха служила основанием крышки ствольной коробки. Алюминиевые накладки для кожуха изготовили из деталей немецкого самолета.

Вид сверху и сбоку, видны некоторые внутренние детали. Фото из книги "Партизанское оружие"

Пистолет-пулемет получил ствол средней длины калибра 7,62 мм. Ствол для самого первого ТМ-44 был заимствован у поврежденной винтовки. Его укоротили требуемым образом и установили в новой коробке. Снаружи ствол прикрыли цилиндрическим кожухом с четырьмя рядами отверстий. Эту деталь вручную выковали из металлического листа.

Оружие использовало простейшую автоматику на основе свободного затвора. Цилиндрический затвор требуемых габаритов и массы изготовили самостоятельно. Заготовкой для него стала секция вала мельницы, сожженной оккупантами. Затвор имел фиксированный ударник и простейший подпружиненный экстрактор. За затвором внутри оружия помещалась возвратно-боевая пружина. Проволоку для ее самостоятельного изготовления партизаны-оружейники сняли с трофейного аэростата.

Пистолет-пулемет оснастили спусковым механизмом самой простой конструкции, обеспечивавшим только автоматический огонь. Управление стрельбой осуществлялось при помощи стандартного спускового крючка. Собственный предохранитель в составе механизма отсутствовал. Вместо него использовался специальный паз, отходивший от прорези под рукоятку затвора – как на немецком оружии. Установка рукоятки в этот паз блокировала перемещения затвора.

Система боепитания основывалась на советских и немецких наработках. В трубчатый приемник под ствольной коробкой, аналогичный использованному на MP-38/40, предлагалось помещать изогнутый коробчатый магазин. Последний представлял собой кустарно выполненную версию магазина для пистолета-пулемета Шпагина. Он вмещал 35 пистолетных патронов типа 7,62х25 мм ТТ. Вероятно, в связи с низкими характеристиками «партизанских» пружин полное снаряжение магазина исключалось во избежание неполадок. Оригинальный «автомат» имел сравнительно высокую приемную шахту, и потому не мог использовать магазины иных конструкций, такие как барабан для ППШ.

ТМ-44 оснащался простейшими прицельными приспособлениями, полностью соответствовавшими задачам и характеристикам оружия. В передней части кожуха ствола имелось небольшое основание с нерегулируемой мушкой. На ствольной коробке расположили основание с пластинчатым целиком, предназначенным для стрельбы на дистанциях не более нескольких сотен метров. Установка дальности не предусматривалась.

ТМ-44 командира полка Д.И. Бакрадзе, переданный киевскому Музею Великой Отечественной войны. Фото Warspot.ru

У немецкого пистолета-пулемета «позаимствовали» общую эргономику. Удерживать оружие предлагалось при помощи пистолетной рукоятки под задней частью ствольной коробки. На металлическом основании такой рукоятки закреплялись накладки, выточенные из коровьего рога. Цевье проектом не предусматривалось. Второй рукой можно было поддерживать «автомат» за магазин или, при наличии какой-либо защиты, за кожух ствола.

Конструкцию приклада так же подсмотрели у немецких оружейников. Складной металлический приклад шарнирно крепился на кожухе спускового механизма и мог устанавливаться в одно из двух положений. На шарнире устанавливались металлические пластины требуемой длины, сзади соединявшиеся овальным плечевым упором. По всей видимости, одни пистолеты-пулеметы ТМ-44 получали приклады, снятые с MP-38/40, а другие комплектовались аналогичными изделиями кустарного производства.

При сборке своего оружия Я.И. Темяков и Я.А. Менкин использовали только доступные технологии. Так, часть соединений было выполнено пайкой с применением борной кислоты и стекла. Для защиты от внешних воздействий большинство деталей покрыли оксидной пленкой. Воронение выполнялось самым простым способом: агрегат нагревали докрасна, а затем обтирали луковицей или погружали в березовый деготь.

Готовый ТМ-44, несмотря на внешнее сходство с трофейными образцами, был крупнее и тяжелее. На массе и габаритах оружия, в первую очередь, сказывались проблемы с сырьем и технологиями. Тем не менее, «автомат» Темякова-Менкина показывал приемлемые огневые характеристики и вполне мог использоваться в бою. А в условиях дефицита стрелкового оружия он вообще оказывался незаменимым.

Самый первый ТМ-44 появился в начале 1944 года. Это изделие с дарственной надписью было передано командиру партизанского отряда им. Котовского генерал-майору В.З. Комарову. Вскоре еще два образца отправились в Москву, они предназначались К.Е. Ворошилову и П.К. Пономаренко. В ответной телеграмме товарищ Пономаренко поблагодарил партизан-оружейников за их труд, а также высказал пожелание о сохранении уникальной мастерской для дальнейшего ее помещения в музей.

Пистолет-пулемет из Центрального музея вооруженных сил, Москва. Фото Warspot.ru

В первых месяцах 1944 года пистолеты-пулеметы ТМ-44 пошли в серию. В дальнейшем, в течение нескольких следующих месяцев, Я.И. Темяков, Я.А. Менкин и их коллеги собрали из доступных материалов порядка 45-50 новых «автоматов». Все они поступили на вооружение партизанского отряда и заметным образом усилили его огневую мощь.

Производство пистолетов-пулеметов Темякова-Менкина, равно как и других партизанских разработок, было остановлено летом того же года. В ходе операции «Багратион» Красная Армия при содействии партизанских отрядов освободила территорию Белорусской ССР от захватчиков. После этого необходимость в кустарно собранном оружии пропала, а сами партизаны смогли вернуться из лесов и приступить к мирному труду на благо народа.

По известным данным, из полусотни собранных ТМ-44 до нашего времени дожило всего полдесятка. При этом сохранившиеся образцы представляют не только технический, но и исторический интерес. Дело в том, что сохранились, в первую очередь, «автоматы» с гравировками, являвшиеся подарками тем или иным лицам. Сейчас все подобные образцы находятся в музеях, где их могут увидеть все желающие.

Самый первый пистолет-пулемет, врученный генералу Комарову, ныне хранится в Государственном музее истории Великой Отечественной войны в Минске. «Автомат», принадлежавший командиру полка Д.И. Бакрадзе, входит в экспозицию киевского музея Великой Отечественной войны. Также ТМ-44 есть у Центрального музея вооруженных сил в Москве и у других подобных организаций. Остальные образцы партизанского оружия либо были потеряны в боях, либо утилизированы после войны за ненадобностью.

Советские партизаны, оказавшись в сложнейшем положении, продолжали борьбу и делали все возможное для скорейшего изгнания захватчиков. Одним из способов такой борьбы было самостоятельное изготовление требуемого оружия. Пистолет-пулемет или автомат Темякова-Менкина ТМ-44 стал одним из самых массовых образцов своего класса, производившихся в партизанских мастерских. Это оружие появилось достаточно поздно, но все же смогло внести свой вклад в успех армии в решающих операциях.

По материалам:
https://warspot.ru/
https://narkompoisk.ru/
https://warhead.su/
https://historical-weapons.com/
http://warmuseum.by/
Скоринко Г.В. Лопарев С.А. Партизанское оружие: каталог коллекции. Мн.: ИД «Звязда», 2014.

С Уважением, Владимир.

Первые боевые самолёты, четыре разведчика Vought UO-2 и шесть лёгких бомбардировщиков Airco DH.4В появились в вооруженных силах Кубы в 1923 году. До начала Второй мировой войны кубинские ВВС не представляли из себя значимой силы и были оснащены учебно-тренировочными и патрульными самолётами американского производства.

Положение изменилось после того как в декабре 1941 года Куба вслед за США объявила войну Японии, Германии и Италии. Уже в начале 1942 года кубинские самолёты приступили к патрулированию вод Карибского моря. 15 мая 1943 года кубинские поплавковые гидропланы Vought OS2U-3 Kingfisher участвовали в потоплении немецкой субмарины U-176.

До капитуляции Японии в сентябре 1945 года на Кубу было поставлено из США 45 самолётов. Вместе с учебно-тренировочными и транспортными самолётами в состав Cuerpo de Aviacion (исп. Авиационный корпус) вошли бомбардировочная и истребительная эскадрильи, в которых эксплуатировались: North American B-25J и Mitchell North American P-51D Mustang. В 1944 году, для прикрытия Гаваны кубинцам передали батарею 90-мм зенитных орудий М2, также в рамках ленд-лиза велись поставки 40-мм зенитных автоматов Bofors L/60 и 12,7-мм зенитных установок Browning M2. Впрочем, кубинские истребители и зенитная артиллерия по численности и своим возможностям многократно уступали американским силам размещённым на американской военно-морской базе Гуантанамо. Где помимо истребителей ВМС США было развернуто несколько зенитных батарей калибра 40-90-мм, чей огонь мог корректироваться при помощи радиолокаторов SCR-268 и SCR-584.

После подписания Межамериканского договора о взаимной помощи в 1947 году, ВВС Кубы в соответствии с договором о военном сотрудничестве получали авиатехнику американского производства, а также боеприпасы и запасные части. Для замены изношенных истребителей «Мустанг» была поставлена партия из двух десятков Republic P-47D Thunderbolt, на смену которым в США пришли реактивные машины. Американцы в перспективе также планировали перевооружить военно-воздушные силы своего главного союзника в Карибском бассейне реактивными истребителями. Подтверждением этого является поставка в 1955 году на Кубу четырёх реактивных учебно-боевых самолётов Lockheed T-33А Shooting Star. В том же году в США для переучивания на North American F-86 Sabre отправилась группа кубинских пилотов. Однако впоследствии из-за начавшейся на Кубе гражданской войны передача реактивных истребителей не состоялась. Таким образом, Т-33А стал первым реактивным самолётом в кубинских военно-воздушных силах.

Двухместный самолёт, созданный на базе реактивного истребителя F-80 Shooting Star, намного пережил своего прародителя и получил широкое распространение в странах проамериканской ориентации. В случае необходимости учебно-боевой самолёт был способен нести вооружение массой 908 кг, в том числе два 12,7-мм пулемёта с боекомплектом 300 патронов на ствол. Т-33А развивал скорость 880 км/ч и имел практическую дальность полёта – 620 км. Таким образом, двухместная учебно-боевая машина по своим лётным данным превосходила все серийные истребители с поршневыми двигателями, и в случае необходимости «Шутинг Стар» мог использоваться для перехвата поршневых самолётов, которых в мире в 50-60-е годы ещё хватало.

После того как 10 марта 1952 года в результате очередного военного переворота к власти на Кубе снова пришел Фульхенсио Батиста, в стране была установлена жесткая диктатура. Все органы власти пронизала тотальная коррупция, а Гавана превратилась в более разнузданный вариант Лас-Вегаса, где главную роль играла американская мафия. При этом подавляющая часть рядовых кубинцев прозябала в нищете. Во второй половине 50-х Батиста умудрился настроить против себя практически все слои населения, чем воспользовалась группа революционеров во главе с Фиделем Кастро.

В начавшейся гражданской войне самолёты ВВС Кубы чаще всего привлекались для нанесения бомбово-штурмовых ударов по позициям повстанцев. Однако несколько раз правительственные «Тандерболты» вылетали на перехват военно-транспортных самолетов, которые доставляли «барбудос» оружие и боеприпасы. В свою очередь руководство революционного движения решило создавать собственные ВВС, и в ноябре 1958 года в составе Fuerza Aerea Revolucionaria (исп. Революционные воздушные силы, сокращённо - FAR) появились первые истребители Р-51D. «Мустанги» были куплены в США как гражданские самолёты и вооружены повстанцами уже на Кубе.

Непосредственного участия в сражениях истребители Р-51D не приняли, однако привлекались к эскортированию транспортных самолётов и бомбардировщиков на завершающем этапе боевых действий. Всего до момента падения режима диктатора Батисты, самолёты Революционных ВВС выполнили 77 вылетов: 70 - связных, разведывательных, транспортно-пассажирских и 7 боевых. При этом три самолета повстанцев были сбиты правительственными ВВС.

В конце 50-х кубинское правительство вело переговоры с Великобританией на предмет поставки реактивных истребителей Hawker Hunter. Однако в итоге удалось договориться о приобретении снимаемых с вооружения британского флота поршневых истребителей. В 1958 году парк кубинской правительственной боевой авиации пополнился семнадцатью поршневыми истребителями британского производства Hawker Sea Fury. Этот истребитель, разработанный на базе Hawker Tempest, находился в серийном производстве до 1955 года и являлся одним из самых быстрых самолётов с винтомоторной группой в истории.

Самолёт с максимальной взлётной массой 6 645 кг, благодаря двигателю воздушного охлаждения мощностью 2560 л. с. и совершенной аэродинамике развивал в горизонтальном полёте скорость 735 км/ч. Вооружение истребителя было достаточно мощным: четыре 20-мм пушки, НАР и бомбы общей массой до 908 кг.

После победы кубинской революции по состоянию на 1 января 1959 года, для выполнения перехвата и ведения воздушного боя были пригодны 15 поршневых Sea Fury и три реактивных Т-33А. Однако власти США и Великобритании прекратили военно-техническое сотрудничество с новым правительством Кубы, а большая часть подготовленного лётного и технического состава предпочла эмигрировать. В связи с этим уже к началу 1961 года количество исправных самолётов в FAR резко сократилось. Поддерживать в лётном состоянии 6 Sea Fury и 3 T-33А удавалось главным образом за счёт демонтажа запчастей с других самолётов, поставленных на прикол.

Политика, проводимая новым руководством Кубы, вызывала резкое раздражение в США. Американцы всерьёз опасались, что пламя революции может перекинуться на другие страны Центральной и Южной Америки, и делали все, чтобы этому воспрепятствовать. В первую очередь было решено свергнуть правительство Фиделя Кастро руками многочисленных кубинских эмигрантов, обосновавшихся в основном во Флориде. Новое кубинское руководство понимало, что власть трудней удержать, чем захватить и заручилось поддержкой Советского Союза. В первой половине 1961 года кубинские вооруженные силы в виде военной помощи от СССР и Чехословакии получили три десятка танков Т-34-85 и САУ Су-100, около сотни артиллерийских орудий и минометов, несколько тысяч единиц стрелкового оружия. Для защиты от ударов с воздуха кубинцам было поставлено несколько десятков счетверённых 12,7-мм зенитных установок чехословацкого производства.

ЗПУ, известная как Vz.53, была создана в 1953 году с использованием четырёх крупнокалиберных пулемётов Vz.38 / 46, которые представляли собой лицензионный вариант советского ДШКМ. Чехословацкая зенитная установка имела отделяемый колёсный ход и весила в боевом положении 558 кг. Четыре 12,7-мм ствола выдавали суммарную скорострельность 500 выстр/мин. Дальность эффективного огня по воздушным целям достигала 1500 м. Помимо чехословацких ЗПУ также имелось некоторое количество 40-мм «Бофорсов» и 12,7-мм «Браунингов», но это оружие было сильно изношено и часто отказывало.

Вскоре после свержения Батисты, поддерживаемые американским ЦРУ группы контрреволюционеров стали совершать диверсии и нападения. Особенно страдали от этого предприятия, занимавшиеся переработкой сахарного тростника - единственного стратегического сырья Кубы. Действия противников кастровского режима поддерживала авиация, базировавшаяся на аэродромах в американском штате Флорида. Самолёты, пилотируемые американскими гражданами и выходцами с Кубы, не только доставляли оружие, боеприпасы, снаряжение и продовольствие вооруженным отрядам, действующим в джунглях, но и в ряде случаев сбрасывали бомбы на места дислокации правительственных сил, промышленные предприятия и мосты. В ходе авианалётов использовались как переделанные транспортно-пассажирские самолёты, так и бомбардировщики В-25. При этом кубинские ВВС и ПВО мало что могли противопоставить воздушным пиратам. Для полноценного контроля воздушного пространства требовались радиолокаторы и современные средства связи, которых на острове не было. Информация, передаваемая с постов воздушного наблюдения, в большинстве случаев запаздывала, а от патрулирования истребителями в воздухе кубинцам для сбережения ресурса авиатехники пришлось отказаться. Тем не менее, усилия по предотвращению вторжения в воздушное пространство страны предпринимались. На наиболее вероятных путях пролёта самолётов противника организовывались зенитные засады, оснащенные крупнокалиберными пулемётами и стрелковым оружием. Это принесло определённые плоды. В 1960 году в результате обстрела с земли контрреволюционеры потеряли два самолёта, один С-54 повреждённый зенитным огнём произвёл вынужденную посадку на Багамах.

Тем временем в США готовилось вторжение на Кубу, для чего к апрелю 1961 года усилиями ЦРУ из кубинских эмигрантов была сформирована "бригада 2506". В составе бригады имелись: четыре пехотных, один моторизованный и один парашютный батальоны, танковая рота и батальон тяжелого оружия – всего около 1,5 тыс. человек. Действия морского десанта должны были поддерживать 16 двухмоторных бомбардировщиков Douglas A-26В Invader и 10 транспортных самолётов Curtiss C-46 Commando. Пилотировали их выходцы с Кубы и завербованные ЦРУ американцы.

13 апреля 1961 года десантные силы "бригады 2506" погрузились на семь транспортных кораблей типа "Либерти" и двинулись к Кубе. В 45 милях от южного побережья к ним присоединились два танкодесантных корабля и десантные баржи с боевой техникой на борту. Согласно плану действий, после высадки кубинские контрреволюционеры, закрепившись на берегу, должны были объявить о создании на острове временного правительства, и запросить военную помощь у США. Высадка американского десанта должна была осуществиться сразу же после обращения временного правительства Кубы. План десантной операции был детально проработан в американских штабах, а место проведения морского десанта выбрали на основе данных агентурной разведки и анализа аэрофотоснимков, сделанных американскими самолётами-разведчиками. Десантную операцию планировалось осуществить на трех точках на побережье залива Кочинос. Одновременно высаженные с воздуха парашютисты должны были захватить полосу побережья и аэродром у посёлка Сан-Бале для перебазирования туда своих ВВС и доставки подкреплений. Фактически же из-за несогласованных действий и противоречий между кубинскими контрреволюционерами, руководством ЦРУ и администрацией президента Кеннеди, десантная операция проводилась в урезанном варианте и силы вторжения не получили запланированной авиационной поддержки со стороны палубной авиации ВМС США. Высадка с моря производилась в Плайя-Ларга (два пехотных батальона) и в Плайя-Хирон (основные силы в составе артиллерийского дивизиона, танкового и пехотных батальонов). Небольшой по численности парашютный десант был выброшен в районе Соплильяра.

Высадку морского десанта мятежников своевременно обнаружили патрули кубинской армии и народной милиции, но в силу своей малочисленности воспрепятствовать ей не смогли, и были вынуждены отступить. Но кубинское руководство в Гаване вовремя получило информацию о вторжении, сумело быстро принять необходимые меры.

Первыми в бой пошли бомбардировщики сил вторжения, взлетевшие вскоре после полуночи 15 апреля, с никарагуанского аэродрома Пуэрто-Кубесас. Восемь В-26 атаковали авиабазы FAR. Помимо 227-кг авиабомб, несколько «Инвейдеров» несли 127-мм неуправляемые ракеты, предназначенные в основном для подавления зенитных батарей.

Один бомбардировщик взял курс на Майями, где его пилот пытался уверить, что на Кубе военные восстали против Фиделя Кастро. Зенитным огнём кубинцев два «Инвейдера» были повреждены — один из них упал в море в 30 милях к северу от кубинского побережья (экипаж в составе двух человек погиб), второй повреждённый самолёт совершил посадку на авиабазе ВМС США Ки-Уэст во Флориде, и участия в операции больше не принимал. Экипажи доложили об уничтожении на трёх кубинских аэродромах 25-30 самолётов, разрушении складов с боеприпасами и горючим. Фактические же результаты оказались куда скромней. В результате авиаудара были уничтожены и получили повреждения: два В-26, три "Си Фьюри" и по одному транспортному и учебному самолету. Впоследствии часть повреждённой авиатехники удалось отремонтировать и вернуть в строй, безвозвратные потери составили три самолёта.

После авианалёта контрреволюционных ВВС, вооруженные силы островного государства были приведены в боевую готовность, а пригодные для дальнейшего использования боевые самолёты начали спешно готовить к вылету. Все «Си Фьюри» и «Инвейдеры», способные к выполнению боевой задачи, перегнали ближе к району предполагаемой высадки сил вторжения – на авиабазу Сан-Антонио. Несмотря на удручающее техническое состояние некоторых самолетов, их пилоты были полны решимости сделать всё от них зависящее.

Первый самолёт кубинских ВВС не вернулся с боевого задания в ночь с 14 на 15 апреля. Реактивный Т-33А, посланный на разведку из-за технической неисправности, не смог совершить посадку и упал в море, его пилот погиб. Тем не менее, утром 17 апреля группа из трёх истребителей «Си Фьюри» и одного бомбардировщика «Инвейдер» нанесла удар по силам вторжения, осуществляющим высадку на Плайя-Хирон. Вскоре к ним присоединились ещё два истребителя.

Результативно отстрелявшись реактивными снарядами по кораблям, пилоты «Си Фьюри» обнаружили в воздухе двухмоторные В-26В контрреволюционеров, к чему те были явно не готовы. Впрочем, встреча была неожиданной и для лётчиков республиканских ВВС, которые первоначально приняли вражеские самолёты за свои. Это было неудивительно, так как обе стороны использовали однотипные бомбардировщики американского производства. Однако замешательство пилотов FAR длилось недолго, и вскоре один В-26, прошитый очередями из 20-мм пушек, загорелся и упал в море неподалёку от десантных кораблей. Достаточно эффективное истребительное прикрытие республиканских войск не допустило прицельного бомбометания по их позициям, при этом «Си Фьюри» и зенитчикам удалось сбить пять «Инвейдеров».

Значительные потери понесли и крохотные республиканские ВВС. Один «Си Фьюри» был сбит огнём 12,7-мм пулемётов в воздушном бою. После попадания зенитного снаряда в воздухе взорвался В-26, а ещё один истребитель получил серьёзные повреждения. Таким образом, FAR за сутки потеряли треть самолетов и половину летного состава. Но героические действия республиканских пилотов в воздухе и самоотверженный труд механиков на земле позволили сорвать планы контрреволюционеров. В результате авиаударов половина десантных судов с тяжелым вооружением на борту была потоплена. Во избежание дальнейших потерь оставшиеся корабли отошли на 30-40 миль в открытое море, под прикрытие американского флота. Таким образом, уже высаженный на кубинский берег десант остался без поддержки корабельной 127-мм артиллерии и прикрытия 40-мм зенитных автоматов. В дальнейшем снабжение сил вторжения велось только путем сброса припасов на парашютах.

Благодаря героическим действиям кубинских ВВС, во второй половине 17 апреля наступательный порыв десантников выдохся. К вечеру превосходящие силы правительства Кастро, использовавшие танки, 82-120-мм миномёты и 105-122-мм гаубицы, сумели потеснить противника. При этом был потерян один танк Т-34-85 — уничтоженный выстрелами из «Супер Базуки».

Сутки 18 апреля 1961 года стали решающими в сражении. Благодаря решительным действиям пилотов пары Т-33А и одного исправного «Си Фьюри», «Революционным воздушным силам» удалось добиться господства в воздухе и переломить весь ход боевых действий в свою пользу. Впоследствии уцелевшие пилоты, поддерживавшие действия контрреволюционеров, заявляли, что их атаковали «МиГи», которых на Кубе в тот момент не было.

После того как кубинские «Шутинг Стары» перехватили два В-26 и один С-46, а расчёты переброшенных в зону боевых действий счетверённых зенитных пулемётных установок сбили и повредили несколько бомбардировщиков, командование сил вторжения было вынуждено отказаться от дальнейших боевых вылетов на бомбардировку позиций сил Кастро и снабжение десанта. Американская помощь десанту оказалась чисто символической. Несколько реактивных «Скайхоков» с авианосца «Эссекс» с целью воодушевить прижатых к морю десантников совершили полёты вдоль зоны высадки. Однако от активных действий американские палубные штурмовики воздержались. К вечеру силы вторжения были блокированы в треугольнике Плайя-Хирон — Кайо-Рамона — Сан-Блас.

Утром 19 апреля стало ясно, что операция вторжения провалилась и уцелевшие десантные плавсредства контрреволюционеров начали отходить. Для прикрытия эвакуации американцы направили два своих эсминца: USS Eaton и USS Murray. Однако после того как по ним был открыт огонь из пушек танков Т-34-85 и самоходок Су-100, корабли ВМС США спешно покинули кубинские территориальные воды.

К 17:30 по местному времени основные очаги сопротивления «бригады 2506» были сломлены, и «гусанос» (исп. gusanos — червяки) стали массово сдаваться в плен. В целом, потери «бригады 2506» составили 114 человек убитыми и 1202 пленными. Были потоплены четыре корабля типа «Либерти» и несколько самоходных танкодесантных барж.

Потери антикастровских ВВС составили 12 самолётов, из них семь бомбардировщиков B-26 и один военно-транспортный C-46 сбили кубинские истребители. Именно FAR в критический момент, когда подразделения кубинской армии и милиции только начали развертывание и переброску в район высадки «бригады 2506», сумели защитить их от бомбовых ударов и невзирая на убийственный зенитный огонь потопить несколько десантных кораблей. Сыграв таким образом ключевую роль в отражении агрессии.

Правительство Кубы сделало совершенно однозначные выводы из произошедшего. Понимая, что США будут добиваться его свержения и физической ликвидации, Фидель Кастро, рассчитывая на военную и политическую поддержку со стороны СССР, уже 16 апреля 1961 года заявил о намерении строить на Кубе социализм.

Вскоре на «Остров Свободы» прибыли первые боевые самолёты советского производства – 20 «бывших в употреблении» МиГ-15бис и 4 учебно-тренировочных МиГ-15УТИ. Первоначально в воздух их поднимали советские лётчики. Первый кубинский пилот взлетел на МиГе 25 июня 1961 года.

30 сентября 1961 года между СССР и Кубой было подписано соглашение, предусматривающее оказание советской военной помощи и командирование советских военных специалистов с целью обучения и подготовки личного состава будущих ВВС и ПВО РВС Кубы. Помимо другой военной техники и вооружения предусматривалась поставка истребителей, радиолокационных станций, зенитных орудий калибра 37-100-мм и даже зенитно-ракетных комплексов СА-75М «Двина».

В 1962 году в составе объединенных кубинских Революционных военно-воздушных и сил противовоздушной обороны (исп. Defensa Antiaerea у Fuerza Aerea Revolucionaria – сокращённо DAAFAR) имели уже три боеготовые истребительные эскадрильи. Подготовка кубинских пилотов осуществлялась в СССР, Чехословакии и КНР.

Однако дозвуковые истребители, неплохо показавшие себя в ходе войны в Корее, к началу 60-х успели уже устареть и не могли на равных сражаться с американскими «Скайхоками» и «Крусейдерами», которые регулярно вторгались в воздушное пространство республики. Основными задачами МиГ-15бис являлось противодействие заброске на остров с помощью легкомоторной авиации, вертолётов и быстроходных катеров групп диверсантов и удары по морским и наземным целям в случае вторжения крупных сил противника.

Хотя в 1962 году в составе наземной составляющей DAAFAR имелось несколько радиолокаторов П-20 и П-10, а также полтора десятка зенитных артиллерийских и пулемётных батарей, в случае прямого вооруженного столкновения с США они не смогли бы оказать серьёзного противодействия американской боевой авиации. С начала апреля 1962 года Корпус морской пехоты США приступил к проведению крупных учений с участием палубной авиации. Сценарий учений и их размах однозначно указывали на готовящееся вторжение на «Остров Свободы». При этом советское руководство отдавало себе отчёт, что наше военное присутствие на Кубе не остановит американскую агрессию. В тот период Советский Союз был со всех сторон окружен американскими военными базами, а в Великобритании, Италии и Турции были размещены американские ракеты средней дальности с небольшим подлётным временем.

В сложившейся ситуации, после согласования с кубинским правительством было решено разместить на Кубе советские ракеты средней дальности Р-12 и Р-14, а также фронтовые крылатые ракеты ФКР-1. Помимо стратегических ядерных сил на остров планировалось перебросить личный состав четырёх мотострелковых полков, противокорабельные береговые ракетные комплексы «Сопка» и мобильные тактические ракеты «Луна». Общая численность развёрнутого советского воинского контингента превысила 50 тыс. человек. Силы противовоздушной обороны включали в себя: 32-й гвардейский истребительный авиационный полк (40 сверхзвуковых истребителей МиГ-21Ф-13 с УР К-13(Р-3С) и 6 учебно-тренировочных самолётов МиГ-15УТИ), 10-ю зенитную дивизию и 11-ю зенитно-ракетную дивизию.

В зенитно-артиллерийской дивизии имелся один полк, вооруженный 100-мм зенитными пушками КС-19 (четыре дивизиона по 16 орудий в каждом), и три полка по четыре дивизиона, вооруженных 37-57-мм зенитными автоматами (по 18 орудий в дивизионе). Некоторое количество ЗСУ-57-2, 12,7 и 14,5-мм ЗПУ имелось в мотострелковых полках. Суммарно вместе с зенитками кубинской армии по вражеской авиации могли вести огонь более 700 12,7-14,5-мм зенитно-пулемётных установок и орудий калибра 37-100-мм. При этом 57-мм С-60 и 100-мм КС-19 имели централизованные радиолокационные станции орудийной наводки.

В зенитно-ракетной дивизии имелось три полка по четыре зенитно-ракетных дивизиона СА-75М «Двина» (12 ЗРК с 72 ПУ). Освещение воздушной обстановки и выдача целеуказания были возложены на радиотехнические подразделения, в которых находилось 36 радиолокационных станций, в том числе и новейшие на тот момент: П-12 и П-30. С учётом РЛС, имевшихся в распоряжении кубинцев, на острове функционировало около 50 радиолокаторов кругового обзора и радиовысотомеров, что обеспечивало многократное перекрытие радиолокационного поля над кубинской территорией и контроль над прибрежными водами на дальности 150-200 км.

Несмотря на развёртывание на острове советских ЗРК и достаточно многочисленные позиции зенитной артиллерии американская авиация совершала регулярные разведывательные полёты над Кубой. 29 августа после дешифровки снимков, сделанных высотным самолётом-разведчиком Lockheed U-2, американцам стало известно о наличии на кубинской территории ЗРК СА-75М. 5 сентября после пролёта над авиабазой Санта-Клара были обнаружены истребители МиГ-21. В связи с этим, опасаясь потери медлительных и маломанёвренных высотных разведчиков, командование ВВС США временно прекратило их использование, а ведение фоторазведки возложили на сверхзвуковые McDonnell RF-101C Voodoo и Lockheed F-104С Starfighter и с подвесными разведконтейнерами, которые, как считалось, в силу относительно небольшой высоты полёта и высокой скорости были менее уязвимы. Однако после того как в начале октября одиночный «Вуду» едва не был перехвачен парой МиГ-21Ф-13, ведение разведки вновь возложили на высотные U-2. 14 октября американский самолёт-шпион зафиксировал наличие на Кубе советских баллистических ракет средней дальности, что стало шоком для военно-политического руководства США. 16 октября информация о пусковых установках советских БРСД была доведена до президента США. Эта дата считается началом событий, которые в мировой истории известны как Карибский кризис. После обнаружения на Кубе советских ракет президент Кеннеди потребовал увеличить число разведывательных полётов, и с 14 октября по 16 декабря 1962 года U-2 cовершили над островом Свободы 102 разведывательных полета.

22 октября президент США объявил «карантин острова Куба», и американские вооруженные силы в этом районе были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Для ударов по острову подготовили до 25% имеющихся стратегических бомбардировщиков Boeing B-47 Stratojet и Boeing B-52 Stratofortress. Самолёты американской тактической и палубной авиации в первые сутки были готовы совершить до 2000 вылетов. На границе территориальных вод Кубы курсировали американские боевые корабли и суда радиотехнической разведки. Вблизи воздушного пространства Кубы американские летчики имитировали массированные налеты.

После выступления американского президента по телевидению советские и кубинские войска были рассредоточены и переведены в состояние боевой готовности. Удар американской боевой авиации по советским и кубинским объектам ожидался в ночь с 26 на 27 или с рассветом 27 октября. В связи с этим Фидель Кастро и командующий советским военным контингентом генерал армии И.А. Плиев отдали приказ сбивать американские самолеты «в случае явного нападения».

27 октября операторы советских радиолокаторов зафиксировали 8 нарушений воздушного пространства Кубы. При этом кубинские зенитчики открывали огонь по нарушителям, и им удалось серьезно повредить один F-104С. Средства радиотехнической разведки США зафиксировали одновременное включение до полусотни радиолокаторов, что стало неожиданностью. В ходе планирования авиаудара американское военное руководство исходило из того, что на кубинской территории имеются гораздо меньшие силы ПВО. Для уточнения обстановки было решено провести дополнительную авиационную разведку. Вылетевший на фотографирование позиций сил ПВО разведчик U-2 на высоте 21000 м был поражен зенитной ракетой 13Д (В-750ВН) комплекса СА-75М, американский пилот майор Рудольф Андерсон погиб. В тот же день 27 октября под плотный зенитный огонь попала пара флотских разведчиков Vought RF-8A Crusader. «Крусейдеры» получили повреждения, но им удалось благополучно совершить посадку во Флориде.

В тот момент американский удар по Кубе многим казался неизбежным, что с большой долей вероятности могло спровоцировать глобальный ядерный конфликт между СССР и США. К счастью, здравый смысл возобладал, сторонам удалось договориться, и ядерная катастрофа не произошла. В обмен на гарантии ненападения на Кубу и вывод ракет с территории Турции, советское руководство согласилось убрать с острова собственные ракеты с ядерным оружием и бомбардировщики Ил-28. Для контроля вывода советских ракет использовались высотные разведчики U-2, и расчётам ЗРК СА-75М был отдан приказ не открывать по ним огонь. Дабы не нагнетать ситуацию и не подвергать своих пилотов опасности, от полётов тактических самолётов-разведчиков американцы отказались.

Продолжение следует...

По материалам:
http://www.aif.ru/society/history/ya_pr … _napoleona
http://www.sbap.be/museum/cuba/cuba.htm
http://warnepieces.blogspot.com/2011/04 … asion.html
http://www.aeroflight.co.uk/waf/america … f-home.htm
http://www.aeroflight.co.uk/waf/america … _orbat.htm
http://articles.janes.com/notice.html
https://mr-garett.livejournal.com/129483.html
http://www.urrib2000.narod.ru/Mil-e.html
http://rbdf.gov.bs/the-flamingo-incident/
Автор:
Линник Сергей

С Уважением, Владимир.

да, кажется про неё.)

Характерной проблемой современных пистолетов является ограниченный боекомплект, обусловленный допустимыми размерами магазина. Отъемный магазин в рукоятке может вместить не более пары десятков патронов, а дальнейшее увеличение его емкости невозможно или связано с трудностями.

В начале прошлого века норвежский конструктор Харальд Суннгорд предложил оригинальный пистолетный комплекс, включавший собственно пистолет и специальный патрон для него. За счет особых идей и решений в оружии удалось разместить сразу два магазина с 25 патронами в каждом.

Магазины самозарядных пистолетов начала XX века не отличались большой емкостью и в основном вмещали не более десятка патронов. Однако в условиях боя такой боекомплект мог быть недостаточным, а замена магазина отнимала время и приводила к рискам. Интересное решение такой проблемы предложил норвежский инженер Х. Суннгорд, однако для этого ему пришлось создать с нуля не только пистолет и магазин для него, но и специализированный патрон.

Один из ранних прототипов пистолета Х. Суннгорда. От более поздних изделий он отличается отсутствием затворной задержки

По известным данным, новый проект оружия был разработан к 1909 году, и тогда же его автор изготовил несколько опытных образцов и партию новых патронов. В следующем 1910 году Х. Суннгорд занялся защитой своих прав на изобретение и получил необходимые патенты от ведомств разных стран. В частности, новая конструкция оружия была зарегистрирована в США.

Подобно другим образцам стрелкового оружия, новый пистолет с увеличенным боекомплектом был назван по фамилии конструктора – Sunngård pistol. Вскоре после своего появления проект получил развитие: появилась новая версия под иной патрон. В некоторых зарубежных источников два варианта пистолета под разный боеприпас обозначают как Model 1909 и Model 1910. Впрочем, насколько известно, изначально такие названия не применялись.

В основе проекта Х. Суннгорда лежало несколько основных идей. Во-первых, конструктор решил использовать наиболее выгодное сочетание большого и емкого магазина с компактным, но достаточно мощным патроном. Также он предложил разместить запасной магазин не в кобуре или подсумке, а прямо в оружии. Более того, второй магазин должен был находиться рядом с используемым, а его перевод в рабочее положение мог занимать минимальное время. В итоге стрелок мог иметь максимально возможный боекомплект, готовый к применению, а пауза между «сменой» магазина оказывалась минимальной.

Специально для своего пистолета Х. Суннгорд создал особый патрон. Изделие типа 6,5х19 мм имело общую длину 23 мм. Пуля весом 28,5 грана (1,85 г) могла разгоняться до 600 м/с. Позже, вероятно, по результатам испытаний первого пистолета, конструктор создал второй специальный патрон – 8х19 мм. Его пуля весила 29 гран (1,88 г) и развивала скорость на уровне предыдущего образца. За счет нового патрона планировалось получить некоторый прирост боевых качеств, но за них пришлось расплачиваться сокращением боекомплекта.

То же изделие, вид сверху

Пистолет, предназначенный для использования нового патрона, отличался простотой конструкции. Х. Суннгорд использовал отработанные решения в виде автоматики со свободным затвором и без запирания ствола. Одновременно с этим оружие должно было иметь характерный внешний вид, в том числе обусловленный наличием шахты сразу под два магазина. Был разработан тонкий и легкий кожух затвора, а рамка отличалась крупной и широкой рукоятью. Некоторые интересные идеи были реализованы в спусковом механизме.

Компоновка пистолета Sunngård была традиционной. Все основные детали помещались на сравнительно компактной рамке. Ее верхняя часть представляла собой направляющую для подвижного кожуха и занимала около половины общей длины пистолета. Под направляющей спереди помещалась защитная скоба спускового крючка, за ней – особая рукоятка. Последняя имела прямоугольную форму и размещалась почти вертикально. Нижний срез рукоятки выполнили в виде ломаной линии. Стенки рукоятки имели перфорацию, поверх них можно было устанавливать накладки небольшой толщины.

Кожух затвора конструкции Х. Суннгорда получил цилиндрическую переднюю часть с гайкой-крышкой, через которую проходила дульная часть ствола. Цилиндр занимал около половины его длины. За цилиндром на кожухе имелось утолщение с почти прямоугольным сечением, в полости которого должен был перемещаться патрон. В задней части утолщения помещался затвор без средств запирания. Детали ударно-спускового механизма помещались под задней частью кожуха, имевшей уменьшенное сечение.

Пистолет первой версии оснащался нарезным стволом калибра 6,5 мм и длиной 158 мм. Ствол жестко закреплялся на рамке и не должен был перемещаться при стрельбе. На ствол при сборке надевалась возвратная пружина, после чего поверх нее устанавливался кожух затвора. Одним торцом пружина контактировала с передней стенкой кожуха, другим – с упором на стволе и рамке.

Пистолет получил ударно-спусковой механизм куркового типа. В задней части кожуха помещался ударник с боевой пружиной, способный перемещаться назад и вперед. Ударник имел П-образную форму: один его элемент находился на оси затвора и имел боек, другой поместили у левого борта, он предназначался для взаимодействия с шепталом. Боевая пружина находилась в кожухе сзади. Во взведенном положении П-образный ударник затормаживался шепталом, помещенным за спусковой скобой. При нажатии на крючок оно поднималось и толкало соответствующую часть ударника.

Вид снизу

После модернизации изделие оснащалось затворной задержкой, позволявшей остановить кожух в заднем положении. Соответствующий рычажок находился слева, над спусковым крючком. За счет особой формы внутренней оси задержка также отвечала за блокировку ударника до момента полного наката затвора и предотвращала преждевременный выстрел. Также имелся неавтоматический предохранитель, управлявшийся рычажком на левой стороне рукоятки.

Наибольший интерес в проекте Х. Суннгорда представляла система боепитания, ради которой изобретатель, собственно, и создал весь комплекс. Патроны должны были помещаться в отъемные коробчатые магазины. Первым появился магазин под патрон 6,5х19 мм. Внутри него боеприпасы размещались в два вертикальных ряда по 12 штук в каждом. Еще один патрон находился в губках магазина и был готов к отправке в патронник. Магазин имел традиционный пружинный подаватель.

С одним пистолетом предлагалось использовать три штатных магазина. Два имели коробчатый корпус с гладкой задней стенкой, тогда как на третьем помещалась скоба с проволочным крючком. Магазины следовало использовать в определенном порядке, и изделие с крючком являлось вторым в очереди.

В крупную и широкую шахту рукоятки пистолета могли войти сразу два магазина. Сверху между магазинами имелся упор, придерживавший передний в рабочем положении. Снизу он фиксировался защелкой с рычажком. Непосредственно позади первого магазина находился второй. Он опирался на верхний упор и о заднюю стенку шахты. Снизу его поддерживал жесткий упор. Проволочный крючок зацеплялся за специальную ось наверху шахты. Нижняя грань рукоятки имела ломаную форму, из-за чего задний магазин находился чуть ниже переднего и не мешал работе автоматики. Третий магазин следовало держать в кобуре.

Конструктор оснастил свое оружие простейшими прицельными приспособлениями. В передней части кожуха находилась мушка с небольшой боковой защитой. Сзади на кожухе располагался целик, так же прикрытый сбоку.

Чертеж из патента, показывающий конструкцию рукоятки и магазинов

Изделие Sunngård pistol имело общую длину 203 мм при высоте 135 мм. Собственная масса оружия составляла 760 г. Магазин с 25 патронами 6,5х19 мм весил порядка 100 г. Таким образом, пистолет с полным боекомплектом тянул без малого на килограмм. Была заявлена возможность получения сравнительно высокой технической скорострельности. Расчетная дальность эффективной стрельбы не превышала нескольких десятков метров.

К пистолету прилагалась кобура особой конструкции. Внутри нее предусматривался отдельный карман для переноски одного из магазинов («третьего»). Таким образом, общий боекомплект пистолета мог состоять из 75 патронов, из которых 50 находились в оружии.

Эксплуатация пистолета Х. Суннгорда была достаточно интересной и необычной. Снарядив два магазина, следовало поместить их в рукоять. Первым вставлялся «второй», оснащенный крючком. Он помещался в задней части шахты, его крючок цеплялся за верхнюю ось, а дно упиралось в нижний упор рукоятки. Только после этого следовало устанавливать магазин №1, который становился «активным» – ему предстояло подавать патроны в оружие. Он располагался чуть выше запасного и фиксировался пружинной защелкой.

Сделав 25 выстрелов и опустошив первый магазин, следовало выполнить несложную «перезарядку». Для этого стрелок должен был отжать защелку переднего магазина и извлечь его. Затем задний магазин вручную перемещался вперед, немного поднимался и фиксировался в рабочем положении. Проволочный крючок облегчал этот процесс, контролируя траекторию перемещения магазина. Далее можно было взвести оружие (либо снять затвор с задержки) и продолжать стрельбу.

Доработанный вариант пистолета

После следующих 25 выстрелов следовало вернуть «второй» магазин в исходное положение. На его место можно было поместить третий магазин, пока остававшийся в кобуре.

Таким образом, пистолет Sunngård pistol первой версии мог сделать три серии по 25 выстрелов с минимальным перерывом между ними. В одном пистолете средних размеров удалось разместить рекордный боекомплект. Причем, в отличие от ряда более поздних пистолетов и магазинов, на этот раз речь шла о штатном оснащении оружия.

Первый вариант пистолета Х. Суннгорда появился в 1909 году и тогда же прошел необходимые проверки. По всей видимости, результат не в полной мере устроил изобретателя, и потому проект получил продолжение. Патрон 6,5х19 мм вряд ли мог показывать высокие характеристики и боевые качества, из-за чего ему требовалась замена. Вскоре конструктор предложил новый боеприпас.

Патрон нового типа был разработан с учетом особенностей имеющегося и перспективного оружия. Удлинение гильзы не представлялось возможным из-за соображений эргономики, и потому характеристики нарастили, увеличив калибр. При этом увеличился объем гильзы и допустимая навеска пороха. Впрочем, масса и скорость новой 8-мм пули мало отличались от параметров существующей.

Для использования нового патрона 8х19 мм пистолет Х. Суннгорда претерпел существенные изменения. Был использован новый ствол большего калибра длиной лишь 135 мм. Изменилась форма отдельных деталей и агрегатов, хотя общий экстерьер изделия, в целом сохранился. Наконец, уменьшился боекомплект. Каждый из магазинов вмещал только 18 патронов – в сумме 36. Габариты оружия почти не изменились, а собственная масса выросла всего на 40 г.

Один из сохранившихся экземпляров

Ориентировочно в 1910 году были изготовлены новые опытные образцы пистолета Sunngård под патрон большего калибра. Они должны были пройти испытания, в ходе которых вряд ли сумели показать заметный прирост технических характеристик и боевых качеств. Впрочем, на этот раз оружейник не стал создавать новый патрон и переделывать оружие под него.

По разным данным, Харальд Суннгорд на рубеже десятилетий попытался предложить свое оружие нескольким европейским армиям, в первую очередь норвежской. Нетрудно заметить, что потенциальные заказчики не проявили интереса к этой разработке. Ни одного контракта на поставку так и не появилось.

В 1914 году армия Норвегии проводила конкурс на закупку современных пистолетов. В нем приняли участие несколько зарубежных компаний. Отечественную промышленность представляло изделие Sunngård pistol. Несколько образцов оружия прошли сравнительные испытания, и военные вынесли свое решение. Наиболее удачным посчитали американский пистолет M1911 конструкции Джона Мозеса Браунинга. Армия приняла его на вооружение под обозначением 11,25 mm Automatisk pistol M/1914. Вскоре одна из норвежских фабрик запустила лицензионное производство.

Приняв во внимание такие результаты конкурса, можно представить, чем именно пистолет Х. Суннгорда не устроил норвежскую армию. Американский M1911 самым серьезным образом превосходил норвежский Sunngård pistol по огневой мощи. Останавливающее и убойное действие патрона .45 ACP было гораздо выше, чем у малогабаритного 6,5х19 мм. Также зарубежный пистолет выгодно отличался большей дальностью эффективного огня. При этом M1911 имел «обычную» рукоятку и был гораздо удобнее в обращении.

Единственным преимуществом отечественной разработки был уникально большой боекомплект. Однако потенциальный заказчик мог засомневаться в целесообразности этого. Самозарядный пистолет рассматривался в качестве оружия самообороны офицера, и в этой роли ему не требовался боекомплект в виде нескольких десятков патронов, тем более маломощных. Кроме того, пара магазинов увеличила размеры рукоятки и сказалась на удобстве.

По результатам сравнения норвежские военные выбрали образец, не отличавшийся смелостью конструкции. Изделие, фактически построенное вокруг одной интересной, но не вполне однозначной идеи, их не заинтересовало. Известно, что в тот же период Х. Суннгорд попытался предложить свой пистолет зарубежным армиям, но и они не пожелали закупать такое оружие.

По некоторым данным, сохранилось лишь несколько пистолетов Sunngård pistol. Один из них имеет калибр 6,5 мм, второй – 8 мм. Согласно некоторым версиям, это были единственные изготовленные опытные образцы, и иные пистолеты изначально отсутствовали. 6,5-мм пистолет Суннгорда сейчас хранится в одном из музеев Норвегии. Второй образец теми или иными путями попал в музей Wehrtechnische Studiensammlung в немецком Кобленце.

Проект Харальда Суннгорда преследовал вполне конкретную цель – максимально возможное увеличение готового к применению боекомплекта. Для решения такой задачи оружейнику пришлось создать специальный патрон и использовать необычную конструкцию самого пистолета. Основная задача проекта была выполнена, но слишком дорогой ценой. Пистолет показывал недостаточные огневые характеристики, и потому не смог заинтересовать военных. Не самое удачное сочетание боекомплекта и огневой мощи не позволило пистолету поступить на вооружение, но зато обеспечило ему место в списке интересных, хотя и бесполезных разработок.

По материалам:
http://forgottenweapons.com/
http://norskevaapen.no/
http://modernfirearms.net/
https://strangernn.livejournal.com/
https://patents.google.com/patent/US972087
Автор:
Рябов Кирилл

С Уважением, Владимир.

Пистолет "Парабеллум" и кобура-приклад Ideal (сложена). Фото Phoenixinvestmentarms.com

Некоторые самозарядные пистолеты прошлого могли комплектоваться кобурой-прикладом. Это устройство обеспечивало транспортировку оружия, а в бою могло улучшить точность стрельбы и удобство обращения с оружием. В разное время предлагались самые разные варианты таких прикладов для достаточно широкого круга пистолетов.

К примеру, в начале XX века для пистолета Parabellum разработали особый съемный приклад с нескромным названием Ideal Holster-Stock.

Идея единого устройства, выполняющего функции кобуры и съемного приклада для пистолета, появилась еще в конце XIX века, и тогда же был предложен целый ряд подобных конструкций. Некоторые из них дошли до серийного производства и даже попали на вооружение армий, тогда как другие остались в истории в качестве технических курьезов. Одним из энтузиастов, занимавшихся развитием оригинальной идеи, был американский оружейник Росс М.Дж. Филлипс. В самом начале XX века он предложил новую кобуру-приклад, отличавшуюся интересной конструкцией.

Проект нового аксессуара для пистолетов был создан в 1900-1901 годах. В начале сентября 1901-го Р. Филлипс отправил патентные заявки на свое изобретение. Вскоре он получил патенты США, Великобритании и Германии. При этом в разных документах описывались отличающиеся конструкции. Так, британский и немецкий патенты были выданы на съемный приклад фиксированной длины. Американский патент, в свою очередь, касался более интересной конструкции с изменяемой для транспортировки длины.

После получения патентов на свои изобретения Р. Филлипс запустил производство кобур-прикладов для продажи. Их изготовлением должна была заниматься собственная компания изобретателя под названием Ideal Holster Company – «Идеальные кобуры». Однако в серию пошел только один вариант кобуры-приклада, названный по имени компании-производителя. При этом планировалось обеспечить совместимость с разными образцами оружия, присутствующими на рынке.

Для совместимости с кобурой-прикладом «Идеал» пистолет нуждался в некоторой доработке. Вместо штатных накладок рукоятки предлагалось устанавливать новые изделия схожего назначения. Такие накладки состояли из внутренней металлической пластины и внешней деревянной детали. В задней части пластины предусматривалась пара фигурных вырезов. С ними должны были взаимодействовать крючки приклада.

Два варианта прикладов, описанные в немецком патенте. Рисунок из книги "The Borchardt & Luger Automatic Pistols"

В патенте США описывалась конструкция накладок для револьвера или пистолета существующей модели. При этом в сравнительно крупную серию пошли накладки и приклады для пистолетов Parabellum. От представленных в патенте серийные накладки отличались только формой, расположением отверстий для винтов и вырезов под крючки.

В патентах была описана упрощенная конструкция кобуры-приклада фиксированной длины. В этом случае в качестве затыльника приклада использовалась металлическая пластина, также выполнявшая функции входа в кобуру. В боковой проекции она имела L-образную форму, в фронтальной – U-образную. Спереди к пластине под разными углами крепилась пара трубок нужной длины, являвшихся продольными силовыми элементами конструкции. Спереди на трубках помещалась простая система в виде шарнирно соединенных крючков, направленных в разные стороны. Крюки имели U-образную в плане форму. Внутри трапеции, образованной деталями приклада, помещалась кожаная кобура необходимых габаритов.

Для установки такого приклада на оружие следовало сжать трубки и сблизить передние части продольных трубок, вследствие чего передние крючки перемещались в вертикальной плоскости и сближались. Затем их можно было поместить в вырезы накладок рукоятки пистолета: U-образные в плане пластины с крючками при этом охватывал саму рукоятку. Отпустив трубки, стрелок позволял конструкции распрямиться, в результате чего крючки расходились вверх и вниз, входя в зацепление с накладками пистолета.

Чертежи, прилагавшиеся к патенту США

Второй вариант «Идеала», позже поставленный в серию, отличался большей сложностью, за счет которой достигались новые возможности. В отличие от первой, эта кобура-приклад при складывании уменьшала свою длину. Вследствие этого изделие отличалось большим удобством. Пистолет в такой кобуре было проще транспортировать, а увеличенная длина приклада улучшала результаты стрельбы.

Наиболее крупными элементами кобуры-приклада опять были изогнутая пластина-затыльник и кожаный «мешок» для размещения пистолета. Прочие детали были похожи на использованные в первой версии изделия, но имели самые существенные отличия. Продольные трубки были переработаны, а система крючков для крепления теперь включала несколько рычагов.

Вместо простых трубок фиксированной длины в прикладе второй версии использовались телескопические устройства. Сверху на задней пластине жестко крепилась трубка большего диаметра, внутри которой свободно перемещалась вторая, менее крупная. Внутри трубок имелась простейшая защелка на основе пластинчатой пружины, обеспечивавшая фиксацию устройств в транспортном или рабочем положении. Второй набор телескопических трубок не имел защелки и шарнирно крепился на нижней части затыльника.

Крючки приклада и специальные накладки рукоятки. Фото Forgottenweapons.com

В передней части более крупных трубок, вблизи дна кобуры, имелись хомуты с рычагами, обеспечивавшими правильное взаимодействие телескопических устройств. Кроме того, они являлись упорами и ограничивали ход внутренних трубок.

На передних торцах подвижных трубок помещались две основные детали для крепления приклада на оружии. На верхней трубке находилась крупная деталь Г-образного профиля с парой крючков сверху. Нижняя трубка несла более компактную деталь с парой крюков по бокам. Эти детали соединялись при помощи небольшой пластины, установленной на шарнирах. За счет такой конструкции взаимное положение крючков изменялось в соответствии с перемещениями телескопических трубок.

Патент также предлагал оснащать новый приклад дополнительным прицелом. На верхнем крючке предусматривался паз для установки механического прицела с поднимаемой планкой. Он должен был дублировать собственные прицельные приспособления пистолета, упрощая наводку и стрельбу.

Кобура сложена, пистолет помещен внутрь. Фото Phoenixinvestmentarms.com

Установка кобуры-приклада Ideal Holster-Stock на оружие не представляла особой сложности. Стрелку предлагалось поместить верхние крючки приклада в соответствующие прорези накладок пистолета и зацепить их за верхнюю грань последних. Поворотом приклада вниз и вперед нижние крючки помещались в свои пазы. Затем следовало вжать выступающую часть защелки внутрь трубок и потянуть затыльник приклада назад.

Затыльник тянул за собой задние трубки телескопических устройств, тогда как передние оставались на своем месте, удерживаемые крючками. При раскладывании приклада шарнирно расположенные нижние трубки смещались: угол между парой телескопических устройств уменьшался. Одновременно с этим нижние крючки за счет системы рычагов сдвигались вниз и жестко фиксировались внутри накладок пистолета.

В рабочем положении приклад-кобура Ideal представляла собой достаточно жесткую конструкцию, прочно связанную с пистолетом. При этом изделие было достаточно легким и простым в эксплуатации. Перевод из одного положения в другое не требовал особых усилий и занимал минимальное время. Изделие с такими качествами имело шансы найти свое место на рынке.

В середине девятисотых годов компания Ideal Holster, основанная Р. Филлипсом, запустила серийное производство телескопических кобур-прикладов для серийного оружия. В качестве «носителя» таких устройств был выбран самозарядный пистолет Parabellum P.04 Navy. Впрочем, обеспечивалась полная совместимость и с другими модификациями «Парабеллума», имевшими схожую конфигурацию рукоятки и ее накладок, а также близкую длину ствола.

Кобура, вид сверху. Фото Phoenixinvestmentarms.com

Перед началом серийного производства разработанная конструкция претерпела некоторые изменения. Так, серийные приклады получили пластину-затыльник весьма сложной формы. В ее боковых частях имелись вырезы под выступающие детали пистолета. Нижний элемент пластины отличался большой длиной и обеспечивал удобное обращение с рукоятью пистолета в кобуре. Непосредственно к пластине и верхней трубке крепилась кожаная кобура, размеры которой соответствовали выбранному пистолету.

Из-за переделки затыльника сократилась длина нижних телескопических трубок. С них удалили хомуты с рычагами, вместо которых теперь присутствовали простые пластины для крепления кобуры. Также конструкторы упростили конструкцию передних крючков, удалив промежуточную пластину. Две детали с крючками теперь соединялись непосредственно друг с другом, хотя их подвижность и функции остались прежними.

Переносить кобуру на поясе предлагалось при помощи крупного зажима-клипсы. Металлическая деталь больших размеров устанавливалась на пластине-затыльнике. Она крепилась при помощи пары штифтов и фигурных отверстий на пластине и небольшой петли на кожаной кобуре. Для большего удобства пользователя, зажим выполнили съемным. Его можно было устанавливать на правый или левый бок кобуры.

Кобура-приклад Ideal Holster-Stock для пистолета «Парабеллум» в сложенном виде имела длину менее 250 мм. В рабочем положении длина увеличивалась примерно на 100 мм, обеспечивая достаточное удобство стрельбы. Имеются сведения о создании кобуры для пистолетов с более длинными стволами, отличавшейся иными габаритами. Масса изделия, по имеющимся данным, не превышала 500-600 г. Таким образом, «идеальный» приклад имел серьезные преимущества перед существующими аналогами, выполненными из дерева.

Пистолет с разложенным прикладом. Фото Landofborchardt.com

В патентах были описаны два варианта конструкции приклада, в теории совместимы с разными типами оружия. Тем не менее, насколько известно, в серию пошла только складная кобура-приклад и только под Parabellum. В дальнейшем появилась модификация такого изделия и для других видов оружия. Так, известно о производстве небольшой партии кобур с накладками для рукоятки револьверов Colt.

Серийное производство складной телескопической кобуры-приклада для пистолета Parabellum началось в середине первого десятилетия XX века. Собственная фабрика Р. Филлипса Ideal Holster Company работала в г. Толедо (шт. Огайо). По известным данным, оружейное сообщество Соединенных Штатов, как нередко случается, восприняло новинку с энтузиазмом. Потенциальные покупатели интересовались оригинальным устройством и заказывали его. В то же время, компании-производителю не удалось получить заказы от государственных структур. К тому времени на вооружение армии США успел поступить вариант пистолета Parabellum под патрон .45 ACP, однако командование не пожелало заказывать для этого оружия особые аксессуары. Модификация кобуры для револьверов тоже не заинтересовала армию.

Следует отметить, что кроме приклада «Идеал» на рынке присутствовали некоторые другие разработки того же назначения, в первую очередь, простейшие деревянные устройства. Изделие компании Ideal Holster имело определенные преимущества перед ними, но при этом не было лишено недостатков. Так, из-за большей сложности конструкции складной приклад был дороже. Кроме того, при эксплуатации могли возникать те или иные проблемы с механизмами. Наконец, рынок кобур-прикладов не был бесконечным, что приводило к повышенной конкуренции.

Приклад Р. Филлипса на револьвере "Кольт". Фото Icollector.com

По известным данным, до конца девятисотых годов компания Р.М.Дж. Филлипса успела выпустить не более нескольких сотен кобур-прикладов своей разработки. Эти изделия разошлись по магазинам, и значительная их часть была раскуплена. Однако в определенный момент продажи резко сократились, в результате чего компания-изготовитель осталась без новых заказов. Интереснейшее изделие с ограниченным коммерческим потенциалом пришлось снять с производства. Кроме того, изобретатель более не планировал дорабатывать и запускать в серию другие варианты приклада.

Почти все произведенные кобуры-приклады для «Парабеллумов» были проданы и использовались гражданскими стрелками. Со временем такие устройства меняли хозяев, ломались или попросту выбрасывались за ненадобностью. Тем не менее, определенное количество оригинальных прикладов существует и сейчас. Теперь они представляют известную коллекционную ценность. Продукция фирмы Ideal Holster регулярно появляется на зарубежных оружейных аукционах и привлекает внимание покупателей. Достаточно редкие изделия получают достойную оценку. Не так давно приклад-кобура Р. Филлипса ушла с аукциона за 4 с лишним тысячи долларов США.

Во времена своего появления съемная телескопическая кобура-приклад конструкции Р. Филлипса привлекла ограниченное внимание общественности, хотя и продавалась, в целом, неплохо. Тем не менее, ряд факторов ограничивал ее реальный коммерческий потенциал, который вскоре был полностью реализован – впрочем, с самыми грустными последствиями для проекта. Производство пришлось свернуть из-за отсутствия новых заказов. Со временем телескопическая кобура-приклад перешла в категорию исторических ценностей. Весьма интересное и в чем-то даже красивое решение инженерной задачи закономерно привлекает коллекционеров и заслуженно занимает место в истории аксессуаров для стрелкового оружия.

По материалам:
http://forgottenweapons.com/
http://phoenixinvestmentarms.com/
http://landofborchardt.com/
http://luger.gunboards.com/
https://investmentsinarms.com/
https://patents.google.com/patent/US762862A/en
Görtz J. Strugess G. The Borchardt & Luger Automatic Pistols. – Galesburg IL USA Simpson Production, 2012.

Автор:
Рябов Кирилл

С Уважением, Владимир.

Пулеметы Блюма на пулеметах «Максим».

Еще одним очень интересным образцом оружия под патрон .22LR был наш советский пулемет Блюма. Он не отличался феноменальной скорострельностью американского пистолета-пулемета Ричарда Касулла, да это ему и не требовалось. Зато он содержал в своей конструкции множество необычных решений, делающих его по-настоящему уникальным, и единственным в своем роде, так что его, пожалуй, можно даже назвать «произведением оружейного искусства».

Ну, а рассказ о нем следует начать с того, что в период между 1918 и 1939 годами основой огневой мощи пехоты стал пулемет. Вокруг него теперь строилась вся тактика пехоты. И командование РККА, это понимая, уже с середины 20-х годов все время увеличивало количество станковых пулеметов «Максим» в войсках. Затем в 1927 году к нему добавился ручной пулемет Дегтярёва, который стал придаваться каждому пехотному отделению. Так что количество пулеметов в армии все время увеличивалось, а это означало, что людей, способных метко из них стрелять, нужно было на чем-то обучать!

Но в стране действовал строгий режим экономии, поэтому учеба стрельбе боевыми патронами промышленности было не по силам. Ведь расходовались при этом не только патроны и порох, но и ресурсы стволов и механизмов боевого оружия. Нужны были полигоны и стрельбища, а все это требовало денег, денег и еще раз денег.

Выходом из положения могло стать использование маломощных малокалиберных патронов с кольцевым воспламенением, занимавшее в РККА важное место в системе допризывной подготовки. Под них были созданы и выпускались малокалиберные учебно-тренировочные револьверы, пистолеты и винтовки. Разница в баллистике пуль компенсировалась уменьшением размера мишеней и уменьшением дистанции стрельбы до такого расстояния, на котором данные малокалиберной пули соответствовали траектории пули боевого патрона. То есть нужно было в дополнение к уже имеющемуся арсеналу создать еще и малокалиберный пулемет для обучения личного состава и тех же самых допризвывников!

Дело, однако, осложнялось тем, что создание автоматического оружия под патрон от «мелкашки» задача очень даже непростая из-за целого ряда особенностей такого оружия. Прежде всего нужно обеспечить простой и надежный способ его боепитания, чтобы автоматический огонь из него можно было бы вести хотя бы в течение 3-4 секунд. Понятно, что однорядные коробчатые магазины на 5-10 патронов, применявшиеся в таком оружии, для пулемета не годились совершенно. Но были и другие требования, которые сам М.Н. Блюм – его конструктор, охарактеризовал так:
б) максимальное упрощение кинематики патрона;
в) простота механизма подачи, иначе даже при незначительном ухудшении условий работы (загрязнение, низкая температура и т. п.) будут неизбежны задержки;
г) минимальная затрата энергии подвижных частей на действие механизма подачи.

Один из вариантов учебного пулемета Блюма.

Патрон .22LR(5,6-мм)

Все эти задачи были решаемы. В принципе! Но на деле, технически, решить их было непросто. Дело в том, что гильза этого патроны сделана из тонкой, легко деформирующейся латуни, но при этом у нее в основании есть закраина, содержащая капсюльный состав. Поэтому даже не очень уж и сильный неосевой удар в момент подачи патрона может заставить его сдетонировать раньше времени, что приведет к ранению стрелка и поломке оружия. Ну и наличие закраины всегда осложняет работу над магазином. В особенности если он большой емкости. Пуля же из мягкого свинца вообще не имеет оболочки и может быть легко деформирована при контакте с деталями механизма подачи. А такая деформация может существенно ухудшить кучность боя. И потом в гильзе она держится очень слабо. Настолько слабо, что патрон можно легко сломать пальцами. Поэтому в «мелкашечном оружии» лучше не применять тех систем досылания, что повышают вероятность распатронивания, а их довольно много.

И то, что конструктору все эти сложности удалось преодолеть, говорит о его немалом таланте и конструкторской сметке.

Первый пулемет М.Н. Блюм сконструировал еще в 1929 году. Он был предназначен для установки внутри пулемета Максима, вместо его штатного механизма, поэтому и получил название «пулемета-вкладыш». У него были габариты ствольной коробки «Максима», а вот скорострельность была явно излишняя — 3 500—4 000 выстрелов в минуту. Поэтому в конструкцию ввели замедлитель темпа стрельбы, дававший 450—800 выстр./мин, правда, цена решения заключалась в усложнении конструкции оружия. Автоматика пулемета действовала на основе отдачи свободного затвора, а боепитание происходило из рейки с гнездами на 25 патронов. Спусковой механизм давал возможность стрелять как одиночными выстрелами, так и очередями. Интересно, что когда пулемет вкладывался внутри короба «Максима», создавалась полная иллюзия работы пулемета при его боевом использовании. Но в серийное производство он не пошел, так как Блюм в 1930 году создал еще более совершенный вариант, но уже не в виде вкладыша в короб пулемета, а установку, укреплявшуюся на «Максиме» справа-сверху. Ствольная коробка этого пулемета имела большую длину, что давало более длинный пробег затвору и соответственно снижало темп стрельбы да необходимых 600 выстр./мин.

На базе этого пулемета были разработаны варианты, которые заменяли танковый, ручной, авиационный и другие виды пулеметов, находящимся на вооружении РККА. Все они очень широко использовались для подготовки пулеметных расчетов, чем внесли немалый вклад в дело укрепления обороноспособности страны в довоенный период. Сам Блюм писал об этом так:

«Малокалиберные пулеметы в состоянии заменять боевое оружие во всех без исключения видах учебных пулемётных стрельб, включая и стрельбы с закрытых позиций, стрельбы по движущимся целям, и т. д. На малокалиберном пулемете можно практически подготовить пулеметчика, начиная с основ пулеметного дела и кончая выполнением в полевой обстановке (дистанция 200—300 м) сложных пулеметно-тактических задач со стрельбой по фигурным мишеням нормальных размеров.»

Также им был сконструирован и малокалиберный «карабин-пулемет», представлявший собой тренировочный вариант пистолета-пулемета. Он имел простую деревянную ложу и ствол длинной 400 мм.

Блюм был опытным охотником и предлагал использовать это оружие в качестве охотничьего карабина. Опыты с ним показали, что очереди по 5-8 выстрелов являются оптимальным видом огня. Пули при этом ложились очень кучно и создавали эффект, аналогичный попаданию картечи из дробовика 12-го калибра. Блюм предлагал свой карабин-пулемет для охоты на птицу и некрупных зверей, например, волков. И оказался совершенно прав! После войны его списанные карабины-пулеметы передали в охотхозяйства, где их стали применять для отстрела волков с самолета, что было и эффективным, и безопасным средством контроля за их популяцией.

Предлагалось это оружие использовать и в качестве основы для развития в стране массового пулеметного спорта (вот даже как!), который стал бы серьезной составной частью для допризывной подготовки молодежи в рамках работы системы ОСОАВИАХИМа.

В 1933 году Ковровским инструментальным заводом № 2 (ныне Завод им. В.А. Дегтярева) было выпущено 33 пулемета Блюма, в 1934-м — 1150, в 1935-м — 1515. В целом пулеметы Блюма сыграли значительную роль в подготовке стрелков-пулеметчиков в РККА и сэкономили стране немало ценных ресурсов.

Что касается конструкции пулемета Блюма, то самым оригинальным в нем был его магазин. А так ничего особенного в нем не было. Стрельба со свободного затвора, спусковой рычаг соединен со спусковым механизмом на пулемете. Но были варианты и с обычным спусковым крючком. Что же касается магазина на 40 патронов, то это по сути дела был револьверный барабан с гнездами для патронов. Причем, когда магазин вставлялся в пулемет, каждое очередное гнездо его внутреннего патронного диска оказывалось при стрельбе поочередно перед патронником, становясь его продолжением, так что находящийся в нем патрон имел возможность двигаться лишь только вперед. Соседних патронов он, кстати тоже не касался и никаких деформирующих воздействий не испытывал. Затвор двигался через гнездо патрона в диске таким образом, что при этом досылал патрон в патронник, а затем при помощи двух бойков наносил удар по капсюлю и производил выстрел. Затем давление пороховых газов отбрасывало затвор вместе с гильзой назад. Гильза оказывалась, таким образом, в своем гнезде и сохранялась, а диск далее проворачивался на 1/40 часть своей окружности, после чего очередной патрон вставал перед патронником. Обычно в магазин заряжали 39 патронов, так как одно гнездо оставляли пустым, поскольку стрельба происходила с открытого затвора, а предохранители на пулемете отсутствовали. Ну и потом 40-й патрон мог легко выпасть из магазина через отверстие в крышке магазина, ведь там его ничто не удерживало.

Устройство магазина.

Передняя часть затвора представляла собой длинный тонкий стержень с двумя ударниками на переднем срезе, который проходил через магазин и осуществлял подачу из него патронов «напрошив». Вращение патронного диска магазина осуществлялось при помощи храпового механизма, приводимого в действие движением затвора вперед-назад.

Детали магазина.

Ни выбрасывателя, ни отражателя не было, а экстракция стреляной гильзы происходила за счет сохранявшегося в канале ствола остаточного давления пороховых газов. Для разряжания при возникновении осечки патрон или застрявшую стреляную гильзу извлекали, сняв магазин, выбрасывателем с ручным приводом от кнопки под стволом оружия.

Автор:
В.Шпаковский

С Уважением, Владимир.

В истории авиастроения очень часто в пылу конструкторской гонки, пытаясь обойти конкурентов и добиться технического преимущества над их разработками, авиаконструкторы создавали самолеты очень необычных конструкций и форм. При этом в некоторых случаях из необычных проектов рождались вполне жизнеспособные самолеты.

В США к таким моделям можно смело отнести истребители: Northrop P-61 Black Widow и North American F-82 Twin Mustang. Однако гораздо чаще проекты самолетов-«уродцев» либо обогащали разработчиков опытом принятия не самых удачных конструкторских решений, либо отпугивали потенциального заказчика излишней футуристичностью, так никогда и не добираясь до стадии серийного производства.

При этом компания Northrop, которой удалось довести до серии не самый обычный ночной истребитель P-61 Black Widow (Черная вдова), славилась своими нестандартными проектами в области создания летательных аппаратов и, по всей видимости, любовью к слову «черный» в названии проектов. Нет ничего удивительного в том, что именно конструкторы данной американской компании спроектировали истребитель XP-56 Black Bullet (Черная пуля), который так и не прошел дальше стадии экспериментальной модели, но до сих пор будоражит умы любителей авиации своим необычным внешним видом.

Для своей «пули» конструкторы Northrop выбрали схему «бесхвостка», стреловидное крыло, небольшой короткий фюзеляж. Также самолет получил большие воздухозаборники, два соосных толкающих винта противоположного вращения, носовую стойку шасси. Внешне самолет производил настоящий фурор – в его конструкции не было ничего привычного для конца 1930-х начала 1940-х годов. Внутренних новшеств в Black Bullet должно было быть не меньше – достаточно отметить тот факт, что впервые в авиастроении его узлы и детали соединились при помощи не клепки, а сварки. Довершал картину очень мощный поршневой двигатель, выдающий 2000 л.с., а также вооружение, состоящее по проекту из двух 20-мм авиационных пушек и четырех крупнокалиберных 12,7-мм пулеметов.

Идея создания одноместного истребителя XP-56 Black Bullet, который сегодня считается одной из самых радикальных моделей самолетов, которые создавались в годы Второй мировой войны, родилась в умах инженеров компании Northrop еще в 1939 году. Первоначально самолет носил обозначение Northrop N2B, проект был завязан на 24-цилиндровый двигатель Pratt & Whitney X-1800 мощностью 1800 л.с. Стоит отметить, что еще до начала Второй мировой войны в июне 1939 года армия США начала получать кредиты на разработку современных образцов вооружений, часть денежных средств направлялась на создание новых моделей истребителей. Генерал Генри Арнольд, являвшийся на тот момент командующим ВВС США, обратился в Минобороны за разрешением использования денежных средств на создание перспективного истребителя, обладающего высокими летно-техническими характеристиками. Так на свет появился документ R40C, который регламентировал основные требования к новой модели самолета.

Предложение генерала было одобрено 9 февраля 1940 года и уже 20 февраля с документом R40С были ознакомлены 7 американских авиастроительных компаний. 15 мая того же года в адрес технической комиссии ВВС США поступило на рассмотрение сразу 25 аванпроектов, через пять дней напряженной работы члены комиссии выбрали из представленного многообразия трех победителей, которыми оказались: компания Vultee с самолетом V-84 (в будущем ХР-54), Curtiss-Wrighte с CW-24B (в будущем ХР-55) и Northrop с N-2B (в будущем ХР-56). Свою подпись под контрактом на разработку нового истребителя в Northrop поставили 22 июня 1940 года. На тот момент в Европе уже вовсю бушевала Вторая мировая война, в этот день был подписан акт капитуляции Франции, до нападения Германии на СССР оставался ровно год. Работы в США над созданием новых боевых самолетов форсировались, в том числе, и исходя из складывающегося положения в мире.

Фантазию конструкторов компании Northrop никто не ограничивал, поэтому они выбрали для своего перспективного истребителя N2B необычную аэродинамическую схему «бесхвостка» с толкающими соосными винтами противоположного вращения. В свободной от двигателя носовой части истребителя планировалось установить настоящую батарею из двух 20-мм пушек и четырех 12,7-мм пулеметов. В форме стреловидного крыла данного самолета угадывались черты предыдущей разработки инженеров Northrop – модели N-1М. Близкое родство двух проектов также выдавали раскрывающиеся элероны для управления по направлению и опущенные вниз законцовки крыла. Самолет обладал коротким фюзеляжем бочкообразной формы с выступающей кабиной, гаргротом и подфюзеляжным килем. Внешне фюзеляж самолета действительно напоминал пулю.

В роли основного конструкционного материала для нового истребителя разработчиками был выбран легкий магниевый сплав. Впервые в авиастроении детали конструкции должны были соединяться между собой при помощи сварки. Двигатель истребителя располагался сразу за кабиной пилота. Проектом N-2B предусматривалась установка рядного двигателя с жидкостной системой охлаждения Pratt and Whitney Х-1800 мощностью 1800 л.с. Почти весь объем фюзеляжа самолета занимали силовая установка и кабина летчика, поэтому топливные баки было решено расположить в крыле. В начале сентября 1940 года компания Northrop собрала модель истребителя в масштабе 1:5 и приступила к ее продувке в аэродинамической трубе Калифорнийского технологического института.

В это время продолжалась постройка полномасштабного макета будущего истребителя, а выкатка летного образца должна была состояться в сентябре 1941 года. В это время Джона Нортропа больше всего заботила силовая установка перспективного самолета. Компания Pratt and Whitney переключилась на разработку 18-цилиндрового двигателя R-2800, обладавшего мощностью 2000 л.с. В этот момент работа над проектом N-2B была под угрозой срыва. В результате проведенных переговоров представители компании Pratt and Whitney смогли убедить представителей Northrop установить на новый истребитель двигатель модели R-2800. При этом мотористы обещали взять на себя в полном объеме разработку системы охлаждения и редуктора для привода винтов.

В то же время использование нового двигателя существенно ухудшало первоначальные расчетные характеристики самолета. Полетная масса N-2B увеличивалась практически на тонну. Несмотря на это американские военные одобрили вариант с двигателем Pratt and Whitney R-2800 и летом 1941 года прислали свои изменения к заключенному контракту. Перед этим они успели познакомиться с масштабным макетом будущего истребителя. Общая оценка перспективному самолету была удовлетворительной, тогда же ему был присвоен индекс ХР-56 и название Black Bullet. Постройка первого опытного образца экспериментального самолета затянулась до начала марта 1943 года. Самолет покинул сборочный цех только 20 числа.

Основной деталью системы охлаждения истребителя являлся громадный вентилятор. Воздух для него поступал через большие воздухозаборники овальной формы, расположенные в корневой части крыла самолета. Отработанный воздух выходил затем из задней части фюзеляжа истребителя через щель, расположенную перед коком винтов. Эта щель закрывалась венцом из регулируемых створок. Сзади же располагались два трехлопастных воздушных винта противоположного вращения, диаметр винтов немного различался (первый – 2,95 м, второй – 2,89 м), лопасти винтов были полыми. Для обеспечения безопасности летчика при аварийном покидании самолета винты могли отстреливаться при помощи подрыва установленных пиропатронов.

В первых числах апреля 1943 года истребитель ХР-56 был транспортирован в Мюрок. 6 апреля летчик-испытатель Джон Меерс приступил к первым испытательным пробежкам по поверхности высохшего озера. Первые наземные испытания показали, что при рулении на больших скоростях самолет начинало бросать из стороны в сторону. Главными виновниками подобного поведения самолета являлись тормоза основных колес его шасси, в результате их пришлось обновить. Примерно в это же время возникли проблем с силовой установкой и ее надежностью, которые проявились на стендовых испытаниях двигателя, проводимых фирмой Pratt and Whitney. В результате этого первый полет был отложен и состоялся лишь 30 сентября 1943 года.

Впечатления летчика-испытателя Джона Меерса о первом полете истребителя ХР-56 были ужасными. Машина совершала полет на высоте 1,5 метра над поверхностью озера Роджерс со скоростью порядка 270 км/ч. При этом пилоту приходилось постоянно и с большим усилием тянуть на себя ручку управления, а в это время самолет все время хотел отклониться от выбранного направления полета. Как выяснилось, опускание носа истребителя в полете было связано с передней центровкой, а неустойчивость экспериментальной машины по направлению – недостаточной площадью вертикальных поверхностей. Для того чтобы исправить ситуацию конструкторы компании Northrop решили внести изменения в центровку самолета при помощи балласта, а поверхность хвостового оперения истребителя была увеличена за счет появления еще одного киля сверху фюзеляжа.

Доработанный истребитель появился на взлетно-посадочной полосе 8 октября 1943 года. Перед очередным полетом летчик-испытатель принял решение совершить несколько скоростных пробежек и подлетов по аэродрому. Во время третьего подлета на скорости примерно 200 км/ч истребитель внезапно развернуло, самолет два раза перевернулся и упал. В результате аварии первый прототип ХР-56 Black Bullet был полностью разрушен, при этом по счастливой случайности Меерс отделался только несколькими ушибами. Проведенное расследование показало, что к аварии привел разрыв пневматика левой стойки шасси истребителя.

Все обнаруженные в ходе проведения первых испытаний недостатки постарались устранить во втором прототипе, который строился на заводе в Хоутхорне, начиная от проблем с центровкой самолета и заканчивая заменой пневматиков шасси. Запланированное на ноябрь 1943 года завершение сборки второго опытного образца истребителя перенесли на январь 1944 года. Помимо всего прочего на летательном аппарате пришлось менять систему привода раскрывающихся элевонов. Новая система включала в себя две трубы, которые крепились к законцовкам крыла. Когда пилот хотел повернуть самолет в нужную сторону, он просто перекрывал соответствующую трубу, после чего воздух начинал поступать в специальный сильфон, который увеличивался в размерах и в свою очередь двигал рычаг раскрытия элевонов.

Свой первый полет второй построенный прототип истребителя «Черная пуля» выполнил 22 марта 1944 года. В небо самолет поднял новый летчик-испытатель – Гарри Кросби. Ему с большим трудом удалось оторвать истребитель от земли на скорости порядка 250 км/ч. Для удержания машины в воздухе пилоту, как и прежде, приходилось изо всех сил при помощи обеих рук тянуть ручку управления на себя. Одновременно с этим новая система управления по курсу была признана вполне контролируемой, хотя и была слишком чувствительной. Самолет медленно набирал высоту, мощности двигателя было явно недостаточно для разгона машины с полной взлетной массой около пяти тонн. Через 7 минут после начала испытательного полета произошел отказ топливомера и Гарри Кросби завершил испытания.

Спустя 9 дней самолет был готов совершить второй полет. У истребителя поменяли положение центра тяжести и смогли устранить неисправность топливомера. Во время второго полета Кросби сумел набрать высоту 1500 метров. Но при уборке шасси истребитель внезапно задрал носовую часть вверх, после чего скорость полета снизилась всего до 190 км/ч. Пилот принял решение немедленно выпустить стойки шасси назад, что помогло стабилизировать положение самолета в воздухе с помощью триммеров, а затем снова убрал шасси. При достижении скорости полета 320 км/ч Кросби стал замечать сильную вибрацию и заметил тенденцию самолета заваливаться на левое крыло. Полагая, что дальнейшее увеличение скорости представляет опасность, летчик повел самолет на аэродром.

В мае истребитель ХР-56 Black Bullet поднимался в небо еще четыре раза. Каждый раз инженеры компании Нортроп вносили в конструкцию машины несущественные изменения, однако улучшить пилотажные свойства новинки или добиться более высокой скорости полета у них так и не получилось. Специалисты компании приняли решение продуть самолет в натурной аэродинамической трубе NACA, однако в то время она была постоянно занята проведением более важных исследований. Пока экспериментальный истребитель ждал своей очереди, Гарри Кросби выполнил еще несколько полетов, которые выявили еще одну неприятную особенность модели. У самолета был отмечен необъяснимо высокий расход горючего. В конечном итоге после выполнения десятого полета было принято окончательное решение о прекращение всех дальнейших испытаний истребителя и дальнейшего процесса разработки.

По мнению американских военных, самолет ХР-56 был не в состоянии превзойти истребители своего времени, к примеру, знаменитый Р-47 Thunderbolt. В результате опытный истребитель оставили на базе Мюрок, где он благополучно простоял в течение двух лет. Вопрос о дальнейшем продолжении испытаний необычной машины поднимался несколько раз, однако безуспешно. В 1946 году истребитель ХР-56 «Черная пуля» был окончательно исключен из списка самолетов, ожидающих проведения летных испытаний.

История показала, что большое количество новшеств, которые закладывались в истребитель на рубеже конца 30-х начала 40-х годов прошлого века, привело лишь к затягиванию создания летающего образца. От момента начала проектных работ до первого полета прошло 4 года. За это время и время, потраченное на доводку машины, военные полностью утратили к ней интерес. В результате все закончилось всего двумя построенными прототипами «Черной пули». К заявленной для истребителя максимальной скорости полета 749 км/ч к тому моменту уже подбирались вполне традиционные North American P-51 Mustang и Republic P-47 Thunderbolt. Из двух построенных прототипов первый разбился во время проведения испытаний в 1943 году, второй сохранился до наших дней и находится в коллекции Национального музея воздухоплавания и астронавтики в Вашингтоне.

Летно-технические характеристики XP-56 Black Bullet (оценочные):
Габаритные размеры: длина – 8,38 м, высота – 3,35 м, размах крыла – 12,96 м, площадь крыла – 28,44 м2.
Масса пустого – 3955 кг.
Максимальная взлетная масса – 5520 кг.
Силовая установка – ПД Pratt & Whitney R-2800-29 мощностью 2000 л.с.
Максимальная скорость полета – 749 км/ч (на высоте), 667 км/ч (у земли).
Дальность полета – 1063 км.
Практический потолок – 10 000 м.
Вооружение – 2х20-мм пушки и 4х12,7-мм пулемета.
Экипаж – 1 человек.

Источники информации:
http://www.airwar.ru/enc/fww2/p56.html
https://warspot.ru/2936-chyornaya-pulya … a-v-stvole
http://aviadejavu.ru/Site/Crafts/Craft20605.htm
Материалы из открытых источников

Автор:
Юферев Сергей

С Уважением, Владимир.